Саттри - Кормак Маккарти
За задним столом компания немых играла в обратный винт, и кое-кто поднял руки, приветствуя его. Саттри поднял свою в ответ, направляясь к умывальнику за бумажными полотенцами. Один немой засемафорил ему, вырезая слова правой рукой в дымном воздухе. Саттри вытирал лицо. Ему показалось, что смысл он уловил, и он кивнул и пальцами вылепил слова, озадачился, стер, начал сызнова. Они ободряюще кивнули. Он докончил им свою фразу, и они расхохотались, каркая, как это делают немые, и попихали друг друга локтями. Саттри ухмыльнулся и подошел к обеденной стойке.
В боковой комнате в бортовой пул играл Эдди Тейлор, одной рукой против чужака, с форой в два шара. Саттри присел у стойки и повернул табурет посмотреть. Шары летали по сукну и яростно лупили в лузы, Тейлор хохотал, шутил, натирал мелом кий. Нагибался, примеривался кием. Шар уделывал противника от короткого борта. Фигак.
Ноксвиллский Медведь, выкрикнул Хэрри-Конь по пути к кассе.
Жеребец протирал стойку у самого локтя Саттри. Тебе чего, Сат, сказал он.
Дай-ка мне шоколадного молока.
Корефан, сказал Джейк.
Эй, Джейк.
Джейк сплюнул в плевательницу из нержавейки и утер рот. Медведь сумеет выгулять шары до луз, правда ж.
Да, сумеет, ответил Саттри.
Пока он пил молоко, к нему подсел мелкий чеканушка Леонард и склонился присмотреться к игре за столом, а потом вновь откинулся назад. Эй, Сат?
Эй, Леонард.
Это что за хуйня такая – апаш?
Саттри посмотрел на Леонарда. Тебя кто так назвал?
Что это?
Ну, не знаю. Апаш – это… наверно, громила.
Громила, а?
Более или менее.
Ага. Ладно.
Я такого слова никогда не слыхал, разве что в этой чокнутой газете.
Ага, что ж. Леонард нервно огляделся и поднялся. Увидимся, Сат.
Саттри проводил его взглядом, пока он выходил через переднюю комнату и на лестницу. Жеребец, сказал он. Дай-ка мне вон ту газету.
Статью он нашел на второй странице. Апаши вчера ночью взошли на борт «Речной королевы», популярного ноксвиллского экскурсионного судна, очевидно, с целью ограбления, которое не увенчалось успехом. Он улыбнулся, и допил молоко, и положил на стойку дайм, и оттолкнул газету.
За передним столом в обратный винт играл Шкет-Рулет, и, когда Саттри сел на кособокое театральное сиденье в ряду, пацан бочком подобрался к нему и повернул ладонь чашкой, чтобы Саттри счел его пилюли. У него были один и двенадцать. Саттри отметил их с непроницаемой физиономией. Ты тут пуляешь с крупными псами, а? спросил он.
Это ж всего доллар. Шкет наблюдал за столом. Он разбил пирамиду, и двенадцатый завис у угловой лузы. Хлоп поставил тещу на сукно, и положил на нее кий, и погладил, и прицелился, гладко пильнув кием, держа тещу под своим пеньком. Восьмерку он запустил в боковую лузу, и биток поцеловался с шарами у бортика и вырвал единичку, и подтолкнул шар к двенадцатой. Двенадцатая свалилась в лузу.
Винт, объявил Рулет, вынимая пилюлю из своей лузы и загоняя ее под бортик в голове стола. Хлоп взглянул на него, и натер мелом кий, и отложил тещу, и установил кий на бортик, и принялся поглаживать кием взад-вперед и целиться. Рулет отвел взгляд и осмотрел зал. Джером Джерниген в отвращении закатил глаза. Хлоп мягко загнал единичку в угол.
Дуплет, сказал Рулет, швыряя на стол свою пилюлю.
Бля, сказал Хлоп.
Пирамиду, сказал Рулет.
Шкет-Рулет, произнес Джейк, вышелушивая шары из луз и собирая их в пирамиду.
Рулет кинул на стол квортер, и собрал свои доллары с других игроков, и ссыпал пилюли в кожаную бутыль, и встряхнул ее, и передал Саттри. Тот ее наклонил, и позволил двум пилюлям выпасть на ладонь, и передал бутыль Хлопу.
Везучее сукина сына мир не видывал, сказал Хлоп.
Рулет разбил шары на столе. Саттри перевернул пилюли и посмотрел. У него были единица и пятнадцать.
В какую сторону мне можно, Сат?
Саттри посмотрел на стол. Восьмерка была замкнута.
Да в какую хочешь.
Я даже не знаю, что у меня, сказал Рулет. Он пульнул пятнадцатым в угол и натер мелом кий.
Дуплет, сказал Саттри, вставая и кладя пятнадцатую пилюлю под борт.
Как этот четырнадцатый смотрится, Сат?
Слишком трудный удар, Рулет.
Рулет обошел стол, и нацелился на единичку, и дуплетом отправил ее через весь стол.
Триплет, сказал Саттри.
Без балды? спросил Рулет, выпрямляясь и щерясь.
Пирамиду, сказал Джером.
Хлоп покачал головой. Второй человек встал, и швырнул свои пилюли на стол, и взял бутылку, и высыпал пилюли на сукно. Пускай сам себе, блядь, горох сыплет, сказал он.
Да, сказал Рулет. Давно у меня не было восьмерки.
Эк оно сладко-то Шкет-Рулету, сказал Джейк, сгребая шары в пирамиду.
Чужак отсчитывал пилюли обратно в бутылку. Рулет ухмыльнулся и подмигнул Саттри. Кеннет Типтон мне сказал, что у него тут двойной винт был на прошлой неделе с четырьмя школьниками. Он тянул пилюли последним, и, когда подошел их тянуть, в кувшине только одна и осталась. Он ее поднял и спрашивает, можно ли у кого занять.
Саттри ухмыльнулся. Джимми Лонг тут как-то с шулером в двойной винт схлестнулся, бодались они где-то с час, наконец шулер этот говорит: Давай сыграем с левой на десятку. Старина Джейбон говорит, ладно, а шулер-то оказался левша.
Рулет расхохотался, и нагнулся, и разбил шары, и потянулся к бутылке с пилюлями. Саттри встал.
Ты куда это, Сат?
Надо идти.
Бля. Ну не уходи пока. Сходим пивка тут хлебнем через минуту.
Потом увидимся.
Рулет глядел на свои пилюли. Хлебанешь бражки, да ляпнешь херни в компашке, крикнул он ему вслед.
Саттри прошел мимо стойки. Эй, Фред, сказал он.
Корефан, отозвался Фред.
Он толкнул дверь, и кивнул часовому на верхней площадке, и спустился по лестничному колодцу на улицу.
Вечером он выгреб обратно через реку с шестью бутылками холодного пива под банкой. Тень откоса лежала глубоко и прохладно вдоль южного берега. Пристал к борту лоскутной плоскодонки индейца, и намотал конец, и сунул мешок с пивом себе подмышку, и пустился вверх по откосу.
Тропа вилась вверх круто и узко, а возле вершины подъема выходила на естественную террасу и к пещере в скале. Индейца, похоже, не было. На скальной полке в очаге пристроен мыловаренный котел, а серый слоистый пепел, когда он пошевелил его носком,
