Воспоминания старого шамана. Путь волка - Александр Хамархан
«Там, в фильме, главные герои, коснулись сердца каждого маленького зрителя. Они пришли сквозь время, через поколения донесли мотивы, и устремления свои, и чувства. Мысли открывателей и победителей, всех тех, кто пережил тяжелую войну, родных и близких потерял, но не сломался, трудом своим восстановил страну, поднял ее для нас – для поколений будущих. Так жили наши предки, так жили наши деды и отцы! И все, что окружало – было их завоеванием и их большим наследием» для нас.
После экскурсии, детей свозили в местную столовую, – на ферму пообедать. Детишки радовались теплому приему: знаниями новыми наполнились, эмоциями на целый год вперед. Но когда засобирались в обратную дорогу, автобус почему-то не завелся. Шофер сперва спокойствие хранил, пытался выяснить причину: стартером покрутил кривым, «достал всю душу из машины». Бензину накачал насосом и попытался завезти. – Но ничего…. Потом проверил свечи, провода сменил, катушку зажигания. Не находилось видимой причины. Он начал нервничать уже. Собрался, было, карбюратор перебрать.
Учительница не стала дожидаться долго: ответственность большая за детей. Она пошла на ферму, попросить о помощи. Ребята поняли, в чём дело. Они, почувствовав свободу, посыпали гурьбой на улицу. Кому снежками интересно было покидаться, а кто-то стал снеговика лепить. Снег повалил густыми хлопьями. Ребята радовались и резвились: когда еще им доведется, вот так, всем вместе, побаловаться и поиграть.
Коле быстро надоело, впустую время проводить. Он не хотел так долго ждать пока они поедут. Авантюризм был в его крови. Он решил поспорить с другом, что сам быстрей до дому доберется, чем Дима на автобусе.
– А ты дорогу-то найдешь? – рас переживался Дима.
– Найду! – У деда, моего, здесь друг живет, пасечник. Он летом на моторке приплывает. Река сейчас замерзла, вот я по ней и перейду.
– А что мне делать, когда училка всё узнает?
– Не бойся, не узнает, – ответил Коля. – Она даже не спросит.
– А если спросит? – Что я ей скажу?
– Ты, когда спрашивать начнёт, – скажи, что все на месте.
На том они и по решили. Было поздно, на улице смеркалось. Однако помощь с фермы пока не подоспела.
– Темнеет скоро, может, передумаешь? – Дима неуверенно спросил.
– Ты за меня не бойся, – прикрой, только, как договорились.
– Лады, – ответил Дима. Ему, как Коле, не терпелось поскорей попасть домой. Снеговика они уже слепили, снежками тоже на кидались, подмёрзли малость, пока на улице играли. Он был уже готов рискнуть, и, вместе с Колей, пойти пешком в деревню. Но уговор есть уговор!
Коля пошел один. – Дворами, чтоб никто не видел. На самой окраине – он побежал. Бежал что было силы, и не оглядывался. Под ногами Коли, едва заметно различалась, снежная тропа. Дима, в это время, друга прикрывал.
Никонорыч – шόфер, по-прежнему копался в двигателе, однако двигатель «молчал». Приехал автослесарь с деревенской мастерской. Его, до школьного автобуса, «подбросили» соседи. Они вдвоем с водителем стали разбираться, двигатель пытались вместе завести. Аккумулятор новый, хорошо крутит, а двигатель опять «молчит». Немного спорили и даже поругались. Уже и трактор собрались вызвать – тащить автобус, на ночь, в теплый бокс. Хотя, не очень себе выход: «А как с учителем, с учениками быть? Их дома ждут родители, – ночь впереди, где ребятишек размещать?»
И тут провидение помогло. Никонорыч вспомнил, как-то, про Милхая:
«Ты, говорит, с любовью к технике и с лаской относись. Общайся с ней, как с живой. Она тогда тебя не подведет. А если худо дело, – тогда по-своему ты Богу помолись, проси у Бога помощи. Хотя водитель и не верил в Бога, однако крепко призадумался. – Не лето на дворе, и дети мерзнут, – домой давно пора. И самому, мне, завтра на работу, – до города начальство с документом отвозить.
Никонорыч был ответственным водителем, и никогда и никого не подводил. Разное случалось в жизни: бывало, помощь приходила, где ее совсем не ждешь. И как он верить не хотел, да случай сам его заставил. Никонорыч поговорил с машиной, потом он Богу помолился, как понимал и как умел. Помощи просил: – не за себя, – но за детей, за их учителя. Каким-то чудом непонятным, техника сработала. Мотор ожил и зарычал, как зверь рассерженный. Он завибрировал, хватая чистый и морозный воздух. Черным дымом «прочихался» и даже пару раз стрельнул. Он дергался и грохотал, – как трактор тарахтел.
– Цилиндр не работает, видишь, как его трясет! – местный автослесарь Никонорычу сказал. – Свечу бы выкрутить, проверить.
– Да ладно на нее, на эту на свечу твою, – прогреется мотор и заработает. Не будем рисковать, уже, – а вдруг совсем не заведем.
Мотор прогрелся, и цилиндр заработал. Печка стала нагревать салон, а вместе с ним и пассажиров. Они, как воробьи: нахохлились и вместе сбились в кучку, да так, чтоб стало потеплей. Учительница тоже отогрелась, повеселела, успокоилась, детей проверила – все ли на месте.
Дима, как и договаривались, на перекличке Колю прикрывал.
– Ну, все вы поезжайте, а я уже не нужен, – попрощался автослесарь. Он вылез из машины и пошел домой. Никонорыч газанул, сцепление выжал до конца, с хрустом передачу подключил и покатил назад, – в свою деревню, увозя уставших школьников.
Ребята отогрелись постепенно, и стали обсуждать прошедший день. «Интересно, где же Коля? Дома, наверное, сидит, бабушкины пирожки лопает», – подумал с сожалением Дима. Он позавидовал в душе решительности друга. – «Почему у Коли всё так получается? – Везде он впереди. У меня - же почему-то по-другому…. Ну и ладно, зато я самый умный!» – сделал заключение Дима и тут же успокоился.
А Коля, в это время, продолжал идти. Снег свежий и глубокий, тропки все перемело. Под вечер, мороз усилился, и ветер начал нарастать. Местами появились перемёты. В таких местах, проходишь несколько шагов, по снегу уплотненному, и глубоко проваливаешься, – очень быстро устаешь. Так Коля шел по направлению к речке. Оттуда рядом до его деревни: по льду перемахнуть, потом по полю и через лес еще немного. Но ветер встречный продувал насквозь, глубокие сугробы выматывали Колю. Мальчишка начал подмечать свои следы. Как оказалось, – он не первый раз проходит, по этому же месту. Тут мысли, нехорошие, начали закрадываться.
Снег прекратился, ветер успокоился, наступили сумерки. Коля уже понял, что где-то заблудился. Он стал кричать и звать на помощь, однако, его никто не слышал. До деревни далеко, если возвращаться, и свежий снег, вдобавок, засыпал все следы. Любые звуки поглощались зимним лесом. Переживания и страх охватили мальчугана, – на всё расходовалась драгоценная энергия. Сердце беспокойно колотилось. Оно «подскакивало» так, что Коле не хватало воздуха и становилось тяжело дышать. Порою Коля замечал «пугающие тени», непонятные. Сердце Коли, от испуга, «обрывалось», и скатывалось ниже живота, «летело» через ноги, к самым пяткам. Холодок охватывал ребёнка, а на душе являлся страх.
От паники и страха, Коля терял энергию свою. Обессиленный, он сел в сугроб, чтоб там немножко отдохнуть. Усталость и мороз окончательно сморили. В состоянии пограничном – между бодрствованием и дремотой, Коля вспомнил деда своего. – Верней его уроки. Тогда, давно, Шаман учил: «Колюня, не теряйся никогда, и своего рассудка не теряй! Чего бы ни происходило – не сдавайся, борись до самого конца. Ни для того мы здесь рождаемся, чтобы однажды без вести пропасть.
Запомни: человек уходит не когда устал, или проигрывает битву. Но когда сломался, смирился и перестал бороться за себя!
Ещё скажу: ни перед кем не преклоняйся, пощады не проси. В тебе есть Дух – ты укрепляй его! Ты все преодолеешь и всего добьешься. Я делаю обряд и предков попрошу, чтобы они уберегли тебя: – от смерти, – от плохого человека и от хвори. Если совсем всё плохо, – к Духам обратись. Скажи им так: бабушки и дедушки родные, – помогите. И расскажи им, что произошло. А дальше поступай, как сердце говорит. И будь мужчиной, успокойся: Духи твоих предков не оставят одного тебя в беде!»
