Бхагаван Раджниш (Ошо) - Вселенная внутри нас. Как сохранить себя в современном мире
Мой подход является целостным. Я буду говорить об искусстве, живописи, музыке, поэзии, политике, философии, теологии. Я не собираюсь оставить незатронутым ни одно измерение. Я не эксперт в чем-либо.
Подобно тому, как наука является все большим и большим знанием о все меньшем и меньшем, религию можно определить как все меньшее и меньшее знание о все большем и большем. Религия занимается целым. Она не может знать столько, сколько знает эксперт, но ее точка зрения включает в себя все, она всеобъемлюща. Она думает о целом, религиозный человек принимает во внимание целое, поэтому он единственный человек, способный вести за собой человечество. Эксперты опасны.
Ученый помогает при родах своей жены, держа керосиновую лампу. Когда врач извлекает не одного, а целых трех замечательных младенцев, ученый исчезает вместе с лампой.
– Эй, вернитесь с лампой. Я думаю, есть еще один! – зовет его доктор.
– Ни за что! – отзывается ученый. – Они выползают на свет!
Невероятно энергичный коммивояжер приходит на фабрику и добивается встречи с директором.
– Послушайте, сэр, – начинает он с воодушевлением. – Я хотел бы поговорить с вашими ребятами и продать им мой курс заочного обучения, посвященный тому, как работать с огоньком и с искоркой.
Директор бледнеет.
– Убирайся, идиот! – кричит он. – Это динамитная фабрика!
В салоне самолета среди пассажиров оказывается очень непоседливый ребенок, который уже почти свел всех с ума. Во время полета он бегает взад и вперед по проходу, и когда стюардесса начинает подавать кофе, он врезается в нее, опрокидывая чашки на пол.
Ребенок останавливается и наблюдает, как стюардесса наводит порядок. Она смотрит на него и говорит:
– Послушай, может быть, ты пойдешь и поиграешь на свежем воздухе?
Продается небольшой дом; владелец показывает его философу, который собирается этот дом купить.
– Дом маленький, – говорит он философу, – но очень комфортабельный и уютный – имеется даже сад. И цена очень низкая. Есть только одно неудобство: каждые два часа всего лишь в нескольких футах от этого окна проходит поезд. Но я уверяю вас, что через неделю вы уже не будете обращать на него внимания.
– Хорошо, – говорит философ. – Значит, первую неделю я буду спать где-нибудь в другом месте!
Монтер стоит под лесами, на которых он должен работать. Заметив его, начальник кричит:
– Что ты делаешь внизу? Почему ты не работаешь наверху?
– Видите ли, – отвечает монтер, – я был наверху, но когда я заводил свои часы, они упали.
Немного озадаченный, начальник говорит монтеру, что часы наверняка разбились, и что лучше бы ему вернуться к работе.
– Ах нет, босс, вы не понимаете. Часы отставали на десять минут, и у меня еще есть три минуты, чтобы найти их до того, как они разобьются!
Эксперт знает только свою специальность, свое измерение, а оно очень узкое и с каждым днем становится все уже, и он теряет всякую связь с жизнью в целом. Вот почему мы разрушили всю экологию Земли. За это ответственна наша специализация, ведь под экологией подразумевается забота обо всем существующем.
Плотника интересует древесина, он знает о древесине все; он ничего не знает о том, для чего нужны деревья. Он не знает, что они привлекают облака и дождь, что они поддерживают целостность Земли, что без них Земля станет пустыней, что больше не появятся облака, или, даже если они появятся, они пройдут, не пролившись дождем. Его интересует древесина, он разбирается в древесине – в текстуре древесины, в красоте древесины, – но его не интересует явление в целом.
Поэтому мы всегда вырубали леса. Теперь мы очень сильно страдаем, так как деревья – это абсолютная необходимость. Нарушен весь климат, не только климат, но и вся атмосфера, потому что деревья поглощают углекислый газ, который мы выдыхаем, и выделяют кислород, который мы вдыхаем. Нам нужен кислород, им нужен углекислый газ, мы взаимозависимы. Если деревья исчезнут, исчезнет и кислород, и тогда воздух будет все больше и больше насыщаться углекислым газом, который не нужен вашему сердцу, вашим легким, вашему телу. В воздухе уже слишком много углекислого газа, и это опасно для здоровья.
Но дровосек или плотник не обладают видением, весь их интерес – в древесине. Дровосека интересуют более эффективные способы рубки деревьев. Человек, который знает о кислороде, водороде и углекислом газе, ничего не знает о древесине и ее текстуре, он ничего не знает о дровосеке. Он продолжает работать в своем направлении, а кто-то другой продолжает работать в своем направлении, и они продолжают разрушать экологию.
Экология означает взаимозависимый цикл существования. Одно зависит от другого, ничто не является абсолютно независимым, не может им быть. Мы – части, очень маленькие части, зубцы в механизме. Кто-то должен знать об этом механизме: конечно, человек, который знает о механизме в целом, не сможет составить конкуренцию никакому эксперту, потому что он будет знать все меньше и меньше о все большем и большем.
И предельное состояние буддовости – не знать ничего обо всем. А каким будет предельное состояние ученого, эксперта? Знать все ни о чем. Это логическое следствие. Если наука знает все больше и больше о все меньшем и меньшем, то что будет конечным результатом? Знать все ни о чем! Это знание становится все уже, уже и уже, и остается только одна точка, ничто, ноль.
А религия знает все меньше и меньше о все большем и большем, и каким будет ее предельное состояние? Не знать ничего обо всем. Именно это Дионисий называет агнозией. Именно поэтому Сократ говорит: «Я знаю только одно: что я ничего не знаю». Но это не означает, что Сократ не высказывался о политике. Он высказывался, и он пострадал из-за этого!
И я знаю, что я пострадаю, но сейчас у меня уже нельзя ничего отнять. Даже если у меня отнимут жизнь, у меня ничего не отнимут. Поэтому я буду высказываться обо всем, а это фактически и означает заниматься своим делом. Я не вторгаюсь ни в чью область. Я не активный политик и никогда им не буду. Я не собираюсь рисовать, я не собираюсь сочинять стихи, я не собираюсь писать романы, но я буду продолжать высказываться о каждом из измерений, чтобы дать вам целостное видение того, как это выглядит с большой высоты, с облаков – когда сидишь на облаке и смотришь на Землю.
Первый человек, ступивший на Луну… его больше всего поразила не Луна, его больше всего поразило, что он смотрел на всю Землю как на единое целое. На мгновение он забыл, что он американец. В это мгновение не было ни Америки, ни Индии, ни России. Он закричал: «Моя Земля!» Земля была единым целым. Конечно, с такого расстояния Земля едина, все политические границы исчезают, поскольку они существуют только на картах.
На самом деле, каждого ребенка следует взять на Луну и показать ему всю Землю как единое целое. Это будет подлинным обучением географии. То, чему вы учите как географии, – это политика, не география. Индия, Пакистан, Афганистан, Иран – это не география, это не имеет никакого отношения к Земле, это имеет отношение к политике. Вы просто учите их ерунде. Пускай они отправятся на Луну и увидят оттуда Землю как единое целое. Конечно, они не много узнают об Индии или Китае. По мере того как они будут подниматься вверх, все дальше, они будут узнавать все меньше и меньше о все большем и большем, но у них будет всеобъемлющий взгляд.
Я смотрю с Луны – и буду продолжать говорить все, что говорю, потому что мне нечего терять. У меня нет личной заинтересованности, поэтому все, что происходит, хорошо.
Второй вопрос:
Ошо,
Являются ли нравственные качества абсолютно бесполезными?
Нравственные качества просто означают нечто, навязанное вам другими: они не являются подлинно религиозными. Это форма контроля, форма рабства – вы не пришли к пониманию того, что правильно и что неправильно; вам просто сказали это другие. В действительности вы не знаете, является ли то, что вы называете «нравственным», нравственным или безнравственным. Что-то нравственно в одном обществе, и то же самое безнравственно в другом обществе.
Просто посмотрите на всю Землю с немного большей проницательностью, и вы будете удивлены – существует так много моралей. Как может быть так много моралей? Хорошо – это хорошо, а плохо – плохо. Невозможно, чтобы существовало множество моралей. Невозможно, чтобы была индуистская мораль, мусульманская мораль или джайнская мораль – однако все морали отличаются друг от друга. Это лишь показывает, что все они придуманы – придуманы различными обществами, чтобы управлять индивидуальностями, составляющими эти общества. Это стратегия – для того, чтобы лишить индивидуальность свободы.
Весь этот процесс – очень хитроумный трюк. Теперь даже найден кратчайший путь к управлению индивидуальностями. Один замечательный ученый, Дельгадо, обнаружил, что в человеческий мозг можно ввести электроды… и вы ничего не будете об этом знать, потому что мозг – это самая нечувствительная часть вашего тела.
