Эльга Мира - Улитка
…Ночь перед отъездом стала норой, в которую провалилась Алиса, попав в Зазеркалье.
– Хочу подарить тебе новые ощущения, – прошептал Эрик на ухо, когда мы легли.
Мои губы раскрылись для поцелуя.
– Нет, просто расслабься и закрой глаза.
Я послушалась и тотчас почувствовала внутри себя его пальцы…
Это было непостижимое состояние одновременного падения и взлета, тяжести и легкости, словно раздвинули сознание. Жжение, пульсация, воодушевление, порочная простота… От невыносимого болезненного счастья ты хохочешь, плачешь, прибывая в агонии, скрюченными пальцами цепляешься за воздух, кусаешь подушку, воя собакой, молишь небеса о полном освобождении. И вот оно наступает…
Я долго не могла выйти из забытья, каждый мой нерв, каждая жилка беспрерывно подрагивали. С закатившимися глазами и пересохшим горлом висела я в каком-то межпространственном гамаке, а мое лоно вторило шуму океана. Оно – как морская раковина, приложи ее к уху, – тихо бы запело песню любви. Можно ли завидовать самому себе?! Да, черт подери! Тысячу раз да!
– Почему ты никогда не делал такого раньше?
– Берег для особого случая.
– И ты решил, что этот случай настал?
Я приникла к нему крепко, он обнял меня в ответ.
– Знаешь, в чем я уверена наверняка?
– В чем?
– Что рядом с тобой мир никогда не станет буднично-серым.
А про себя подумала: «Дура, что тебе еще нужно?!»
Вернувшись в Вену, мы снова обрели гармонию семейной пары. Поездки на велосипедах, походы в тематические клубы, интимные игры. Чувства возродились совершенно по-новому, сбросив старую кожу. Сила их оказалась великой, потому как была настоящей, невыдуманной.
Джудит стал частым гостем в нашем доме. Их отношения с Эриком перешли в приятельские. Возобновились походы по дискотекам и пати с друзьями. Пару раз мы вчетвером – я с Эриком и Сиси с Яном – отправлялись в недолгие путешествия на яхте, останавливаясь в апартаментах, принадлежавших родителям Бет в Монте-Карло. Я с легкой грустью вспоминала нашу «безбашенную команду», что несколько лет назад смерчем пронеслась по Лазурному берегу. Теперь все стало по-другому, но жизнь ведь не останавливает бег. Один только Джу, словно вечный мальчик Питер Пен, оставался вне времени. Такой же пленительно-желанный и яркий, летел он золотистым лучом, наполняя все вокруг себя бесшабашной радостью.
Вот так, в мире и гармонии, прошли еще полгода.
Часть IX
РАССТАВАНИЕ
ГЛАВА 1
Рождество по жребию выпало отмечать у нас. Эрик, как ни странно, воспринял это известие с большим энтузиазмом.
– Что же, встретим всех по лучшему разряду!
Для торжества заказали море выпивки и еды на целый полк. Из соседнего ресторана пригласили двух поваров, четырех официантов и уборщицу. Конкурсами и розыгрышами занялось ивент-агентство, украшеним квартиры – дизайнера. Все готовилось заранее – скрупулезно и основательно. Когда речь зашла о диджее, я была уверена, что разногласий по кандидатуре не возникнет.
– Дорогая, – возразил Эрик, – зачем напрягать Джудит? Я найду хорошую замену, не переживай.
Я промолчала, почувствовав что-то неладное. В последнее время между ребятами снова пробежала черная кошка. Уже даже и не знаю, кого в этом было винить.
В общем, семейный праздник превратился в большой утренник с лозунгами: «Тот, кто хочет резать домашний пирог, пусть сидит дома!»
Первые гости начали прибывать в восемь часов вечера, хотя в приглашениях стояло время девять тридцать. Но застать нас врасплох никому не удалось – мы с Эриком были во всеоружии. Мне нравилось исполнять роль заботливой хозяйки, суетиться, бегать на кухню, уточняя, все ли там идет по плану. Я с таким усердием выкладывалась, что к десяти уже выбилась из сил и почувствовала легкую апатию, которую попыталась отогнать усилием воли. Медитация почти возымела результат, но в зале вдруг появилась пара, из-за которой бокал с шампанским чуть не выпал из моих рук. Высокая крашеная брюнетка лет двадцати шести, с прямыми волосами до плеч вела себя довольно отстраненно. Ее изумрудное облегающее платье прекрасно сочеталось с бежевым вельветовым пиджаком и голубыми джинсами мужчины, которого она держала под руку. В общем, ничего особенного в паре не было, если бы только этим мужчиной не оказался Роберт, а молодая женщина не была минимум на шестом месяце беременности!
В замешательстве я стремительно ретировалась на кухню. Там, изо всех сил пытаясь побороть волнение, залпом осушила стакан колы.
По идее мне должно было быть все равно, но в душе нарастали досада и ревность.
«Неужели его? Не может быть!»
В этот момент заглянул Эрик:
– Вот ты где! Я тебя уже везде обыскался. Ты видела Роба? Вот это новость! – Он весело хлопнул в ладоши.
– Еще нет. А в чем дело?
Как только хватило сил притворяться!
– Идем же скорее! Ты сейчас такое увидишь! Ого-го! – и, схватив меня за руку, потащил в зал.
– Ну паршивец, ну рассмешил! – веселился он по дороге.
У меня бешено колотилось сердце.
– Привет, Роберт.
Эрик ткнул приятеля в плечо. Тот повернулся и весело протянул руку.
– Привет, дружище! Прекрасная организация – ты не утратил вкуса к качественным вечеринкам. Хорошо, что тебе пришло в голову тогда уехать, мы бы не смогли поделить одну территорию. Хотя думаю, моя сестренка пролила немало слез, горюя по тебе, – он расхохотался.
– Слава Богу, что Сиси тебя не слышит, – заметила я, выныривая из темноты на свет.
Роб замялся, увидев меня. Его сконфуженный взгляд говорил сам за себя
– Привет дорогая, я несносен!
«И это все!»
Его слова вонзились иглами! «Привет, дорогая» прозвучали так, словно на рынке встретились две толстые бабенки! Да и «как всегда, несносен» было бы куда более уместно, чем просто «несносен». Но оговорка «как всегда» могла подчеркнуть, «как долго» и «как постоянно» он был несносен со мной. В них появилась бы утверждение причастности к моей жизни. А именно это он, судя по всему, теперь подчеркивать и не желал!
– Ты хотел сказать «по-прежнему несносен»? – невинным голосом произнесла я и вдруг испугалась, что Роб, умеющий читать мои мысли, нащупает черную досаду и злость в моей душе.
Мужчины засмеялись, подмигнув друг другу.
– Она не изменилась! – кивнул бывший любовник в мою сторону.
Я по-детски надула губки.
– Ну, будет тебе! Не хорошо так откровенно соблазнять мужчин! – пожурил меня Эрик в шутку. —
Тем более, что очаровательная подруга Роберта может нас неправильно понять. Кстати, может, ты, наконец, представишь нас друг другу?
– О Боже, простите! – спохватился Роберт, обхватывая свою спутницу, все это время примерно молчавшую, за плечи. – Я забыл, что вы до сих пор не знакомы!
«Все ты прекрасно помнил, фигляр! Хотелось произвести настоящий фурор – думаешь, не понимаю? Да ты готовился к этой встрече не меньше дня, а теперь юродствуешь здесь, виновато улыбаясь!»
– Это Сара, моя жена, – прозвучало довольно просто.
Всего лишь Сара и всего лишь жена! Почему же тогда стало так невыносимо больно?
Будто издалека, я услышала возгласЭрика.
– …Поженились? Но когда?! Почему не сообщили?
– Не хотелось поднимать шумиху. Все и так усложнилось. С таким животом пышную свадьбу не решился делать даже я. – Роб усмехнулся. – Мы с Сарой подумали, что все будет позже – и торжество, и белое платье. Правда, малыш?
Та кивнула в ответ.
«Вот дура! – с горечью в сердце подумала я и тут же осеклась. – О беременных так нельзя».
– На росписи присутствовали только Сиси и Ян, – продолжал Роберт. – Зато когда родится ребенок, всех позовем. Уже недолго осталось, – он ласково погладил живот супруги.
Ближе к полуночи собралась большая часть гостей. Официанты сновали в толпе, постоянно предлагая наполнить бокалы.
– Минуточку внимания. – Эрик взял микрофон. – Мне бы хотелось сказать пару слов, если позволите.
Все присутствующие прекратили разговоры и повернулись в его сторону.
– Не в моих правилах произносить речи, и все же сегодня хочу изменить себе. Я чертовски рад всех вас видеть, друзья, и бесконечно признателен судьбе, что вернулся в Вену именно сейчас.
По залу прошел шепот одобрения, послышались ответные заверения в дружеских чувствах.
– Никогда не думал, что буду произносить такие заезженные до неприличия слова, как «родина» и «дом», с тем первородным настоящим чувством, которое, собственно, и должны вызывать эти понятия, – продолжал Эрик. – Но сегодня, после стольких лет добровольных скитаний вдали от родного города, где прошло немало счастливых событий, я хочу сказать: нет ничего более ценного, чем семейный очаг, друзья, любимая женщина, – он жестом пригласил меня подойти к нему.
Эрик продолжал:
– Еще год назад, услышав подобную речь от кого-то другого, я бы подумал: «О ужас!» – Он засмеялся. – Но сегодня мне не стыдно показаться сентиментальным типом, потому что я очень счастлив. Так что желаю всем хорошего Рождества!
