Под знаком незаконнорожденных - Владимир Владимирович Набоков
«Но ты же понял, что это чушь?»
«Думаю, да».
«Потому что, даже если бы она умерла, то для тебя или меня она не была бы мертвой».
«Да, но она ведь не умерла, правда?»
«Не в нашем понимании. Кость ничего не значит для нас с тобой, но она много значит для Бассо».
«Папа, он рычал из-за нее. Он просто лежал и рычал, положив на нее лапу. Мисс Зи сказала, что нам нельзя его трогать или разговаривать с ним, пока она у него».
«Raduga moia!»
Они уже шли по переулку Перегольм. Бородатый человек, о котором Круг знал, что он соглядатай, и который являлся ровно в полдень, был на своем посту перед домом Круга. Иногда он торговал яблоками, а однажды пришел под видом почтальона. В особенно холодные дни он пытался изображать манекена в витрине портного, и Круг забавлялся тем, что подолгу смотрел в глаза бедняги, которому нельзя было моргнуть. Сегодня он инспектировал фасады домов и что-то записывал в блокнот.
«Считаете дождевые капли, инспектор?»
Человек отвернулся; шагнув вперед, он ушиб носок ноги о бордюр. Круг улыбнулся.
«Вчера, – сказал Давид, – когда мы проходили мимо, он подмигнул Мариетте».
Круг снова улыбнулся.
«Знаешь, папа, по-моему, она говорит с ним по телефону. Она всегда говорит по телефону, когда ты уходишь».
Круг рассмеялся. Эта странная девушка, думалось ему, наслаждалась шашнями с целой вереницей ухажеров. Дважды в неделю по вечерам она была свободна от домашних дел, и все это время, вероятно, посвящала фавнам, футболистам и матадорам. Кажется, я только об этом и думаю. Кто она – прислуга? Приемная дочь? Или что? Ничего. Я прекрасно знаю, думал Круг, отсмеявшись, что она просто ходит в кино с подружкой-толстушкой – так она говорит, – а у меня нет никаких оснований ей не верить; а если бы я действительно считал, что она та, кем она, безусловно, является, то мне следовало бы немедленно рассчитать ее – чтобы не занесла в детскую какой-нибудь заразы. Именно так поступила бы Ольга.
В прошлом месяце лифт полностью демонтировали. Пришли какие-то люди, опечатали дверь крошечного жилища несчастного барона и так, не открывая, утащили в фургон. Птичка внутри была слишком напугана, чтобы трепыхаться. Или он тоже был шпионом?
«Погоди, не звони, у меня есть ключ».
«Мариетта!» – крикнул Давид.
«Надо думать, ушла за покупками», – сказал Круг и направился в ванную.
Она стояла в ванне, дугообразными движениями намыливая спину или, по крайней мере, те участки своей узкой и блестящей, с ямочками в разных местах спины, до которых могла дотянуться, закинув руку за плечо. Ее волосы были высоко подобраны и туго подвязаны косынкой или чем-то еще. В зеркале отразились каштановая подмышка и бледный торчащий сосок.
«Буду готова через минуту», – пропела она.
Круг с подчеркнутым негодованием грохнул дверью. Он прошествовал в детскую и помог Давиду переобуться. Она все еще была в ванной, когда человек из «Английского клуба» принес мясной пирог, рисовый пудинг и ее подростковые ягодицы. Когда лакей удалился, она вышла, встряхивая волосами, и перебежала в свою комнату, где облачилась в простое черное платье, а минуту спустя снова выбежала и принялась накрывать на стол. К концу обеда принесли газеты и дневную почту. Что там могли быть за новости?
13
Правительство затеяло присылать ему множество различных печатных материалов с восхвалениями своих достижений и целей. Вместе с телефонным счетом и рождественской открыткой от дантиста он находил в почтовом ящике отпечатанный мимеографическим способом листок такого содержания:
Уважаемый гражданин,
согласно статье 521 нашей Конституции, народ обладает следующими четырьмя свободами:
а) свобода слова,
б) свобода печати,
в) свобода собраний и митингов,
г) свобода шествий.
Эти свободы обеспечиваются предоставлением в распоряжение граждан производительных печатных машин, достаточного количества бумаги, хорошо проветриваемых общественных зданий и широких улиц.
Что следует понимать под первыми двумя свободами? Для гражданина нашего государства газета – это коллективный организатор, призванный подготовить своих читателей к выполнению различных возложенных на них задач. Если в других странах газеты являются откровенно коммерческими предприятиями, фирмами, продающими свою печатную продукцию публике (и по этой причине делающими все возможное, чтобы привлечь внимание общественности броскими заголовками и пикантными историями), то главная цель нашей прессы – сообщать такую информацию, которая дала бы каждому гражданину ясное представление о ключевых проблемах общественной и международной жизни; следовательно, она направляет деятельность и чувства читателей в нужное русло.
В других странах мы наблюдаем множество конкурирующих органов. Каждая газета освещает события по-своему, и это ошеломляющее разнообразие тенденций приводит взгляды обывателя к полному замешательству; в нашей подлинно демократической стране единообразная пресса несет ответственность перед народом за верность проводимого ею политического просвещения. Статьи в наших газетах – это не плод воображения того или иного человека, а зрелое, тщательно выверенное послание читателю, который, в свою очередь, воспринимает его с такой же серьезностью и вдумчивостью.
Еще одной важной особенностью нашей прессы является добровольное сотрудничество местных корреспондентов – письма, предложения, обсуждение, критика и все прочее. Итак, мы видим, что наши граждане имеют свободный доступ к газетам, и такого положения дел более нигде нет. О да, в других странах много толкуют о свободе, но на самом деле нехватка средств не всем позволяет пользоваться печатным словом. Миллионер и рабочий явно не имеют равных возможностей.
Наша пресса является общественной собственностью нашего народа. Соответственно, она выпускается на некоммерческой основе. В капиталистической газете даже реклама способна влиять на ее политический курс; у нас это, конечно, совершенно невозможно.
Наши газеты издаются правительственными и общественными организациями и полностью независимы от личных, частных или коммерческих интересов. Независимость, в свою очередь, есть синоним свободы. Это ясно как день.
Наши газеты полностью и совершенно независимы от всякого влияния, не отвечающего интересам Народа, которому они принадлежат и которому служат, исключая всех других хозяев. Таким образом, наша страна пользуется свободой слова не в теории, а на деле. Опять же яснее ясного.
В конституциях других стран тоже упоминаются различные «свободы». Однако в действительности эти «свободы» крайне ограничены. Нехватка бумаги сужает свободу печати; неотапливаемые общественные залы не способствуют проведению свободных собраний; а под предлогом регулирования дорожного движения полиция разгоняет демонстрации и шествия.
Газеты в других странах, как правило, прислуживают капиталистам, которые либо владеют собственными печатными органами, либо приобретают колонки в других газетах. К примеру, недавно за несколько тысяч долларов один коммерсант продал другому журналиста по имени Игрок.
С другой стороны, когда более полумиллиона американских текстильщиков объявили забастовку, газеты писали о королях и королевах, кинокартинах и театрах. Самой популярной фотографией, появившейся во всех капиталистических газетах
