Саттри - Кормак Маккарти
Эй, Майкл, окликнул он.
По каменному полу пробежала ящерица и скользнула в бурьян.
Саттри приподнял палкой краешек крышки котла. Наружу выскользнуло дуновенье ароматного пара. Рагу тихонько тушилось. Он отпустил крышку, и подошел к устью пещеры, и заглянул внутрь. Пол из красной глины лепился между скальных выступов. Справа располагался стол из доски, положенной на камни. Он поднырнул под низкую известняковую притолоку, и вошел, и поставил пиво. В самых последних отсветах дня различалась проножка старой железной кровати. В пещере стояла сырость и пахло землей и древесным дымом. Саттри вышел обратно. Опять позвал, но ответа не дождался. Он подошел к краю откоса и выглянул. Город лежал под вечерним солнцем спокойно и невинно. Сильно ниже по течению реку сужала даль, где бледными и дымчатыми лежали заплаты полей, а вода – безмятежна, совсем как в тех туманных пейзажах, куда Одюбон[21] помещал своих птиц. Он сел в драное садовое кресло и стал смотреть на движение по мосту внизу. Не доносилось ни звука, разве что птица выплетала запретные джунгли своим попурри ухов и карков. Саттри видел, как она отлетела от откоса и порскнула в воздух, а потом вернулась. Он откинул голову. Мимо проплыла поденка, нежная и бледно-зеленая. Потерявшаяся муха-однодневка, наверняка прибилась сюда от какой-то пасторали верховий. Со своего сучка на откосе слетел чекан и порхнул, схватил поденку и вернулся. Немного погодя запел снова. Пел он грок, уить, эрк. Саттри встал, и зашел в пещеру, и взял пиво. Вернулся к креслу, и сел, и вытер горлышко бутылки перепонкой большого пальца, и воздел ее, и немо поднял тост за город внизу, и выпил.
Индеец вернулся, когда почти совсем стемнело. Спустился по склону над пещерой, и спрыгнул на каменный пол, и подошел к сидевшему Саттри.
Эй, сказал Саттри.
Как поживаешь?
Нормально. Возьми вон себе пива. Их туда на стол поставил.
А тебе взять?
Ага.
Индеец прошел по терраске, и поднял крышку с котла, и понюхал. Как оно тут?
Нормально.
Он помешал варево обескоренной веточкой, и нахлобучил крышку обратно, и подбросил в огонь еще дров. Вернулся из пещеры с бутылками, и протянул одну Саттри, и присел на корточки у края откоса. Вниз по реке шел «Джон Эйджи», кормовые лопасти шлепали по бурым водам. Они потягивали пиво. За рекой начинали загораться городские огоньки. Помигали и включились фонари вдоль моста. На стене ночи расцветали загадочные очерки неонового газа, и город тянулся к свету светом через равнину, вечернюю землю, огоньками в их броском полусвете, подпиравшем тьму небес, звезды, вправленные в свои розетки. Из дымоходов и подвалов явились летучие мыши, трепетать над водой, словно грубые очерки из пепла, вываленного на ветер, а воздух был чист и свеж после дождя.
Ты ж не из Ноксвилла, сказал Саттри.
Нет.
Сколько ты тут?
Только это лето.
Саттри окинул взглядом огни города. Что зимой делать будешь?
Не знаю.
Тут ты себе жопу отморозишь.
А как холодно здесь бывает.
Прошлой зимой до нуля доходило.
Индеец повернул голову, и возложил нижнюю грань подбородка себе на плечо, и сплюнул, и повернулся обратно смотреть на реку.
Я чуть не замерз на той своей барже. С печкой и прочим.
Индеец кивнул.
Что они обозначают?
Индеец опустил взгляд. Коснулся кукольных глаз. Эти? Не знаю. Удачу.
Наверное, должны действовать. Судя по тому сому.
А у тебя что, ничего?
На удачу?
Ага.
Нет. Наверное, нету.
Индеец встал. Погоди минутку, сказал он. Я тебе кой-чего достану.
Вернувшись из пещеры, он протянул Саттри ромбик из пожелтелой кости. Саттри поднял его к глазам и осмотрел. В одном углу у него была просверлена дырочка, и он повернул ее в руке посмотреть, нет ли там какой-нибудь резьбы, но ничего не оказалось. Несколько трещин-волосинок. Зуб? Он потер его отполированную поверхность.
Что это?
Индеец пожал плечами.
Где взял?
Нашел.
Его надо на себя надевать или можно в кармане.
Можешь просто с собой носить, если хочешь.
Ладно.
Не забывай о нем.
Не забуду. Он поднял повыше.
Его нельзя просто положить куда-то и забыть, сказал индеец. Он допил бутылку, и поднялся, и перешел террасу к огню. Начерпал рагу в тяжелые миски из белого фаянса и подошел и протянул одну Саттри. Тот взял ее обеими руками, и устроил повернее, и помешал. Выловил ложкой кусок мяса и подержал во рту, чтобы остыло. Пожевал. Оно было сочным и плотным, а вкус не похож ни на что.
Индеец вышел из пещеры еще с двумя бутылками и зажженной лампой. Пиво поставил, а лампу утвердил на камне и присел, как божок, и принялся черпать рагу себе в рот. Саттри понаблюдал, как он ест, глаза в мягком оранжевом свете темные и самозабвенные, челюсти движутся медленными круговыми движеньями, взбухают вены на виске. Торжественно, немо, благопристойно. В грубой одежде, грубо залатанной, не только с этими нелепыми глазами, но и со свинцовыми медальончиками, на которых значились названия виски. Сидя торжественно, и непостижимо, и диковинно. Он протянул руку, и взял свое пиво, и выпил. Покачал бутылку и рассмотрел пену за бурым стеклом. Я нашел их в рыбе, сказал он.
Глаза?
Ага.
А мою штучку?
Она была вон там в пещере. Как тебе черепаха?
Чертовски хороша.
Индеец поставил бутылку и снова взялся за ложку. Сколько ты уже на реке? спросил он. Это мой второй год.
Индеец покачал головой. Не задержишься.
Может, и нет.
А чего за рыбалку взялся?
Кто ж знает. Мне переметы как бы по наследству достались, от другого мужика. Саттри дотянулся, и взял пиво, и отпил. Сухой бурьян на краю скалы тарахтел и шипел на ветру.
А с тем что стало?
Не знаю, ответил Саттри. Сказал только, чтоб его не искали.
* * *
В «Сутолоке» никого не было, кроме нескольких шлюх да зловещего Леонарда, бледного и прыщавого катамита на полставки. Они сидели за черным столом и пили пиво, и делились похабными байками, рассказываемыми часто и отчасти правдивыми, о лохах и разводках. Увидев Саттри у бара, он поднялся и подошел.
Эй, Леонард, сказал Саттри.
Слышь, Сат. Мне у тебя кой-чего спырсить надо.
Он огляделся. Пошли зайдем-ка на зады, сказал он. Пива тебе возьму. Мистер Шляпник, дайте-ка нам сюда аквариум.
Жирный город, сказал Саттри. Где наварился?
Сегодня утром насшибал себе немножко на карман у старого чеканушки Лэрри. Вот. Пошли на зады.
Они втиснулись в кабинку, и Саттри закинул
