Ярга. Сказ о Жар-птице, девице и Сером Волке - Елена Михалёва
Велес остановился. Опустил на землю котомки, а рядом поставил клетку с Жар-птицей, затем распахнул на груди шубу, обнажив белый шрам. Велес бережно взял ладонь Ярги и положил поверх него, а затем серьёзно произнёс, глядя ей в глаза:
– Они вырезали моё сердце и заменили волчьим.
Пальцы девушки дрогнули на его горячей коже, шрам показался шершавым и обжигающим. Её очи распахнулись шире от ужаса, который Ярга скрыть не успела.
Он шумно втянул воздух носом, вздохнул так, будто до сих пор ощущал отголоски той боли.
– Чудовищно, – прошептала она, прижимая к его груди вторую ладонь.
– Возможно, я это заслужил. – Велес прикрыл глаза, сосредоточившись на её руках, которые заскользили от шрама по завиткам колдовских узоров. – Но им было мало подобного наказания. Другие боги прокляли меня. Из-за этого проклятия я не мог более посещать родную Навь, ослаб, а единственным звериным обличьем, которое мне оставили, стало волчье. Покидать Дремучий лес надолго мне тоже запретили, сказали, что здесь мне, бирюку-одиночке, самое место. Велели прозябать до скончания веков в тени этих древ и носа не казать за опушку.
Ярга крепко зажмурилась. Мнилось, будто она сама ощутила ту нестерпимую агонию, что испытал Велес. Он, неистовый, яростный, свободолюбивый, вдруг оказавшийся во власти собственной семьи. В руках тех, что поодиночке ничего бы ему не сделали, но вместе решили покарать его с невыразимой суровостью, сломить, уничтожить, утомлённые его своеволием и безнаказанностью. И как бы он ни вырывался, ничего поделать не мог. Он чувствовал всё и всё слышал.
Ярга приникла губами к безобразному шраму. Сердце под ним забилось быстрее. Велес заключил её в объятия, погладил по голове.
– Что же ты, ясонька? Не плачь, не плачь, моя милая, – шёпотом приговаривал он, покуда её горючие слёзы падали на его могучую грудь. – Всё уж прошло, давно миновало, слышишь? Всё хорошо теперь. Я точно знаю, что хорошо, покуда ты со мною.
Ярга всхлипнула и отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо. Велес улыбнулся с печальной нежностью. Разве мог он, страшный владыка Нави, улыбаться вот так по-человечески? Ни звериного оскала, ни жажды крови в глазах. Наверное, боги обманулись, когда вершили над ним жестокий суд.
Она с тихой лаской погладила живой рисунок на его коже – от сердца к плечам под шубой.
– Эти знаки и есть проклятие, верно?
– Верно. – Велес большими пальцами вытер слёзы с девичьих щёк. – Они скрепляют чары, но, как любое колдовство, их можно отменить.
– И ты узнал, как это сделать? – Ярга оживилась.
Ну разумеется! Он умён и хитёр, любого мудреца превосходит, любого плута обойдёт. Что ему какие-то чары?
– Узнал. – Он прижался лбом к её лбу. – Потратил, правда, на это пару веков, путешествуя по Яви. А для того способ нашёл, как из Дремучего леса выйти, миновав запреты.
С этими словами он отпустил её и отступил на пару шагов, чтобы повернуться вокруг себя, показывая свою нелепую шубейку во всей красе.
– Нравится тебе мой царский наряд, Ярушка? – с гордостью спросил он. – Я его сам сшил из всех тех мехов и тканей, что в Дремучем лесу смог раздобыть. Шуба эта помогает мне не растерять силу, покуда я далеко от леса нахожусь, но надолго снимать её не могу, она мне как вторая кожа уже.
– Оно и видно. – Ярга поджала губы, чтобы не улыбаться слишком уж широко, когда потянула носом воздух и с толикой ехидства сказала: – И пахнет соответствующе.
– Вот же язва мне досталась! – воскликнул он, когда она с визгом и хохотом бросилась наутёк по извилистой дорожке промеж папоротников. – Я к ней со всей кручиною, а она насмехаться вздумала! Погоди же у меня! Ярга! Куда?! А птицу? Курицу свою забыла!
Но она ничего не забыла. Да и убегать далеко не собиралась. Знала, что он нагонит тотчас и обнимет так крепко, так тесно к себе прижмёт, будто ничего ценнее на всём белом свете для него не сыскать.
* * *
Первый жёлтый лист сорвался с дерева на окраине Дремучего леса и, кружась, упал к их ногам. Они замерли на холме бок о бок. Впереди во всей красе раскинулся прянично-пёстрый Велиград. Стольный город самого западного из царств шумел как ни в чём не бывало. Жизнь здесь кипела по-прежнему бойко. Вряд ли кому-то вовсе было дело до того, что творилось в Яви по ту сторону Дремучего леса.
Ярушка в город не спешила, хоть и условились, что пойдёт она туда одна, а Велес покуда обойдёт дозором свои дебри. Ветерок трепал выбившиеся из косы золотые волосы, что обрамляли нежное девичье лицо короткими прядями. Она не походила ни на богиню, ни на ведьму. Ничто не выдавало в ней того, что она возвратилась с того света. Румяная и живая, красивая настолько, что глаз не отвести.
– Это я во всём виноват, ясонька, – хрипло вымолвил он.
Его слова нарушили её глубокие размышления. Ярга растерянно моргнула, повернулась к Велесу.
– Что? – Кажется, его признание сбило её с толку.
– Это я виноват, – повторил он. – Всё, что с тобою случилось, из-за меня и моих планов произошло. Прости, если сможешь. Я неволить тебя не стану, ежели хочешь уйти, уходи. Ты ничего не должна мне.
– Велес. – Его имя в её устах звучало сладко и мягко, словно весеннее солнце его озаряло. – Я тебя не понимаю. Ты что, прогнать меня вдруг надумал? – Ярга округлила глаза и грозно ткнула пальцем в шубу на его груди. – Ничего хуже на ум не пришло?
Он пожал плечами.
– Я пойму, если ты выберешь человеческую жизнь. Не бойся меня, я тебя за это судить не стану, – заверил он, вспоминая двух первых жён. – Найду иной способ развеять чары. Всё равно мёртвой и живой воды у меня более нет. Думаю, все мои испытания я заслужил.
Губы ясоньки тронула светлая улыбка.
– Я не держу на тебя зла, – заверила она, коснувшись его щеки рукою. – Наше с тобою путешествие – лучшее, что случалось со мною в жизни. – Девушка отняла ладонь и задумчиво взглянула на неё. – Я в себе теперь чувствую силы страшные, грозные, но во всём разберусь, будь спокоен.
Велес улыбнулся в ответ, прищёлкнул языком, выражая удивление.
– Что опять я такого сказала? – Ярушка легонько толкнула его в грудь.
Он покачал головой с ласковым укором.
– Я хотел обучить тебя, моя ясонька, – признался Велес. – Думал, что выносливого воина из тебя сделаю, научу за себя стоять пред любым врагом. А вместо этого ты сама играючи меня научила тому, чего я прежде
