Воспоминания старого шамана. Путь волка - Александр Хамархан
Те перемены дали Вожаку понять: Духи приняли большого зверя, – теперь, живьем с поляны, не отпустят никого. Нужно быть внимательным, – готовиться к чему угодно. Вожак атаковал Сохатого, без паники и страха: он в одиночку наступал.
Сохатый громко зарычал, оскалился и зубы обнажил. Гримаса дикая: – глаза налиты кровью. В бешенстве, своем, они, как жертву, – изучали волка. В них было устрашение, и воинственная страсть.
Судьба вела по жизни Вожака, в течение обстоятельств. Сегодня, она выбрала его. Но волк не спасовал, не испугался.
Он шел осознанно, – смотрел навстречу смерти. Матерый понимал, – за ним идут другие. У молодых ещё немало битв впереди. Каким примером он послужит, – так, в будущем, своём, и будут поступать они.
Сохатый, отвлекающе мотнул рогами, удар нанес копытом. Волк этого не ожидал, хотя успел отпрыгнуть. Боль острая пронзила Вожака, – удар, прошелся в бок. Мгновенно лапы ослабели, а разум затуманился, – усталость овладела телом. Кровь покрывала шкуру, бурым насыщенным пятном. Она стекала, брызги оставляла на плотном подмороженном снегу. Вожак был ранен, – с болью, появилось безразличие.
Почувствовав слабеющую хватку, Сохатый наступал, переломил напор. Путь для него, на волю, – был свободен.
Волк молодой взбирался в гору по лесной тропе. Он торопился поскорей в указанное место. Тропа петляла, разлапистые ветви низко опускались. Весенний наст, в такую пору, крепок для широких лап, – не позволяет волку провалиться.
Молодой устал изрядно, преодолел еще одну «спираль». Спустя мгновенье, хищник вышел на долгожданный, нависающий уступ. Внизу виднелась волчья стая. Волки выли и рычали, устрашали свою жертву. Вокруг убежища, ее, виднелись пятна крови. Сохатый снизу, – с трех сторон, зажатый в каменной ловушке, а впереди его – Вожак.
Лось отбивался и отходил назад, то, неожиданно, на встречу выходил. Немного позади и с боку, Вожака, ждала волчица. Была готова в любой момент атаковать.
Хищник подобрался ближе к краю: покатый склон – не даст второго шанса, и ошибиться не позволит. Отсюда - метра три-четыре до укрытия Сохатого. Если рассчитать и прыгнуть, тогда завалишь зверя.
Волк осмотрелся, и случайно глянул вверх. Там высоко, на старых соснах, увидел призрачных существ. Сквозь их тела просматривались ветки и стволы.
«Они пришли, – они уже на месте!» – Матёрый молодому раньше говорил. – «Есть люди на Земле и Боги в небе. Есть мы – лесные звери. Но есть такие существа – Духи бестелесные. Мы их не видим и не слышим. Они, как часть природы, – часть нашего земного бытия. Насторожись, когда увидишь их в охоте. Духи могут помогать тебе, а могут неожиданно стать против.
Но помни: все, что суждено прожить – ты проживешь не меньше! Будь уверен в этом и спокоен!
Знай: коли Дух вселяется в живое, тогда с ним трудно совладать. Оно становится неуязвимым. Нет боли у него, нет чувств. Бежит без устали, дерется: оно как оборотень во плоти. Когда увидишь, что оно не убегает, но скалит морду и рычит, пытаясь нападать – знай, Дух в него вселился. Однако не пасуй, не бойся, а бейся с ним до самого конца. Силы не позволят безнаказанно уйти. Если ты его не одолеешь, тогда оно тебя убьет», – Матерый наставлял. – «Ему не нужно возвращаться в стадо и восполнять потерю. Но Дух чужой добьется своего. Он суть живого заберет, – если одолеешь, или твою суть, – если проиграешь».
Хищник молодой заметил, как «сгусток», метнулся вниз с большой сосны. Но сверху наблюдая, волк не понял ничего: – все та же белая поляна, Сохатый, волки и распадок. Мгновеньем позже, Сохатый дернулся. Он в поведении поменялся, – замер и глаза закрыл. Так постоял немного, а потом «ожил». Он прыгнул неожиданно, мотнул рогами и ударил Вожака.
«Все, мой черед настал!» – подумал молодой. – «Это не Сохатый, больше, – но оборотень во плоти. Он сам не остановится, пока не уничтожит стаю».
Вожак отреагировал и отскочил назад. Шоно – его волчица – приготовилась к прыжку. Сохатый выскочил из своего укрытия и начал бешено топтать. Разил копытами направо и налево. Волки уворачивались, пытались отойти назад, чтобы потом сомкнуться и заново напасть.
Огромный бык охотился на серых и «маленьких лесных собак». Без устали гонял он стаю, мотаясь по распадку. Роли поменялись: из жертвы, загнанной в тупик, – зверь превратился в хищника. В порыве, Сохатый ранил нового врага. Скуля от боли, тот убегал от лося, – подальше от поляны и распадка.
Шоно атаковала лося. Дважды удалось за ногу ухватить. Сохатый боль не ощущал. Он уворачивался походя, копытом норовил её достать.
Вожак, держался рядом с Шоно. Маячил у Сохатого перед «лицом», вверх возвращался, к расщелине в скале. Он лапу подволакивал и зверя уводил. Была такая хитрость волчья, которую Сохатый «заглотил».
«Убью их Вожака, тогда другие испугаются, и в страхе сразу разбегутся!» – Сохатый, постепенно, увлекся той погоней, и, настигая волка, приблизился к скале.
Вожак остановился, и выше посмотрел: увидел над распадком притаившегося друга. Он молодому дал понять, и дальше побежал в распадок..
– «Ну все, теперь и мой черед пришел», – настраивался молодой и в мыслях обращался к стае:
Братья мои, волки, – я говорю сегодня с вами!
В жилах ваших благородство, сила, кровь!
Придя Волчицы малыми детями,
Мы знали храбрость и семьи большой любовь.
Путем свободным ходим вместе, в стае
И служим доблестным примером молодым,
В последней схватке жизнь свою оставим,
И в Небо возвратимся, этот мир покинем вновь!
(Свободные волки)
«Второго шанса у меня не будет»! – при виде высоты волнение охватило волка.
«Ты хищник, а не птица, – не принято волкам летать».
Так вторило ему звериное сознание. Оно не выпускаловолка со скалы. Вдруг закружилась голова, и ноги отказали, в желудке сразу всё заныло. Он отошел назад, и перевел свой дух. Кровь била мощными ударами в висках. Оторопь и страх сковали волю. Но волк не спасовал, – собрался. Момент он подходящий выбрал: когда Сохатый подбирался к Вожаку, – прицелился и прыгнул.
Он оторвался от уступа, – в падении «воспарил»!
Прыжки бывали раньше в жизни волка. Хотя, волнительность полета, он чувствовал впервые. Так высоко не забирался раньше, на Шаман-скалу. Сознание его переключилось.
Серый чувствовал свою воздушную натуру. И разум, и душа слились: дыхание сперло, а внутри все сжалось. Казалось, вечность раскрывается ему!
У волка лапы, словно крылья, – ловили воздуха потоки. Звуки борьбы, ночной, исчезли. А здесь, в морозной тишине, – воздух мимо проносился, и слабым свистом слышался в ушах. Его потоки обтекали морду, мохнатое большое тело и волчий длинный хвост. Незабываемое чувство, вошедшее однажды, не покидало больше зверя, никогда.
Полет не долгим оказался, – он длился несколько секунд. Хотя вся жизнь прошла за те мгновенья. Волк словно каменный снаряд, упал с небес на спину, не ожидавшего врага, заставив того дрогнуть и согнуться. Ударил лапами и телом по массивному хребту. Но сверху он не удержался – и кубарем скатился вниз.
Сохатый, устоял на месте и от удара дрогнул, – погоню за Матёрым прекратил.
Призрачное существо вырвалось из лося, и полетело в сторону большой сосны. Дух вызвал возмущения, на своём пути, и этим разогнал пернатых.
Воронья стая разлеталась, с карканьем и шумом, своей завесой плотной, «поглотила» небо. Там, над распадком, бесновались тени. Бой остановился на земле. И волки, и Сохатый смотрели вверх. Границы двух миров исчезли. Мутные, доселе, облака, гонимые несильным ветром, – стали растворяться. В небе появились лёгкие свечения.
