Рейнские легенды - Екатерина Вячеславовна Балобанова
Много юношей заманивала она в развалины замка, но никто не поддавался ей. Но вот лет двадцать или тридцать тому назад молодой лесничий, не веривший в бабьи россказни, увидал колдунью в образе красавицы, и с тех пор, никого не слушая, стал бродить вокруг старого Виндека, стараясь встретиться с ней или хотя бы издали увидать ее. Месяца через два нашли его мертвым на дворе старого замка, а на руке у него блестело какое-то странное старинное кольцо, которого до тех пор никто не видал у него.
«Колдунья нашла своего суженого и переселилась в преисподнюю», — говорили в народе.
Действительно, с тех пор тень ее больше не появлялась в окрестностях замка, и никто не боится ходить мимо него даже в глухую полночь!
Ров, что вырыла белая курица, до сих пор носит название «Куриного рва». На его откосе давно выстроена ферма того же названия. Но ее обитатели с каждым новым поколением все больше и больше забывают старое предание о происхождении имени этого места.
Чертова лестница
Никого близких не было на свете у Гильдена фон Лорха, кроме любимой им невесты Гертруды фон Зоннеберг. Не было и у Гертруды никого на свете, кроме Гильдена. Любили друг друга рыцарь и девушка, но долго не могли они обвенчаться: решено было папой и его прелатами, что Гертруда поступит в монастырь, а ее замок перейдет во владения страсбургского епископа. Не хотелось Гертруде запираться в монастырской келье, и решили наконец молодые люди обвенчаться без разрешения палы.
Но вот затрубил призывный рог императора, созывая рыцарей на крестовый поход в Палестину: вассал должен слушаться своего сюзерена, а подданный — своего императора, да и неприлично было рыцарю такого знатного рода, как Гильден, оставаться со стариками и женщинами в опустевших замках. Хотели было Гильден и Гертруда обвенчаться до отъезда его, но вышел строгий папский эдикт: не венчать никого целый год — год поста и молитвы.
Расстались Гильден с Гертрудой, и день и ночь думали они друг о друге.
Чудеса храбрости совершал Гильден в Палестине, а когда император спрашивал его, чего хотел бы он в награду за свои подвиги, он отвечал неизменно:
— Хотел бы вернуться к Гертруде!
Качал головой император и, хмурясь, говорил:
— Какой же ты рыцарь, Гильден? долг рыцаря требует, чтобы оставался ты с нами, а не ехал к женщинам и старикам в опустевшие замки.
Смеялись над Гильденом и его товарищи, особенно те, что храбры были только на словах, но Гильден терпел все и думал лишь о своей прекрасной невесте.
Так шло время, и надоело наконец императору удерживать Гильдена и, воспользовавшись случаем, отправил он его на родину за подкреплением: стояли крестоносцы перед Святым градом, а отнять его у неверных не хватало силы.
— Торопи, Гильден, войско, — сказал ему император, — и возвращайся сам с ним.
— Хорошо, — отвечал Гильден, а сам думал о Гертруде и не понимал даже хорошенько, что обещал своему государю.
Смеялись товарищи Гильдена и советовали его оруженосцу вместо штандарта везти женское платье.
С радостью ехал домой Гильден, да и конь его ржал от нетерпенья. День и ночь скакал рыцарь, но вот почти у самого дома попался ему странного вида человек. Конь задрожал и остановился.
— Здравствуй, Гильден, — сказал ему насмешливо странный человек, — что, мало навоевал ты?
— Почему же мало? Император послал меня за подкреплением, и я опять скоро вернусь назад.
— И не подумаешь, разумеется! ведь я не император, которого ты морочишь. А я к тебе по делу: продай дьяволу душу.
— Что? душу? зачем? Ты сам сатана, я в этом не сомневаюсь, но ведь и я не щенок. На что мне продавать тебе мою душу? самому она пригодится: не завистлив я, никаких мне особенных земных благ не требуется — всем я доволен. Не велик еще грех, что вернулся я жениться на своей невесте, после свадьбы опять поеду в поход и заглажу проступок. Чего же ради свяжусь я с тобой?
— Да ради лестницы!
— Ради чего? — удивился рыцарь.
— Ради лестницы. Гертруда по приказанию папы увезена в монастырь на скале Кёдерих, а сам знаешь, что к монастырю этому нет ниоткуда ни подходу, ни подъезду. Правда, от Рейна ведет к нему дорога, но путь по ней прегражден крепкими железными воротами и никому чужому не пройти в монастырь.
— Так я тебе и поверил! Мало что ли морочите вы христианского люда?
— Сам увидишь. Только поторопись: в следующее воскресенье произносит Гертруда свой обет, и тогда никто и ничто не будет в состоянии помочь тебе.
Поскакал Гильден в Зоннеберг, но замок стоял заколоченный — дьявол сказал правду.
Целый день бродил кругом скалы Кёдерих бедный Гильден, но попасть туда не только человек, но и коза не могла бы: отвесная скала стояла мрачная, высокая и ровная. Обращался Гильден к соседним рыцарям за помощью, но вся молодежь была в Палестине, а старики качали головами и смеялись над рыцарем.
— Лучше бился бы ты в святых местах за гроб Господень, чем тягаться со святым отцом и страсбургским епископом. Неужто нет у нас в Германии других невест, кроме Гертруды Зоннеберг?
Прошло дня три и опять встретил Гильден странного человека.
— Продай же черту душу, — уговаривал тот его, — и к закату солнца будешь ты в монастыре. И на что тебе твоя душа? Ведь еще сегодня собирался ты топиться в Рейне, значит сегодня твоя душа была бы уже в аду, а я предлагаю тебе отсрочить ее появление там на многие годы.
Подумал-подумал Гильден и решил, что ведь, пожалуй, черт и прав — все равно не жить ему без Гертруды.
Не прошло и часа, как договор был заключен на целые шестьдесят лет. Был великодушен властитель ада.
Сел Гильден на коня, подведенного ему чертом, и смело стал подниматься по отвесной скале. Конь, что был под ним, казался совсем обыкновенным конем вороной масти, только очень уж остры были шипы его подков. Шел он себе мелкой рысцой по такому пути, где, пожалуй, и орел не полетел бы прямо, и с каждым ударом копыт выбивал он ступеньку в скале. Так добрался Гильден почти до монастырской
