Финеас Финн - Энтони Троллоп

– Чего ты боишься? – спросила Вайолет.

– Я не боюсь, – отвечала ее подруга, – но в знакомствах необходима разборчивость, а границы такой разборчивости не всегда ясны.

– Она умная женщина и нравится всем, но если ты думаешь, что мистер Кеннеди будет против, то, разумеется, ты вправе отказать.

В конце концов леди Лора согласилась, сказав себе, что не обязана спрашивать дозволения мужа на каждое знакомство, которое может завести. Одновременно она сообщила Вайолет, что придет Финеас, и, таким образом, список гостей был полон.

– А вот и наш победоносный герой, – провозгласила Вайолет самым веселым голосом.

– Я так рада, что мистер Финн получил пост, – сказала мадам Макс Гослер. – На днях я имела с ним долгую беседу о политике и теперь вполне одобряю его.

– Мы очень довольны, мистер Финн, – поддержала леди Лора. – Мистер Кеннеди говорит, что правительство не могло бы найти лучшей кандидатуры для этого назначения, и папаˊ очень горд вами.

– Вы ведь депутат лорда Брентфорда? – спросила мадам Макс Гослер.

Вопрос этот Финеасу не слишком понравился, и он принужден был про себя оправдать его тем, что собеседница, проведя так много времени вне Англии, вероятно, не была знакома с особенностями британского государства – его устоями, системой и принятыми условностями. Вайолет Эффингем, хоть и не интересовалась политикой, никогда не совершила бы такого промаха.

Неловкость, однако, удалось замять, и Финеас с непринужденным изяществом отдался в руки трех дам, которые засыпали его поздравлениями, комплиментами и едва ли не поцелуями. Их радостное воодушевление было уж во всяком случае куда приятнее, чем сарказм Банса или назидательность миссис Лоу. Леди Лора не сомневалась, что Финеасу прекрасно подойдет служба в правительстве, а Вайолет Эффингем ничего не говорила о недолговечности министерских должностей. И мадам Макс Гослер, несмотря на свой неуместный вопрос, вполне понимала преимущества жалованья и положения в обществе, которые ждали нашего героя.

– Теперь вы лорд, – промолвила она, как обычно, с едва уловимым иностранным акцентом, – и скоро вы станете президентом, а потом, быть может, секретарем. Порядок кажется весьма странным, но, как все говорят, это очень приятно.

– Добиться успеха, разумеется, приятно, – согласился Финеас, – пусть даже успех невелик.

– Мы знали, что вы преуспеете, – сказала леди Лора. – Никогда не сомневались. Правда, Вайолет?

– Это ты всегда так говорила, дорогая. Лично я не решаюсь высказывать мнение в подобных делах. И вам придется каждый день ходить в то большое здание на углу, мистер Финн, и оставаться там с десяти до четырех? Ужасно утомительно, наверное?

– В субботу – только на полдня, – заметил Финеас.

– И что же, лорды казначейства и правда смотрят за финансами? – спросила мадам Макс Гослер.

– В основном за своими собственными, и обычно не слишком успешно, – ответил наш герой.

Он сидел у леди Лоры еще довольно долго, размышляя о том, явится ли мистер Кеннеди и если да, то что тот скажет про мадам Макс Гослер. Возможности уединиться с Вайолет Эффингем наш герой, разумеется, не ожидал – единственным шансом было встретиться с ней в многолюдном зале, например на балу, где они могли бы танцевать друг с другом. Судьба, однако, не спешила проявлять благосклонность, и такого случая не выпадало. Мистер Кеннеди все не возвращался, и мадам Макс Гослер с Вайолет в конце концов ушли, оставив Финеаса с леди Лорой. Каждая на прощание наговорила ему добрых слов.

– Не знаю, могу ли я надеяться, что лорд казначейства навестит меня? – промолвила мадам Макс Гослер, и Финеас вновь обещал, что зайдет на Парк-лейн. Вайолет залилась краской, вспомнив, что не может пригласить его к леди Болдок.

– До свидания, мистер Финн, – протянула она руку. – Я очень рада, что должность досталась вам! И надеюсь, что вас, как говорит мадам Макс, поскорее назначат секретарем, и президентом, и все такое, пока не настанет ваша очередь назначать других.

– Он очень милый, – заметила мадам Гослер, обращаясь к Вайолет, когда садилась в экипаж. – Принимает похвалы и комплименты без какой-либо неловкости и тщеславия.

– В общем, да, только у него нет за душой ни шиллинга, и ему придется добиваться всего в жизни самому.

– Ему, разумеется, нужна невеста с деньгами, – заключила мадам Макс Гослер.

– Надеюсь, вы довольны? – спросила леди Лора, вставая с места и подходя к Финеасу, когда они остались одни.

– Разумеется.

– А я была недовольна сперва. Отчего они дали повышение вашему пустоголовому земляку и назначили его на место, для которого он совершенно не годится? Такая досада! Но я всегда мечтаю о большем для вас, чем вы сами. – Он замешкался с ответом, и она продолжила выжидательно стоять перед ним. – Неужто вам нечего мне сказать?

– Сам не знаю. Ваши слова повергают меня в изумление. Вы говорите, что недовольны, что хотите для меня большего. Но отчего вам интересоваться моими успехами?

– Разве странно интересоваться успехами друзей?

– В последний раз, когда мы прощались здесь, в этой комнате, вы были настроены не слишком по-дружески.

– Разве нет? Вы ошибаетесь – и обижаете меня.

– Тогда я рассказал вам о своем сердечном желании и вызвал ваше негодование.

– Полагаю, я сказала, что не в силах вам помочь и что, на мой взгляд, вы потерпите неудачу. Не помню, чтобы я так уж негодовала. Видите? Я сообщила ей, что вы будете здесь, чтобы она могла прийти и с вами увидеться. Вы знаете: я хотела, чтобы на ней женился мой брат, хотела еще до того, как познакомилась с вами. Едва ли стоит ожидать, чтобы мои желания теперь изменились.

– Но что, если ему не удастся на ней жениться? – взмолился Финеас.

– Кто может знать наперед! Разве не случается, чтобы женщину покорили преданность и настойчивость? Кроме того, каково мне видеть, что вы упорствуете в своих усилиях, которые приведут к разрыву с моим отцом и повредят вашим политическим амбициям – быть может, непоправимо? Кажется, отец единственный в Лондоне, кто еще не слышал о дуэли.

– Он, разумеется, услышит. Я почти уже решился сказать ему сам.

– Не делайте этого, мистер Финн, не стоит. Впрочем, сегодня я пригласила вас не из-за Освальда или Вайолет. Про это я дала вам свой совет и больше не могу сделать ничего.

– Для меня невозможно принять его, леди Лора. Невозможно. Это выше моих сил.

– Что ж. Пусть это будет, как говорите вы в парламенте, открытым вопросом между нами. Когда папаˊ предлагал вам эту должность в казначействе, не приходило ли вам в голову отказаться?

– Приходило. Быть может, на полчаса или около того.

– Я надеялась, что вы откажетесь, но знала, что неправа. Я думала, вам следует видеть, что вы достойны большего, и настаивать на этом. Но с другой стороны, как провести границу между самоуважением и самоотречением? Как понять, слишком высоки притязания или слишком низки? Без сомнения, вы поступили правильно, согласившись. Но покажите