Алексей Колышевский - Откатчики. Роман о «крысах»
Из подъезда Насти вышел человек в спецовке с надписью «МГТС» на спине. Сел в припаркованный рядом неприметный «жигуленок». Через час расшифровка разговора Геры и Насти лежала на столе у Ракова.
Серебро тебя
Деньги, тридцать миллионов долларов, привезли в двух огромных чемоданах трое угрюмого вида мужиков в черных кожаных куртках. Поставили, словно простую мебель, возле входа и, не попрощавшись, вышли. Гера позвонил Гадве и сказал, что все на месте. Тот ответил, что завтра утром пришлет «кого-нибудь» забрать деньги.
– Только понимаете, тут такое дело. У меня внизу машина дежурит, а в ней постоянно сидят два человека. Они увидят, что ваши люди взяли из квартиры только один чемодан и…
– Не волнуйтесь. Я об этом позабочусь.
– Отлично. И вот еще что. Немедленно после того, как вы заберете деньги, я хочу уехать. Нет ли у вас возможности помочь мне пронести через таможню деньги? Ведь их будет очень много, и меня иначе обязательно попросят открыть багаж, а там…
– Добавьте в мой чемодан один миллион долларов и назовите номер вашего рейса.
– Миллион?! Так много?!
– А что вы хотели? Обычно такая услуга стоит десять процентов от провозимой суммы. В вашем случае получается, что даже со скидкой, хе-хе.
– У вас на каждый вопрос есть ответ.
– Я старый человек. За жизнь обрастаешь связями, как днище корабля – ракушками. Спите спокойно и не думайте ни о чем.
…Чемодан забрала высокая черноволосая красавица. Очень спортивная. Гера даже подумал про себя, что она наверняка занималась когда-то конькобежным спортом. Девушка достала из кармана утянутого в талии пальто ключи от машины, положила их на стол со словами:
– За углом стоит синяя «MAZDA». Выйдете из подъезда, к «BMW» не подходите, иначе надолго испортите себе аппетит. В аэропорту обратите внимание на таможенника очень высокого роста и совершенно лысого. Похож чем-то на певца Розенбаума. И тоже носит усы.
И ушла, не попрощавшись. Гера выглянул в окно. «BMW» по-прежнему стоял на привычном месте и, судя по струе дыма из выхлопных труб, очень сильной, газовал вхолостую. Герман, недоумевая и не осознавая смысла сказанного девушкой, решил для начала спуститься и посмотреть, в чем может быть дело. Он вышел из подъезда и медленно пошел к автомобилю. Поравнявшись с ним и убедившись, что никто из редких прохожих им не интересуется, подошел к машине вплотную и заглянул в салон. И охранник, и водитель были застрелены наповал. По одной аккуратной дырке во лбу у каждого. Водитель, умирая, конвульсивно нажал ногой на газ: машина работала, и охранник и водитель грелись в салоне и ждали «сменщиков». Высокая черноволосая девушка совершенно не вызвала их подозрений, когда так же, как Гера сейчас, подошла к их машине и жестом попросила открыть окно, беспомощно оглядываясь при этом по сторонам, мол, заблудилась в переулках старой Москвы, не подскажете, как пройти туда-то. Только ответа девушка не дослушала, профессионально, не вынимая оружие из кармана, выстрелила каждому в голову. Затем просунула руку в салон и нажала на кнопку стеклоподъемника. Быстро выдернула руку, опередив поднимающееся стекло, и спокойно пошла к Гере.
Герман, в ужасе позабыв про все на свете, бегом бросился в квартиру. Схватил чемодан. Сбежал вниз по лестнице с третьего этажа. Немного придя в себя, стараясь не бежать, вышел из подъезда, пошел направо и вскоре свернул за угол. Почти сразу же нашел глазами припаркованную у обочины «MAZDA». Кнопкой на ключе открыл багажник, кинул туда чемодан. Сел в салон, завел двигатель. Полный бак бензина, машина совершенно новая. До лондонского рейса оставалось почти пять часов, и он решил, что успеет заехать в свой банк за остальными деньгами.
«Сменщики» приехали через час после бегства Германа. Дядя Петя узнал о его исчезновении через минуту после того, как один из «сменщиков» открыл водительскую дверь «BMW» и на руки ему упало тело шофера. Через полчаса СБ «Юксона» блокировала все аэропорты и вокзалы Москвы, ведь недаром она считалась лучшей частной службой безопасности в стране.
Ничего этого Гера не знал. Он забрал из сейфа два кейса и по Третьему кольцу поехал к выезду на Ленинградское шоссе. Спокойно миновал «Динамо», проехал в тоннеле под «Волоколамкой» и въехал на Войковский мост. Здесь движение существенно замедлилось, и машины двигались хоть и постоянно, но довольно медленно, не быстрее десяти километров в час. Вдруг Гера увидел, как из сточного отверстия в обочине моста выскочила омерзительная, с длинным, грязным, безволосым хвостом крыса. Что заставило ее покинуть темное свое обиталище, осталось неизвестным, но, оказавшись столь внезапно среди бела дня на дороге, заполоненной машинами, крыса принялась как обезумевшая метаться между ними, будучи, очевидно, ослепленной светом дня и поэтому неспособной найти какое-нибудь укрытие. Наблюдавший за ней Гера увидел, как, пометавшись и поняв, что это бесполезное занятие, жалкая крыса вдруг затихла и застыла на дороге, поджав в отчаянии хвост. Через мгновение огромное колесо грузовика прекратило крысиный жизненный путь, оставив от нее лишь влажный след на шоссе.
Движение пошло быстрее, затем и вовсе вернуло себе нормальный темп. До самолета оставалось два с половиной часа, и Гера «поднажал». Случай с крысой не шел у него из головы. Внезапно ему пришла мысль, от которой он чуть не въехал в резко затормозившую впереди у светофора машину. Ожидая зеленого сигнала, он поглядел на свое отражение в зеркале заднего вида. Увидел лишь свои замученные, ввалившиеся глаза в черных полукружьях от тревог и бессонницы. Сказал, обращаясь к своим глазам:
– Гера, Гера. А ведь ты такая же крыса, как та самая шушера, которую только что раздавил грузовик. Жил себе в темноте, и никто не видел, кто ты есть на самом деле, а вылез на белый свет посмотреть, и что случилось? Приходится бежать куда-то к чертовой матери, оставить здесь Настю, маму… И ведь никогда, наверное, уже не придется мне сюда вернуться. Черт бы побрал такую жизнь! Почему все так несправедливо? Почему кому-то все, а кому-то, как крысе, приходится тырить куски с оглядкой, не в крысоловку ли она попала…
Подъехал к Шереметьево. Оставил ключи в «Мазде», все равно больше не пригодятся. Загрузил свой дорогостоящий багаж на тележку и бережно покатил ее перед собой. Зашел в здание аэровокзала и подошел к огромному табло «Вылет-Прибытие». Регистрация на Лондон началась полчаса назад, и он поспешил занять очередь в «зеленый коридор» таможенного досмотра. Лысого великана, и впрямь имеющего сходство с Розенбаумом, он заметил сразу. Его трудно было не заметить. Верзила стоял за стойкой и, изредка задавая проходящим дежурные вопросы о наличии валюты и прочего запрещенного к вывозу таможенного списка, напряженно смотрел по сторонам. Наконец он увидел Геру и на глазах стал еще более скованным, как будто все его нервы разом намотали на какой-то барабан, натянули их до предела, вот-вот порвутся. Гера, наоборот, обрадовался таможеннику, как старому другу. Еще пять шагов до черты таможенной зоны, четыре, три…
Последовавшие за два шага до черты события произошли настолько стремительно, что на их описание уйдет больше времени. Перед Герой оставалось всего два человека, когда «Розенбаум» внезапно вышел из-за стойки, перекрыл вход с помощью металлического заграждения и быстро удалился в неизвестном направлении. Гера даже не успел удивиться его неожиданному поступку, как почувствовал, что в его руки почти одновременно с разных сторон намертво вцепились чьи-то сильные пальцы. Он с испугом резко обернулся вправо и увидел, что рядом с ним стоят несколько человек из службы безопасности «Юксона» и один из них – это именно тот, что железной хваткой держит его руку. Повернув голову влево, он, уже близкий к потере сознания, увидел ухмыляющееся лицо Ракова, держащего его за другую руку, и рядом с ним троих жлобов из службы безопасности «Патиссона». Обе эти группы с удивлением, смешанным с нескрываемой неприязнью, враждебно глядели друг на друга.
– Вы кто такие?
– А вам какого лешего здесь надо?
– Рот закрой свой. Это наш клиент.
– Да, конечно! Ваш! А коко не хохо?!
– Слышь, ты, пидор, ты за базаром следи. Мое коко тебе в рот не влезет! Сказано было: а ну быстро отпусти его! Этот крендель едет с нами!
– С какой такой радости?
– С той радости, что у нас к нему вопросы!
– А кто вы такие? – Раков решил не сдаваться.
– СБ «Юксон». А ты кто такой?
– Кто? Эсбееее?! Ха-ха-ха! Да вашего черта днями закрыли, а вы все ерепенитесь, шныри. Сами скоро будете из параши тюремной баланду лакать и за кружевными занавесочками на нарах полеживать, голубки.
– Что?! Что ты сказал, сука!!!
В этот момент у того, кто держал Геру за правую руку, сдали нервы. Он одним быстрым движением выдернул из-за пояса пистолет и направил его Ракову прямо в глаз. Толпа зевак, собравшаяся вокруг, при виде пистолета бросилась врассыпную. Тем временем один из жлобов Ракова тоже вспомнил про свою пушку и, решив, что его шефу угрожает смертельная опасность, выстрелил первым. Пуля вжикнула у Геры над ухом и достигла цели. Герина правая рука оказалась свободной. Он дернул левой рукой, вырвался и бросился бежать к выходу, услышав за спиной еще несколько выстрелов подряд. Ему навстречу уже бежали трое милиционеров, но на Геру они никакого внимания не обратили, а, на ходу вырывая из кобур оружие, бросились к эсбэшникам-ковбоям. Всего этого Гера уже не видел, он выбежал из стеклянных дверей аэропорта и, вспомнив про синюю машину, рванул к ней, как вдруг самый милый голос на свете окликнул его:
