Весь твой, только твой эльф - Анна Жнец
То есть, по его мнению, если кто-то не хочет идти с тобой по своей воле, надо его связать и похитить?
— Что тебе от меня нужно?
Эльф молчал. Только смотрел на меня странным взглядом — ласковым и голодным — и раздувал ноздри, принюхиваясь, словно хищник. Было в его лице что-то, заставившее меня испуганно замереть.
То, как он пожирал меня глазами, как шумно дышал, как тяжело сглатывал…
Он ведь приволок меня сюда не для того, чтобы надругаться?
Нет, нет, вряд ли. Мужчины из этого народа ходят застегнутыми на все пуговицы и до брака хранят целибат. Их совершенно невозможно представить в роли насильников. И даже если у эльфа сорвет крышу от желания, он скорее горло себе перегрызет, чем уступит зову плоти и переспит с женщиной, с которой не связан законными узами.
Хорошо, моя девичья честь в безопасности. Тогда почему я здесь? Зачем он меня похитил?
Руки в перчатках потянулись к моим плечам. Я дернулась в страхе, но эльф всего лишь помог мне сесть. Теперь наши с ним глаза были на одном уровне. Черные зрачки напротив казались бездонными колодцами мрака. Такие широкие…
— Что тебе от меня нужно? — повторила я хриплым голосом и задрожала, несмотря на жару.
Мой похититель потупил взгляд. Его острые скулы окрасились нежным румянцем.
В неловком молчании он опустил руку к перевязи на поясе, тоже украденной у кого-то из кочевников. На широком ремне болтались ножны с кинжалом, потертый бурдюк, при виде которого я сглотнула пересохшим горлом, и небольшая кожаная сумка, распухшая от лежащих внутри вещей.
Из этой сумки ушастый достал носовой платок, вернее, маленький квадратный кусок ткани, похожий на платок, смочил его водой из бурдюка (какое расточительство, лучше бы дал мне напиться!) и потянулся влажной тряпкой к моему лицу.
Я отшатнулась от его руки.
— У тебя грязь на щеке, — прошептал эльф, не поднимая глаз.
Грязь? Грязь!
А то, что у меня все тело ломит после сна в неудобной позе, его не смущает? А то, что от веревок на запястьях ссадины? А то, что на зубах скрипит песок?
Со вздохом похититель осторожно коснулся мокрой тканью моей щеки. Его рука почему-то дрожала. Белые перчатки порыжели от степной пыли.
Надо же, заморочился — нашел время, чтобы отыскать в грязи перчатки, которые с него сорвали. На кой демон они нужны летом? Все еще цепляется за традиции своего народа? Даже после того как его голым привязали к дереву?
Вытирая мне лицо платком, эльф выглядел подозрительно — весь красный, дышит часто, прерывисто, как мужчина, который балуется с собой под одеялом.
Мне это не нравилось Извращенец какой-то.
Покончив с умыванием, мерзавец наконец догадался дать мне воды.
— А руки мне развязать не хочешь? — шепнула я, когда он поднес к моим губам бутылку.
В ответ эльф надавил горлышком бурдюка на мои губы и начал меня поить, при этом облизываясь, словно сам испытывал жажду. Его потемневшие глаза, наблюдающие за мной, лихорадочно блестели.
Прохладная вода наполнила рот, и на несколько секунд мне стало до безумия хорошо. Блаженство. В горле больше не скребло и не першило. А еще я была рада, что позволила эльфу вымыть мне лицо: воздух приятно холодил кожу, влажную после обтираний.
— Что теперь? — выдохнула я, когда у меня забрали бурдюк, опустевший почти на треть.
Мой похититель отвел взгляд, словно не знал, что ответить.
— Пойдем вперед, — сказал он после небольшой паузы и покосился на меня с робким видом.
— Верни меня обратно!
— Нет.
— Ты не имеешь права! — вспомнив о сорванных переговорах, я задохнулась от гнева и задергала связанными за спиной руками. Веревки до боли впились в счесанную кожу запястий.
Ох, если бы мой магический резерв был полон, я бы показала этому ушастому, где раки зимуют!
— Я не пойду с тобой!
— Тогда я тебя понесу.
— Далеко не унесешь, я тяжелая.
— Я сильный.
Эльф бросил долгий темный взгляд на мои губы, покрутил в руках бурдюк с водой и прижался ртом к его горлышку. Я решила, то он тоже хочет пить, но эльф не сделал ни глотка. Он просто прикасался губами к горлышку бутылки в том месте, где недавно побывали мои губы, и о чем-то думал с поплывшим взглядом. Затем встрепенулся, закрепил бурдюк на поясе и снова полез в сумку.
На сей раз эльф достал из нее нечто вытянутое, тонкое, бордового цвета. Учуяв мясной запах, я опознала в этом «нечто» полоску вяленой оленины. Меня напоили, а теперь, похоже, собрались накормить.
Есть с рук, словно домашняя собачка, я была не согласна и замотала головой.
— Развяжи меня.
Похититель замер, коснувшись полоской оленины моей губы.
И вдруг повел себя странно. Сапфировые глаза закрылись. Изящные брови дернулись навстречу друг другу. На лбу проступила вертикальная морщинка. Несколько секунд мужчина сидел неподвижно и выглядел так, словно прислушивается к себе, затем посмотрел на меня и сказала как отрезал:
— Нет. Не сейчас. Позже.
И снова ткнул мне в губы куском вяленого мяса.
— Ешь.
Упрямиться было глупо, и я открыла рот.
Похоже, этому извращенцу нравилось кормить меня с рук.
Он так смотрел… Так смотрел, что мои щеки под его взглядом вспыхнули пунцовым румянцем.
Если бы моим похитителем был мужчина любой другой расы, я опять начала бы волноваться за свою честь. К счастью, в этом плане эльфы были не опаснее евнухов.
— Никуда я не пойду, — заявила я, когда ушастый гаденыш потянул меня вверх, вынудив подняться с лежанки.
В ответ белобрысый хмыкнул и молча одним быстрым движением закинул меня, связанную, себе на плечо, словно мешок картошки. Ноги задрались выше головы. Носом я клюнула чужую спину. Ноздри уловили слабый запах пота и более сильный — ландышей.
— Эй! Сдурел? Не смей! Отпусти! Ты не имеешь права! Я подданная Империи Аталан, нахожусь здесь с дипломатической миссией. Похитишь меня — случится международный скандал.
Мои слова заставили эльфа сбиться с шага. Наконец-то до него дошло, какую ошибку он совершил! Сейчас развяжет меня, извинится и отпустит восвояси, предварительно сказав, что случилось недоразумение.
Но не успела я обрадоваться, как, разбив мою надежду вдребезги, мужчина перехватил меня удобнее и продолжил путь. Под его сапогами захрустели мелкие камешки, разбросанные по степи.
— Ты что, ненормальный? Не понял, что я сказала?
Эльф снова
