Наука, стратегия и война (Стратегия и история) - Frans P.B. Osinga
Окружающая среда
В реальном мире, где ресурсы и навыки ограничены, отдельные люди и группы формируют, распускают и реформируют свои кооперативные или конкурентные позиции в непрерывной борьбе за устранение или преодоление физических и социальных препятствий.3 В кооперативном смысле, когда навыки и таланты объединены, устранение или преодоление препятствий представляет собой улучшение способности к независимым действиям для всех заинтересованных сторон. В конкурентном смысле, когда индивиды и группы конкурируют за ограниченные ресурсы и навыки, улучшение способности к самостоятельным действиям, достигнутое одними индивидами или группами, ограничивает эту способность для других индивидов или групп. Естественно, такое сочетание дефицита реальных ресурсов и стремления преодолеть этот дефицит обостряет борьбу индивидов и групп за то, чтобы справиться с физическим и социальным окружением.4
Необходимость принятия решений
На этом фоне действия и решения приобретают решающее значение. Действия должны предприниматься снова и снова, причем самыми разными способами. Решения должны приниматься для того, чтобы отслеживать и определять точный характер необходимых действий, которые будут соответствовать поставленной цели. Принятие своевременных решений предполагает, что мы должны уметь формировать ментальные концепции наблюдаемой реальности, как мы ее воспринимаем, и уметь менять эти концепции по мере изменения самой реальности. Затем эти концепции могут быть использованы в качестве моделей принятия решений для улучшения нашей способности к самостоятельным действиям. Такая потребность в принятии решений, которые буквально влияют на наше выживание, заставляет задуматься: Как мы генерируем или создаем ментальные концепции для поддержки этой деятельности по принятию решений?
Создание концепций
Есть два способа, с помощью которых мы можем развивать и манипулировать ментальными концепциями для представления наблюдаемой реальности: Мы можем начать с всеобъемлющего целого и разложить его на частные элементы, или мы можем начать с частностей и построить их на основе всеобъемлющего целого.5 Говоря иначе, но в смежном смысле, мы можем идти от общего к конкретному или от конкретного к общему. Небольшое размышление показывает, что дедукция связана с переходом от общего к конкретному, а индукция - с переходом от конкретного к общему. Следуя этой линии мысли, можем ли мы подумать о других видах деятельности, которые связаны с этими двумя противоположными идеями? Разве анализ не связан с переходом от общего к конкретному? Разве синтез, противоположный анализу, не связан с переходом от конкретного к общему? Сложив все это вместе: Не можем ли мы сказать, что общее-специфическое связано как с дедукцией, так и с анализом, а специфическое-общее - с индукцией и синтезом? Можем ли мы придумать примеры, соответствующие этим двум противоположным идеям? Далеко искать не надо. Дифференциальное исчисление идет от общего к частному - от функции к ее производной. Следовательно, разве использование или применение дифференциального исчисления не связано с дедукцией и анализом? Интегральное исчисление, с другой стороны, действует в обратном направлении - от производной к общей функции. Следовательно, разве использование или применение интегрального исчисления не связано с индукцией и синтезом? Подводя итог, мы видим, что: общее-специфическое связано с дедукцией, анализом и дифференцированием, а специфическое-общее - с индукцией, синтезом и интегрированием.
Теперь, держа в уме эти две противоположные идейные цепочки, перейдем к несколько иному пути. Представьте себе, если хотите, домен (всеобъемлющее целое) и его составные элементы или части. Теперь представьте другой домен и его составные части. И снова представьте еще один домен и его составные части. Повторяя эту идею снова и снова, мы можем представить себе любое количество доменов и частей, соответствующих каждому из них. Естественно, по мере того как мы идем по жизни, мы разрабатываем концепции смысла (с включенными в них составными частями) для представления наблюдаемой реальности. Можем ли мы уподобить эти понятия и соответствующие им составные части доменам и составным частям, которые мы сформировали в своем воображении? Естественно, можем. Помня об этих отношениях, предположим, что мы разрушим соответствие каждого домена или понятия с его составными элементами. Другими словами, мы воображаем существование частей, но делаем вид, что доменов или понятий, с которыми они ранее ассоциировались, не существует. Результат: Мы имеем множество составных частей, или партикуляров, плавающих в море анархии. Вместо смысла и порядка мы имеем неопределенность и беспорядок. Далее, мы видим, что такая неструктуризация или разрушение многих областей - нарушение соответствия каждой из них с ее соответствующими составляющими - связана с дедукцией, анализом и дифференциацией. Мы называем такую деконструкцию деструктивной дедукцией.
Столкнувшись с таким беспорядком или хаосом, как мы можем восстановить порядок и смысл? Возвращаясь к цепочке идей от конкретного к общему, индукции, синтезу и интеграции, возникает мысль, что новая область или концепция может быть сформирована, если мы сможем найти некоторые общие качества, атрибуты или операции среди некоторых или многих из этих составляющих, плавающих в этом море анархии. Посредством таких связующих нитей (которые порождают смысл) мы синтезируем составляющие из доменов, которые мы только что раздробили, а значит, и между ними.6 Связывая таким образом отдельные элементы вместе, мы можем сформировать новый домен или концепт - конечно, при условии, что мы не используем случайно только те "кусочки" в том же самом расположении, которые мы ассоциировали с одним из доменов, вычеркнутых из нашего воображения. Очевидно, что такой синтез будет означать, что мы создали нечто новое и отличное от того, что существовало ранее. Возвращаясь к нашей цепочке идей, следует, что творчество связано с индукцией, синтезом и интеграцией, поскольку мы перешли от неструктурированных кусочков к новой общей схеме или концепции. Мы называем такое
