О милосердии - Луций Анней Сенека
Я хочу начать с самого счастливого. Луций Сулла потерял своего сына; и это несчастье не повредило ни его коварной силе, ни жестокой отваге применительно к врагам и гражданам; даже то прозвище, которое он получил после потери сына, не показалось приобретенным безосновательно. Причем он не боялся ни ненависти своих сограждан, на бедах которых он построил свое слишком большое счастье, ни зависти богов, которым столь великое счастье Суллы служило укором. Впрочем, вопрос о том, каков был характер Суллы, принадлежит к числу пока не разрешенных; но даже его враги признавали, что он ловко брался за оружие и ловко умел его положить. Из сказанного можно вывести по крайней мере одно: что не может быть величайшим злом происходящее даже с наиболее успешными людьми.
13
Пусть Греция не особенно удивляется тому отцу, который, узнав во время жертвоприношения о смерти своего сына, лишь приказал флейтисту замолчать и сиял с головы венок, остальное же совершил в соответствий с обычаем. Ибо так действовал и понтифик Пульвилл, узнавший о смерти сына в ту минуту, когда он стоял, касаясь дверей, на пороге храма и освящал Капитолий. Он притворился, будто ничего не слышал, и произносил торжественные слова священной формулы, не прерывая молитвы ни единым вздохом, а, произнося имя своего сына, попросил милости у Юпитера. Надо думать, что должна была иметь конец скорбь, которая даже в первый день, в минуту первого удара, не смела отвлечь отца от общественного алтаря и горячей молитвы о победе. Поистине, этот человек был достоин памятного посвящения храма, достоин почетнейшей жреческой должности, ибо он не перестал почитать разгневанных богов. Лишь вернувшись домой, позволил он слезам затуманить свои глаза и произнес несколько скорбных слов, а когда было совершено все, что полагается мертвым, он снова принял вид, какой имел в Капитолии.
В дни знаменитого триумфа Павел, влекший за своей колесницей скованного Персея, сдал двух своих сыновей в приемыши и похоронил других двух, которых оставил при себе. Можешь себе представить, каковы были оставленные, если между отданными был Сципион? Не без грусти смотрел народ на пустую колесницу Павла, он же держал к народу речь и благодарил богов, что достиг исполнения своего желания. Ибо он просил их, что если величайшая победа требует уступки зависти, то пусть это произойдет за его, а не за государственный счет. Видишь, с каким величием переносил он свою участь. Он благодарил за лишение детей. И кого такой удар должен был поразить сильнее? Ведь он потерял одновременно и утешение, и опору. Но все же Персею не пришлось увидеть Павла печальным.
14
К чему приводить тебе бесчисленные примеры великих людей и искать несчастных, тогда как гораздо труднее найти счастливых? Ибо какие дома до конца твердо стояли во всех своих частях, без того чтобы произошло какое-либо разрушение? Возьми какой угодно год и представь себе начальствовавших в тот год лиц, например Луция Бибула и Гая Цезаря, и ты увидишь, что обоих враждебных друг другу товарищей по должности постигла схожая судьба. Двое сыновей Л. Бибула, человека скорее доброго, чем храброго, были одновременно убиты, причем египетские воины еще и поглумились над ними. Как потеря сыновей, так и ее причина были достаточным поводом для слез. Но Бибул, некогда вследствие недоброжелательства своего товарища проведший весь год своего служения дома, отправился выполнять свои служебные обязанности на следующий день после того, как ему было объявлено об этом двойном несчастье. Кто мог бы посвятить двум сыновьям меньше одного дня? Так быстро окончил скорбь о детях тот, кто целый год оплакивал свое консульство. Гай Цезарь услышал о смерти своей дочери, повлекшей перемену в судьбах государства, в то время, когда проходил через Британию, не желая позволить даже океану ограничить свой успех. Он живо представлял себе уже тогда, что Гней Помпей не будет равнодушно смотреть на величие в государстве другого и захочет положить конец росту его влияния, казавшегося невыносимым, хотя бы и было оно обращено на общую пользу. Но уже через три дня он снова принялся за дела военачальника и так быстро победил скорбь, как побеждал все остальное.
15
Есть ли смысл рассказывать тебе о похоронах в семьях других Цезарей? Думаю, судьба их часто ранит для того, чтобы они и этим принесли пользу человеческому роду, показав, что даже те, о ком говорят, что они произошли от богов и собираются произвести на свет богов, имеют над своей судьбой не больше власти, чем все остальные. Божественный Август, после потери сыновей и внуков, после того, как вымерла многочисленная императорская семья, посредством усыновления дал новую опору опустевшему дому. Он сумел так мужественно перенести горе, словно бы уже тогда имел личный интерес в делах божественных и предметом личной заботы — не давать повода для жалоб на богов. Цезарь Тиберий потерял обоих сыновей, как своего, так и приемного. Он сам произносил на ростральной трибуне похвалу своему сыну, имея перед глазами выставленное тело покойного, и только наброшенное покрывало прятало труп от глаз жреца. Он не изменился в лице, когда народ проливал слезы; он показал стоявшему рядом с ним Сеяну, как твердо он переносит потерю своих. Согласна ли ты, что низвергающий всех и вся случай не сделал исключения для множества великих людей, хотя им и было дано столько душевных благ, столько блеска как в их частной, так и общественной жизни? Да, страшно кружится этот вихрь, и уничтожает все без разбора, и к уносит с собой, как свою собственность.
