Финеас Финн - Энтони Троллоп
– Немедленно?
– О нет, не сегодня и не завтра. Оставайтесь до выборов, но не возвращайтесь после. Он будет просить вас приехать, просить настойчиво, и будет огорчен – как ни странно, он при всей его холодности, и правда к вам привязался, он, рад видеть вас здесь. Но эта радость не должна доставаться ему ценой моих мучений.
– Почему же для вас это мучение? – спросил он.
О, как глупы мужчины! Как они неловки и несообразительны и понимают все на дюжину секунд позже, чем следует! Едва договорив, наш герой догадался, что не должен был произносить этих слов.
– Потому что я глупа, – сказала она. – Почему же еще? Разве этого вам недостаточно?
– Лора… – начал он.
– Нет-нет, не нужно этого! Я глупа, но не настолько, чтобы воображать, будто что-то можно исправить.
– Скажите, как вам помочь, и я сделаю все, даже ценой собственной жизни.
– Вы никак не можете помочь. Только держаться от меня подальше.
– Вы говорите всерьез?
Он наконец повернулся к ней – и сразу увидел шляпу мужчины, поднимавшегося по тропинке, затем и его лицо. Это был лэрд Лохлинтера.
– Идет мистер Кеннеди, – сказал Финеас с некоторой тревогой.
– Я вижу, – голос леди Лоры остался совершенно бесстрастным.
В лице подошедшего хозяина не читалось ничего – кроме, быть может, некоторой мрачности или, скорее, всегдашней бесстрастной благопристойности, которая стала в нем еще заметнее после женитьбы и значительно усилилась благодаря двойному воздействию назначения на министерскую должность и нападения грабителей.
– Рад, что твоя головная боль прошла, – сказал он жене, которая встала с места, чтобы его приветствовать. Финеас тоже поднялся и стоял теперь с видом несколько смущенным.
– Я чувствовала себя хуже и вышла прогуляться, – ответила леди Лора. – Так измучилась, что не могла находиться в доме.
– Я пошлю в Каллендер за доктором Макнатри.
– Прошу, не делай этого, Роберт. Доктор Макнатри мне совсем не нужен.
– Во время болезни совет доктора всегда кстати.
– Я не больна. Головная боль – не болезнь.
– Я полагал, что болезнь, – сказал мистер Кеннеди очень сухо.
– Как бы то ни было, я предпочла бы обойтись без доктора Макнатри.
– Уверен, подъем сюда в жару не мог пойти тебе на пользу. Вы здесь давно, Финн?
– Все утро – здесь или поблизости. Я пришел с озера, думая почитать.
– И ты встретилась с ним случайно? – спросил мистер Кеннеди – до того просто, что сама эта простота доказывала отсутствие подозрений.
– Да, случайно, – ответила леди Лора. – Но сюда приходят все в Лохлинтере. Если бы я искала кого-то, то пришла бы сюда прежде всего.
– Я иду в Линтерский лес, встретиться с Блейном, – сказал мистер Кеннеди. Блейном звался лесничий. – Если вас не затруднит, Финн, я попросил бы вас проводить леди Лору до дома. Не позволяйте ей оставаться на жаре. Я позабочусь, чтобы послали в Каллендер за доктором Макнатри.
Мистер Кеннеди пошел дальше, а Финеас остался, чувствуя, что обязан доставить спутницу домой. В тот момент, когда на тропинке показалась шляпа мистера Кеннеди, наш герой собирался заявить, что предан леди Лоре и готов ради нее на все, и уже начал было отвечать на ее неосторожное признание преступной нежностью. Но теперь, после появления ее мужа, преступная нежность казалась невозможной: мистер Кеннеди ни о чем не подозревал, и Финеас чувствовал, что связан принятыми в обществе законами. Леди Лора, не говоря ни слова, первой пошла по тропинке вниз и, казалось, молчала бы до самого дома, если бы он сам к ней не обратился:
– У вас все еще болит голова?
– Разумеется, болит.
– Полагаю, он прав: вам лучше не гулять по жаре.
– Не знаю. Нет смысла об этом задумываться. Он велит мне идти домой, и я, конечно, должна идти. Вам он велит проводить меня, и вы, конечно, должны это сделать.
– Вы хотите, чтобы я оставил вас одну?
– Да, хочу. Но он непременно об этом узнает. Не говорите ему тогда, что я об этом просила.
– Полагаете, я его боюсь?
– Да, полагаю. Я сама боюсь и знаю, что папаˊ боится, а его мать и шагу не может ступить без дозволения сына. Что удивительного, если и вы этому поддадитесь.
– Я ничем не обязан мистеру Кеннеди.
– Я обязана, и потому, полагаю, мне лучше идти. Теперь ко мне явится этот ужасный провинциальный докторишка, станет щупать меня, рассыпать везде свой табак и велит принимать шотландские лекарства, которых нужно все больше и которые на вкус все гаже, в то время как в Англии дозы только уменьшаются. И он будет стоять надо мной, чтобы видеть, как я их принимаю.
– Как?! Доктор из Каллендера?
– Нет, мистер Кеннеди. Если он велит мне распорядиться, чтоб в перчатке зашили дыру, так непременно спросит перед сном, сделано ли это. Он ничего не забывает и ничего не упускает. Думаю, этого достаточно, мистер Финн. Из леса вы меня вывели – можно считать, я уже дома. Едва ли мы навлечем на себя упреки, если расстанемся здесь. Помните, что я сказала вам наверху. И помните также, что вы ничего больше не можете для меня сделать. Прощайте.
Финеас повернул к озеру, оставив леди Лору в одиночестве брести по большой лужайке к дому.
Он так и не поведал своей подруге о Вайолет и понимал теперь, что выполнить это намерение не удастся. После всего, что произошло, наш герой не мог сказать леди Лоре о том, что страстно увлечен другой. Чтобы говорить с ней о любви, потребна была бы любовь совсем иного рода. Но он не станет – и она наверняка бы не позволила. Больше всего, однако, Финеаса удивляло то, что леди Лора, которую он знал – или считал, что знает, – до такой степени подчинилась мистеру Кеннеди, человеку, которого он презирал как слабого, нерешительного и безвольного! Те несколько дней, пока Финеас еще оставался в Лохлинтере, он внимательно наблюдал за всей семьей и осознал, как права была леди Лора, говоря, что ее отец боится мистера Кеннеди.
– Я тоже еду, почти сразу после вас, – признался граф, когда будущий депутат от Лафтона покидал Лохлинтер. – Мне не хочется быть там во время выборов, но я приму вас в Солсби на следующий день.
Финеас попрощался с мистером Кеннеди под горячие заверения в дружбе со стороны последнего; леди Лора едва коснулась его руки. Он попытался сказать ей что-то, но она была безучастна – или, во всяком случае, приняла безучастный вид – и ничего ему не ответила.
На следующий день после отъезда Финеаса в Лафтон у леди Лоры Кеннеди по-прежнему болела голова. Она жаловалась на это с тех пор, как приехала в Лохлинтер, и доктор Макнатри приходил к ней уже
