Творения. Том третий. «Афанасиана»: ТВОРЕНИЯ ДОГМАТИКО-ПОЛЕМИЧЕСКИЕ, АСКЕТИЧЕСКИЕ, ЭКЗЕГЕТИЧЕСКИЕ, СЛОВА И БЕСЕДЫ, АГИОГРАФИЧЕСКИЕ - Джафаров
Таким образом, исследуя каждое изречение мудрых, ты найдешь, что оно сказано и написано для того, чтобы слушающие, познавая причины зла и добра, избегали злого и делали доброе.
Загадки и прикровенные слова – это изречения, сказанные так неясно, что читающий их сначала скорбит, думая, что они ничего не выражают и не содержат никакой мысли, но, тщательно вникнув, открывает в них смысл. Таковы, например: У пиявки было три возлюбленнейших [Col. 348] дочери, и эти три, и четвертая не пожелала сказать: «довольно [мне]»; ад и похоть жены, и земля, не напоенная водою, и вода, и огонь не скажут: «Довольно» (Притч. 30:15-16); и еще: Три [вещи] непостижимы для меня, и четвертой я не понимаю: следа орла парящего [по воздуху], пути змея [ползущего] по скале, стези корабля плывущего по морю и путей мужа в юности [его] (Притч. 30:18-19) и тому подобные загадки. Они выражают одно, а дают мысль о другом и хотя неясны, но имеют сокровенный смысл.
Книга 15. Екклезиаст [856]
23. И эту книгу написал Соломон, как выше сказано. А называется она Екклезиаст, потому что так назвал ее сам автор, который сказал в ее начале: Слова Екклезиаста сына Давида царя в Иерусалиме: Суета сует, сказал Екклезиаст (Еккл. 1:1). Обычно Соломон был называем различно: премудрым, потому что он был причастником премудрости; разумным, ибо в нем был разум истины; ученым, потому что он получил от Господа истинное учение; Екклезиастом же назван потому, что сам проповедовал народу и изрекал то, что получил от Духа. В этой же книге он любомудрствует, очевидно, о естественном созерцании (τῆς φυσικῆς θεωρίας).[857] Так как египтяне представляли, что постигли таковое, а эллины намеревались объяснить сие мифами, то Соломон, побуждаемый Духом Святым, останавливает покушающихся испытывать то, говоря: не может человек постигнуть дело, которое делается под солнцем. Сколько бы ни старался постигнуть [его], а [все-таки] не постигнет (Еккл. 8:17). Он осуждает и пристрастие египтян к составлению гороскопов по дням рождения, говоря: Кто наблюдает за ветром, тот не посеет, и кто смотрит на облака, тот не будет жать. При этом [как] никто не знает пути ветра,[858] равно как и [образования] костей во чреве беременной женщины, так и ты не поймешь дел Божиих, всего, что Он совершает (Еккл. 11:4-5). Потом, занявшись умозрением о каждом из сотворенных существ, он сознается, что исследования такого рода суетны и рождают только труд, потому что премудрым и праведным становится человек не от знания сих предметов, но от деятельной жизни. Он говорит: И если бы какой мудрец сказал, что он уразумел [его], [тем не менее] он не может постигнуть. Посему все это я вложил в сердце мое и сердце мое все это познало (Еккл. 8:17), ибо праведные и мудрые и дела их – в руке Божией (Еккл. 9:1). Итак, с полным основанием он, миновав исследование о предметах такого рода, занявшись вопросом человеческого жительства и рассматривая многочисленные и разнообразные случаи жизни людей, заключает, что все управляется Промыслом, говоря: не проворным дается быстрый бег, не сильным – победа, не самому мудрому – [Col. 349] хлеб, не разумным – богатство, не рассудительным – благорасположение, но время и случай назначен им всем (Еккл. 9:11). [А преимущество] во всем есть царь обработанного поля (Еккл. 5:8). Ибо никто не может располагать сими случаями по своей воле; ибо если какой человек последует [мудрому] совету, то чего он достигнет при нем? (Еккл. 2:12). Человек в сей жизни ни над чем более не имеет власти, как только над тем, чтобы делать зло и добро и приготовлять дела свои к исходу. Ведь и [всякому человеку], который ест и пьет, – это дар Божий (Еккл. 3:13). Посему исследование ли о том, как произошло все видимое, приобретение ли сокровищ, наслаждение ли обилием, – все это есть суета сует (Еккл. 5: 9-10, 16-18) и не иное что, как лишь излишество желания и пустое преследование своего тщетного намерения (προαιρέσεως ἐπιχήρησις). Впрочем, говоря о суетности настоящего, он через то показывает вечность будущего. Посему, оставив все временное, он увещевает помнить вечное и знать, что будет некогда кончина сему миру, говоря: в тот день, задрожат стерегущие дом, и согнутся мужи силы, и перестанут молоть мелющие (Еккл. 12:3). Говорит и о том, чтό последует за кончиною мира: Ибо все созданное приведет Бог на суд за всякое пренебрежение, в добром ли или в худом (Еккл. 12:14). Этим показывает, что, когда он говорил: суета сует, говорил не в порицание твари, но, устремляя взор к вечности, называл суетою пристрастие к вещам временным. Упомянув же о будущем Суде, он указал и на Воскресение мертвых и воздаяние по делам. Затем, когда он говорит: перестанут молоть мелющие, показывает, что не сама тварь есть суета, а, скорее, она является учительницей благочестия для всех. Ибо ее устроение и благоустройство суть повесть о Сотворившем и Стяжавшем ее, в которой пророки, евангелисты и учители суть словно перетирающие каждому пищу познания через учение к благочестию: таковые мелющие в скончании мира упразднятся. Ибо они, как мелющие, уже не будут тогда больше учить, но каждому тогда будет Суд по его делам.
Книга 16. Песнь песней [859]
24. И эта книга также есть сочинение Соломона, как показано выше. Все в ней от начала до конца написано таинственно, с загадочным иносказанием, и смысл догматов, в ней заключающихся, содержится не в букве, но глубоко сокрыт.[860] Однако если старательно будем искать его, то
