Алексей Колышевский - МЖ. Роман-жизнь от первого лица

Алексей Колышевский

МЖ. Роман-жизнь от первого лица

С благодарностью моему другу Сергею Минаеву, при помощи которого увидела свет эта книга.

Sometimes, my mother thinks that I'm genius.

В человечестве дурной инстинкт сильнее доброго.

Вместо пролога

Этот ненужный и откровенно тревожный звонок застал меня в «Бед Кафе», затерявшемся среди белоснежной мебели и таких же арктически белоснежных скатертей, как раз между ризотто и чайником вожделенного «молочного» чая. Я заканчивал обед, и телефон, находившийся в кожаной сумке «Emporio Armani», периодически напоминал о себе коротким жужжанием, ибо его адскую стоголосую полифонию я выключил, как не способствующую пищеварению. Но нормально пообедать в тот день мне не удалось. Во всяком случае, мирное и степенное чаепитие, на которое я рассчитывал, вышло суетливым, я обжег небо двумя глотками кипятка, чай в котором так и не успел завариться. И все из-за ненавистного телефона, его непрерывного жужжания в течение пяти минут! Я с нарастающим раздражением слушал этот назойливый шмелиный звук. Ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж-ж… Твою мать, а! Кому это я так понадобился?! Я, обыкновенный, уволенный три месяца назад за откаты закупщик! О, Господи! А вдруг с домашними что-нибудь случилось?!

Я суетливо рванул молнию на сумке и решительно запустил в ее чрево руку. Тут же оцарапал пальцы о какой-то ключ, рука на мгновение обхватила что-то прямоугольное. Нет, это не жужжит. Этот картонный параллелепипед не что иное, как упаковка особо тонких презервативов Contex. Они тоже жужжат, конечно, но их перед этим надо натянуть и вставить. Такое жужжание мне больше по душе. Вот наконец-то и телефон. Надо же! Все еще никак не заткнется. Посмотрим, кто это такой упорный?

На дисплее «Nokia» пульсировала фамилия «Присовкин». Кто такой этот «Присовкин» и как его такая идиотическая фамилия попала в адресную книгу моего телефона, я не помнил. По-моему, какой-то мудак, под стать своей фамилии. Трезвонит больше пяти минут, как будто уверен в том, что я обязательно возьму трубку. Ладно, черт с тобой. Считай, что ты мне присунул, партнер.

– Алле!

– Ой! Ой! Марк! Это ты?!!

– Ну, типа, да. А что за дела?

– Марк! Я тебя очень прошу, не клади, пожалуйста, трубку!!!

– Да я и не собираюсь, не парься. Ты хоть кто такой? Что это за фамилия какая-то странная у меня высветилась?

– Да это я! Коля Присовкин! Не помнишь? Компания «Алко-трест», руководитель отдела сетевых продаж! Ну, еще водка у нас есть, «Гуревич». Помнишь?

– Ага. Начинаю вспоминать. Все. Вспомнил. Привет, Коля Присовкин! Можешь пожелать мне приятного аппетита. Хотя уже неактуально, если честно… Так что ты хотел? Я тебя слушаю!

– Марк, у меня к тебе серьезный деловой разговор.

– Коля, когда я слышу слова «деловой» и «серьезный», то мои ноздри начинают раздуваться от алчности. Ты такой разговор имеешь в виду? Другими словами, ты хочешь дать мне денег?

– Да! Да! Именно так! Я хочу предложить тебе сделку! Очень выгодную! Тебе ничего не придется делать!

– Звучит интригующе. Я уже ощущаю зуд на кончиках пальцев. Разговор, надо понимать, не телефонный?

– Разумеется! Нам необходимо срочно встретиться!

– Николай, не вижу препятствий. Я в «Бед Кафе». Подъезжай прямо сейчас. Я подожду.

– Где, где? В каком кафе?

– В «Бед». Я в «Бед Кафе».

– Э-э-э… А где это?

– Ага. Понятно. Это станция метро «Улица 1905 года».

– Так, а дальше?

– Дальше? Там напротив метро есть «Макдоналдс».

– Ага, знаю!

– Молодец! Вот если ты стоишь спиной к его входу, то тебе надо перейти через дорогу и немного пройти по тротуару до клуба «Шестнадцать тонн». Рядом с ним «Бед Кафе». Найдешь меня внутри. Ты скоро будешь?

– Ну, я не могу сказать точно. У нас офис на Таганке. Пока пробки, туда-сюда… Минут через сорок, устроит?

– Ну, давай, Коля. Я пока тут телевизор посмотрю. Он здесь большой, щуриться не надо.

– Лечу уже!

Человек с некрасивой фамилией отключил связь, а я стал вспоминать, где наши пути пересекались. Вспомнил. Этот Коля привозил мне двадцать штук за пару позиций водки. Я тогда все сделал красиво: двадцатку оприходовал, водку ввел в ассортиментную матрицу. Вчера заходил в один из своих бывших магазинов и видел ее там. Стояла на полке полным рублем! Чувство гордости испытываешь, когда видишь товар, который ты явил миру, получив за свои труды скромную компенсацию. Интересно, что ему понадобилось? Ведь я уже месяца три, как не в деле.

Сорок минут пролетели. И потом еще пятнадцать. А затем за моим столом возник Коля: коренастый тридцатилетний человечек роста «метршестьдесятпять». В сером мешковатом пиджачке. В грязноватых тупорылых ботинках. В каком-то галстуке, вроде в полоску. С брюшком и вторым подбородком. С портфельчиком made in Turkey for FENDI и часами «Tissot». В общем, менеджер по продажам. Среднее звено. Ну, валяй, Коля. Рассказывай.

– Привет, Коля. Как добрался?

– Извини, Марк, такие пробки… Я по делу.

– Я понял. Будешь что-нибудь?

– Нет, спасибо. Я так нервничаю, что о еде даже не вспоминаю.

– Отчего же? Что так гложет уважаемого руководителя отдела сетевых продаж?

– Ты понимаешь, тут такая неловкая ситуация вышла с этой нашей водкой. С «Гуревичем» этим.

– Стоп, стоп, стоп. Я все условия выполнил. И если ты о том, чтобы я вернул вам деньги, то я…

– Нет, нет! Что ты! По тем двум позициям у меня и у руководства вообще вопросов нет!

– А в чем тогда проблема?

– Марк! Проблема в остальных пяти. Помнишь, мы вели речь о вводе в ассортимент семи позиций? Ты сказал, что сначала сделаешь две, а потом остальные пять.

– Но ведь меня потом уволили. Я и тебе, по-моему, говорил тогда об этом? В чем же дело?

– Марк, ты извини, но я тогда у своих учредителей взял полтинник для ввода этой водки.

– Так, так, так, а ну-ка подожди. Но как же ты хотел решить вопрос, если я уже не работал?

– Да ты понимаешь, бабки были очень нужны. В новой квартире не на что было ремонт заканчивать. Ну, я и взял. Как бы под твое имя, понимаешь?! Ну, а потом тебя уволили, а учредители стали с меня деньги требовать. Ведь водка-то не попала в матрицу!

– А ты?

– Ну, а я им мозги пудрил, что я тебя ищу.

– Ты сегодня первый раз мне позвонил. Телефон я не менял. Разве ты меня искал?

– Да нет. Не искал, конечно. Я думал, все как-нибудь само собой уляжется, а они, учредители мои, сказали, чтобы твоими поисками СБ занялась. А эти быстро найдут. Прикинь, они бы тебя нашли, а ты не при делах! Ну, я бы и влип! Вот я тебе и позвонил. Спасибо, что ты меня выслушал!

– Коля, когда речь идет о пятидесяти тысячах долларов, то ничего само собой никуда не укладывается, понимаешь? То есть ты хочешь сказать, что ты без меня меня же и женил?

– Ну, Марк, ну, зачем ты так? Ведь всякие ситуации случаются, понимаешь? Мне бы сейчас сухим из воды выйти.

– Что же ты мне хочешь предложить?

– Марк, я бы тебе дал сейчас полтинник этот и сверх того еще пять тысяч долларов, а ты бы позвонил моему учредителю, Магомеду Аббасовичу, и сказал бы ему, что согласен вернуть деньги. Потом бы сам привез их к нам в офис, и все остались бы при своих, а ты бы «Петра» ни за что поднял.

– Ни за что, говоришь?

– Ну, а что там особенного делать-то?! По телефону один раз позвонить да на Таганку проехать. Марк, выручи, а?

– А как ты думаешь, сколько под мое имя вот так бабок спиздили такие же, как ты?

– Да я же не пиздил ничего, что ты…

– Как же ты не пиздил-то, Коля? Мне ничего не сказал, долю не занес, а деньги у своих собственных учредителей под меня скрысил. Красавчег ты, Коля.

– Марк, ну, зачем ты так?

– То есть ты хочешь сказать, что твое имя – это символ анальной непорочности, а мое давно втоптано в говно, и мне особенно париться не за чем?

– Марк, нет!

– Да ладно… Релакс, Коля. Знаешь, что я подумал? Надо тебе помочь. Помогу я тебе, пожалуй. Давай сюда пятьдесят пять штук и телефон своего Аббасовича.

– Марк, ты просто золото, а не человек!

– Ты так думаешь? Не все то золото, что блестит, чувак. Давай бабло и номер. И вали отсюда, пока я тебе в бубен не накатил. Комбинатор хренов.

– Спасибо, спасибо! Вот денежки-то, вот. И номерок вот.

Присовкин, словно включил заднюю передачу, испуганно попятился к дверям и вскоре исчез, оставив после себя запах несвежих носков и следы жирных пальцев на арктически белой скатерти. Я кинул «котлету» в сумку, повертел в руках бумажку с телефоном, усмехнулся. Поджег листочек от пламени свечки, горевшей на столике, и кинул его в пепельницу. Не дождется Магомед Аббасович моего звонка. Я ему ничего не должен. А вот Коля Присовкин чуть было и впрямь мне не присунул. Вот сцук! Ну, ничего, Коля. Сумел спиздить, сумеешь и отработать.

– Алле, Коля?

– Да, Марк, да, это я!