Саттри - Кормак Маккарти
От ядовитого плюща свалился мальчишка. Сперва между пальцами, затем вверх по рукам и на лицо. Он натирал себя жидкой грязью, чем угодно. Я видел, как собаки так делают, сказал старик. Никакого облегчения.
Глаза у него совсем заплыли, сказала наутро за завтраком женщина. Мальчишка пришел к костру словно сомнамбулик. Плечи у него раздулись свиномордыми змеями. Слегка склонил голову набок, чтоб удобнее было смотреть тем глазом, которым еще видел. Кожа на плечах у него потрескалась, и из тоненьких трещин сочилась прозрачная желтая жидкость.
Старик покачал в отвращении головой. Никогда не видал, чтоб человека так от сумаха разносило. Как прикидываешь, что с ним такое?
Вы его ко мне только не подпускайте, сказал Саттри.
Ты ж говорил, что ядовитый плющ вроде как переносишь, Сат.
Думаю, он какой-то новый тип отыскал.
Кыш, сказала Уонда. Фу какой.
Он направился к ней, жестко помавая руками, изображая какого-то изверга, и она с воплями убежала.
Ну, сказал старик. Ты от него не заразишься, если просто сядешь с ним в одну лодку.
Ни в какую лодку я не сяду, сказал мальчишка.
Не сядешь, значит, вот как?
Я руки согнуть не могу.
Рис взял в руки нож и ложку, держа их как свечи, дожидаясь еды. Мальчишка неколебимо стоял в конце стола. Чего? спросил Рис.
Руки не могу согнуть, надменно произнес мальчишка.
Старик спокойно отложил приборы. Ну адская же свистопляска, сказал он. Посмотрел на Саттри. Кажись, тебе с Уондой сегодня придется.
У меня есть мысль получше, ответил Саттри.
Какая же?
Ты с Уондой.
Ну, я думал вниз по течению сегодня в одиночку сгонять. Думал, вы с Уондой двинете вверх по реке, раз она там все знает.
Женщина с размаху поставила на стол ведерко овсянки, и старик схватился за черпак и нагрузил себе полную миску. Саттри посмотрел вдоль стола на мальчишку. Тот по-прежнему стоял, расставив руки в стороны. Уонда сидела за столом напротив него. Взгляда не поднимала. Казалось, она возносит благодарность. Саттри взял черпак и плюхнул овсянки. Рис на свою дул, держа миску обеими руками и наблюдая за Саттри поверх ее обода. Передай молоко, сказал Саттри.
Она сидела на корме, сдвинув колени и лицом к нему, пока он греб, руки в подоле, у нее за спиной со стоек раскачивались лини клячевки. Саттри видел новую местность и расспрашивал ее о том, что там на берегу, с какой стороны огибать остров. Она показывала, юные груди ее раскачивались под легкой тканью платья, поворачивалась в лодке, увлеченная воодушевлением, как ребенок, долгая вспышка белых бедер показывалась и снова пряталась. Босые ноги на заиленных досках днища ялика скрещивались одна поверх другой.
Она сказала: Крикнешь, когда устанешь, я тебя подменю.
Все в порядке.
Я папане все время гребла. Я хорошо умею.
Ладно.
Тебе нравится с Уиллардом работать?
Он нормальный.
А мне нет. Я с ним немного прошлым летом работала. Умник он.
Видать, ты с ним грести настропалилась.
Фигу. Да он же ничего делать не хочет. Знаешь, пытался меня убедить спрятать тот жемчуг, что мы нашли, когда ракушки чистили, а мы б потом удрали и продали его, а деньги себе оставили?
Саттри ухмыльнулся. Ну, сказал он. Наверное, старине Уилларду не очень везет с жемчужинами. Я б решил, что все остальные по пять их найдут против его одной.
Фигу, а спорим, он себе оставляет те хорошие, какие все-таки находит, и где-то их прячет. Глянь-ка, вон чертовка-змеюка.
Вверх по реке у береговых камышей елозил водяной ужик, зализанный подбородок плоско лежал на воде.
Просто презираю этих тварюк, сказала она.
Они тебе ничего плохого не сделают.
Фигу. А если укусит?
Они не кусаются. Все равно неядовитые.
Она не сводила глаз со змеи, кончик большого пальца между зубов.
Давай-ка подгребем туда и зацепим его, и я тебе покажу, сказал Саттри, резко принимая веслом по левому борту.
Она завизжала и вскочила, хватаясь за весла. Саттри сумел заглянуть ей в вырез платья аж до самого живота, кожа такая гладкая, соски такие круглые и вспухшие. Кореш! сказала она тонко и задышливо, и смеясь при этом. Она чуть ли не сидела у него на коленях. Держись подальше от этой тварюки.
Лодка закачалась. Она восстановила себе равновесие, схватившись рукой за его плечо, коснулась планширя и села, с робкой улыбкой. Посмотрели на берег, ища глазами змею, но той уже нигде не было. Солнце грело Саттри спину. Он выпустил одно весло, и зачерпнул горстью воды, и намочил себе загривок. Ты ужика спугнула, сказал он.
Ты меня напугал.
Может, еще одного увидим.
И близко к этим тварям не подплывай. А если какой в лодку заберется?
Тогда, думаю, ты из нее выберешься. Саттри вдруг заглянул за борт. Так вот же он, сказал он. Совсем рядом плывет.
Она завизжала и встала, сведя запястья перед собой, поднеся руки ко рту.
Саттри потряс весло и постучал им. По веслу забирается, сказал он.
Коря-а-а! взвыла она, забираясь с ногами на транец. Оттуда заглянула в воду. Где? спросила она.
Саттри отпустил весло и ржал, как дуралей.
А ну-ка хватит, сказала она. Слышишь меня? Кореш?
Да? ответил он.
Дай мне слово. Слышишь? Больше так не делай.
Ладно, сказал он. А ты лучше сядь, пока за борт не свалилась.
Она соступила с банки и села, держась за планширь по обе стороны, словно бы готовилась к сильному волнению. Он уперся ногами в укосины у бортов ялика и вывел их в течение.
Обедали они на травянистом бугорке над рекой. От воды дул прохладный ветерок, несший с собой запах влажного мха. Рис разжился в лавке кредитом, и у них с собой были сэндвичи с колбасой на белом хлебе и с майонезом, и маленькие овсяные лепешки. Она сидела, подоткнув под себя босые ноги, и вытаскивала все это из бакалейного бумажного мешка и раскладывала. Когда поели, он лег навзничь в траву, сцепив руки за головой. Наблюдал за облаками. Закрыл глаза.
Когда двинулись в обратную сторону, она взяла весла, а Саттри разбирался с брусьями клячевки. Она ему помогала втаскивать полные клячи, дыша мылом и по́том, тело, мягкое и голое под платьем, касалось его, с ракушек капало, и они раскачивались на линях и пощелкивали, как кастаньеты.
Груженой лодкой они проманеврировали по мелководьям, идя с нею рядом по гравийному дну реки. Саттри поднял ее перед за кольцо в
