Нестандартный ход 2. Реванш (СИ) - De Ojos Verdes
За всё время она видела его дважды. Мимоходом. И когда понимала, что он хочет подойти, неестественно резко кивала в знак приветствия и меняла направление под обескураженный взгляд мужчины. Нелепо, безусловно. Ведь всё равно надо будет поговорить, поблагодарить за очередное спасение.
Но не сейчас. Элиза еще не в состоянии после всех неожиданных новостей.
* * *
— У себя? — девушка обратилась к секретарю Алекса, войдя в помещение. — Да, проходи, у него никого нет, — махнула та рукой с добродушной улыбкой.
Приятная блондинка с мечтательным взглядом очень импонировала ей, но Элиза почему-то задумывалась о том, что с ней будет, когда шеф наиграется и перестанет питать интерес? Всё же… отношения на работе — очень тяжелая тема, состоящая из дилемм.
Но… некоторые прекрасно справляются. Не в пример другим годами сохраняя связь…
— Можно? — постучав, приоткрыла дверь. — Конечно, входи.
Мужчина сосредоточенно перещелкивал мышкой, что-то внимательно изучая в мониторе. Его светлые брови были сведены на переносице, а глаза быстро-быстро бегали из стороны в сторону.
Что ж. Пора попрощаться и выразить ему свою признательность за помощь в трудоустройстве. Приятелями, быть может, они и останутся, изредка пересекаясь, но общение точно уже не будет частым.
— Я хотела… — Да, черт возьми! — вдруг перебил он её, ошарашив своим внезапным выкриком. Девушка изумленно наблюдала за тем, как Дашков вскакивает с кресла, триумфально хохоча и на ходу ослабляя галстук. — Мы это сделали! Невероятно стремительно Алекс оказался рядом, сдернул Элизу со стула и порывисто прижал к себе, словно сумасшедший. — Мы победили! Контракт — наш! Он выпустил её и вернулся на своё место, счастливо плюхаясь обратно и, хищно скалясь, вновь глянул на экран. Вот это эмоции… Что называется — прорвало. — Как… уже? Открытие конкурса состоялось? — дошла до неё причина его торжества. — Два дня назад. Только что вывесили протокол заседания. Как ты могла забыть, сама же отправляла заявку, все сроки тебе известны. — Я… — растерялась она, пожав плечами и так и продолжая стоять там, где Алекс её оставил. — Замоталась, забыла совсем. — Сразу видно, что это для тебя не так значимо, — по-мальчишески беззлобно фыркнул в ответ.
А потом вперил глаза в потолок, откинув затылок на подголовник кресла. И продолжал улыбаться во всю ширь. Смотрясь при этом сытым котом, объевшимся сметаны.
Элиза почувствовала себя нехорошим человеком, потому что не могла от души порадоваться за него. Видя, как он светится, девушка живо представила лицо второго претендента на эту победу и искренне жалела, что та не досталась ему. Потому что по всем показателям — Рома достойнее. Что бы между ними ни было, она оставалась объективной, потому что была знакома с деятельностью обоих.
Но всё же выдавила, слегка приподняв уголки губ:
— Поздравляю. Вот ты и взошел на Олимп. Простой смертный, упорно к этому шедший всю жизнь…
Дашков, оставаясь в том же положении, просто перевел на неё ошалелый взгляд и подмигнул. Он сейчас находился в таком состоянии, что лучше и не начинать разговор про уход. Поэтому Элиза попятилась к двери.
— Что ты хотела? — вспомнил он, остановив её у самого порога. — Ничего особенного, это подождет. А ты наслаждайся моментом… Получив радостный кивок, она покинула его кабинет вся в расстроенных чувствах…
А через два дня под руку с Алексом вошла в банкетный зал, где Коршунов организовал помпезное мероприятие в честь расширения состава акционеров, весьма пафосно провозгласив, что их команда пополнилась достойным кандидатом.
От происходящего у девушки сводило скулы, она никак не могла перестать думать о том, каково сейчас Роме. И дробило её осознание, что частично приложила ко всему руку, пусть только и оформляла бумаги на тендер, не имея влияния на представляемый проект и обозначенное ценовое предложение.
— Понимаю, может, и не время, но я хотела тебе сказать, — Элиза приняла протягиваемый ей Лёшей бокал и привлекла внимание, склонившись ближе к его уху, — что ухожу. То есть, увольняюсь. — Почему? — заметно напрягся мужчина, обдав её беглым настороженным взором. — Дальше я хочу идти по профилю, как тебе когда-то и говорила. Ничего нового. Просто после окончания учебы не вижу смысла продолжать деятельность в строительной сфере. — Но ты отлично справляешься, получаешь очень неплохие по меркам города деньги… — Алекс, — мягко перебила его девушка, печально улыбнувшись. — Ты, серьезно, пытаешься меня уговорить? Зачем? Будто я незаменимый сотрудник. Это не так. И у меня другой путь. — Ты просто так и не поняла свою значимость… Но, правда, чего я зря давлю на тебя, если всё уже решено? — они чокнулись фужерами. — Удачи нам обоим. Отпив глоток вина, Элиза кивнула: — Да, удачи нам.
Девушка очень старалась расслабиться и провести свой последний среди этих людей вечер без напряжения. Максимально впитать атмосферу, чтобы запомнить свои ощущения и навсегда закрыть дорогу в данный сегмент.
Но взгляд её то и дело натыкался на Разумовского, который чересчур показательно обособленно стоял у окна, медленно потягивая свой крепкий напиток — если судить по бокалу, это виски или ром. Он тоже ловил глазами Элизу везде. На доли секунд они с размаху врезались друг в друга болезненными взорами. Растерянными, тоскливыми, ищущими. И тут же отворачивались.
Потому что правильно так — порознь.
Теперь она точно знала, что её решение было верным. И обязательно надо будет подписать бумаги о разводе перед уходом. Отныне у них разные заботы.
И не имеет значения, что ей колоссальным усилием воли удается не кинуться к нему, чтобы обнять, поддержать, сказать, как ей жаль, что это место досталось не ему…
Но вот, к нему подходит Лена, и девушка с грустью вспоминает, что Рому есть… кому утешить.
Остается только стойко вытерпеть несколько часов, затыкая истинные желания, не концентрируясь на том, как гулко стучит в груди сердце, отдаваясь шумом в ушах.
И как свербит, свербит, свербит натянуто и мучительно головокружительное разочарование…
* * *
Кто бы мог подумать, что следующий день принесет совершенно противоположный спектр эмоций и воскресит в ней кровожадную сущность той самой валькирии, коей её именовал бывший муж…
С чувством выполненного долга Элиза отнесла заявление на подпись начальнику отдела, а дальше — в установленном порядке передала вышестоящим инстанциям. Она как раз возвращалась обратно, когда ей позвонил Дашков и попросил срочно прийти в конференц-зал. Удивляясь его тону, девушка поспешила явиться. И была растеряна, застав в помещении глав двух «дочек» — Гордеева и Самойлова, сидящими рядом с «владыкой» Коршуновым. А напротив за продолговатым столом — начбеза, Алекса, Рому и Лену, копающуюся в ноутбуке, подключенном к проектору.
— Элиза, красота наша неземная, — скабрезно оскалился Федор Алекссевич, не преминув скользнуть по ней липким взглядом, — проходи, только тебя и ждем, звезда вечера.
Довольно многообещающее начало.
Она осторожно присела рядом с Лёшей и вопросительно уставилась на него. Тот пожал плечами, мол, не в курсе, сам в ожидании. Во всей этой суете подозрительно спокойной и даже радостной казалась только помощница Разумовского.
— Готово, — провозгласила она, и настенный экран вспыхнул кадрами видеосъемки.
Элиза с первой же секунды замерла, испытав невиданный шок. И чувствуя, как ледяные щупальца страха дразняще медленными выверенными движениями подползают к горлу.
На записи почти месячной давности была она. Затравленно озирающаяся по сторонам, девушка выходила из кабинета Ромы, прижимая к себе темную папку. И неестественно нервными шагами пересекала приемную.
Следующей локацией был коридор, по которому Элиза шла так же — лихорадочно подергиваясь, словно воришка, боящийся попасться.
Всё еще не понимая, что это, она ощущала, как пространство вокруг наполняется взрывоопасным напряжением…
— А вот записи экрана её компьютера с датами полученных и отправленных файлов. Заявка была представлена позже нашей, здесь наглядно показывается… — вещала Лена, теперь уже переключая слайды и короткие видео.
