Мухаммед Аль-Али - Произвол
Марлен и Шарль пешком отправились в сад советника, где кроме хозяина их ожидали Рашад-бек и Сабри-бек. Они обсудили детали с контрабандным оружием, потом плотно пообедали жареной бараниной. Ловко манипулируя зубочисткой, советник стал делиться своими опасениями по поводу настроений местного населения и высказал предположение о грядущих беспорядках. Сабри-бек поддержал его:
— Есть основательные поводы для беспокойства. Мои знакомые из религиозных деятелей отмечают, что чернь ропщет. Люди никак не могут успокоиться после убийства в прошлом месяце еврейского торговца Исхака. Убийца до сих пор не найден. А власти, как мне кажется, и не чешутся.
— Наши люди, особенно чернь, понимают только палку, — убежденно сказал Рашад-бек. — Их надо вот где держать. — Он потряс кулаком.
— После сдачи зерна мы покажем им, как бунтовать, — пригрозил Сабри-бек.
Затем разговор перешел на другие темы: о мудрости советника, о похождениях Рашад-бека с цыганками. Но сам бек в нем не участвовал. Его мысли были заняты тем, как повыгоднее продать винтовки, он вспоминал Софию, наливался злобой при мысли о возможном выступлении крестьян. Нет, он никогда не допустит беспорядков на своих землях!
Отключился от беседы и советник. Он вынашивал план поджога склада боеприпасов, чтобы таким образом замести следы кражи оружия. Задумалась и Марлен. Перед ее глазами все еще стояли свитки Торы, которые она изымет из синагоги, обреченной ею на сожжение.
Рашад-бек вернулся в гостиницу «Барон». Лежа на диване, он обдумывал, как припрятать партию винтовок в своих восточных деревнях. Вдруг дверь распахнулась. На пороге стояла Шарона. Оказывается, ее вызвала в Алеппо Марлен. Усевшись на диване возле бека, она оживленно заговорила:
— Я приехала вечерним поездом только на ночь. Завтра возвращаюсь обратно.
Обрадованный ее визитом, Рашад-бек предложил женщине:
— Поедем вместе. А пока отдохни. Скоро придет Марлен и заберет нас на ужин к советнику в казармы.
Шарона прилегла рядом, обвив шею бека обнаженными до локтей руками.
Примерно час спустя компания была в полном сборе в кабинете советника. Пока они ужинали, люди Рашад-бека во главе с управляющим Гадбаном выносили из казармы винтовки с патронами и грузили их на машины.
После ужина Марлен и Шарль решили пройти мимо мечети. Невдалеке от нее притаился взвод французских солдат, посланный сюда осторожным советником. На исходе той же ночи, после призыва муэдзинов к утренней молитве, вновь наступившую тишину разорвали звуки выстрелов. Несколько вооруженных мужчин в масках ворвались в мечеть и открыли огонь по молящимся. Застигнутые врасплох люди заметались по мечети, пытаясь укрыться от свинцового дождя. Секунды тянулись как вечность. Наконец один из мужчин, в белой чалме, закричал: «Хватайте их! Они убегают!» Оправившиеся от страха люди выскочили на улицу, но преступники уже скрылись под покровом ночи. У входа в мечеть на земле белел лист бумаги. Поднявший его поднес ближе к глазам и, прочитав при свете фонаря, закричал:
— Это сделали евреи! Убивайте евреев!
Столпившиеся вокруг него прихожане мечети обменивались восклицаниями:
— Неужели это евреи?! Но они живут здесь в мире и благополучии. Наверно, это месть за Исхака. Куда смотрит правительство? Где гордость ислама?
В городе все пришло в волнение. Люди высыпали на улицы. Подъехавшие на грузовиках солдаты оцепили мечеть и стали выносить оттуда убитых и раненых.
Один из потерпевших рассказывал возбужденной толпе:
— Я видел двоих, но сначала не обратил на них внимания. Думал, пришли молиться. Но вдруг они стали стрелять, а потом устремились к выходу.
— Нет, их было больше, — возразил другой.
Прибывшие полицейские начали допрашивать свидетелей. Волнение и сумятица усиливались по мере того, как вокруг мечети находили новые листовки с угрозами отомстить за смерть одного Исхака убийством десятерых. Все сильнее раздавались голоса:
— Евреи поднимают руку на ислам!
Марлен спешно собрала наиболее влиятельных евреев города. Она убеждала их, что мусульмане обязательно отомстят; Скорее всего, они нападут на синагогу. Следует закрыть все лавки и спрятать в укромные места драгоценности.
К восходу солнца черная весть распространилась по всему городу. Сабри-бек, узнав о происшедшем, пришел в сильное беспокойство. Он отдавал себе отчет в том, что это только начало в цепи надвигающихся страшных событий. Бек не ошибся. Не успел он выпить чашку кофе и выкурить первую сигарету, как к нему вышел управляющий и сообщил, что горит синагога, а над складами в районе французских казарм тоже полыхает зарево.
Вернувшийся в деревню Рашад-бек хмуро прошел мимо слуг, не отвечая на поклоны своих людей. Слуги внутренне сжались от страха. После короткого отдыха он вызвал управляющего и отправил его за бедуинским шейхом Жарваном.
Джасим быстро оседлал коня и поскакал в степь. Через час с небольшим он уже входил в громадный шатер шейха из козьей шерсти. В нем сидело много людей. По кругу передавалась чашечка горького кофе. Среди гостей Жарвана выделялись несколько религиозных шейхов, прибывших бедуинам за пожертвованиями в связи с завершением уборки урожая. У входа в шатер толпились женщины в надежде получить от одного из шейхов амулеты от дурного глаза.
Сам шейх Жарван степенно обсуждал со своими сородичами, как отомстить одному из южных племен за старую обиду, конфликт вокруг пастбища в дамасской провинции и недавнюю охоту на газелей.
Джасим обменялся со всеми рукопожатием. При этом каждый вставал в знак уважения к вооруженному человеку. Отказавшись от кофе, управляющий вежливо пригласил шейха Жарвана пожаловать в усадьбу к беку. Шейх согласно кивнул и еще раз предложил Джасиму передохнуть. Но управляющий извиняющимся тоном сказал:
— Его превосходительство хочет увидеться с тобой как можно быстрее. Видимо, речь идет о крайне важном деле. Ты, наверно, уже слышал о том, что у нас сгорел один из молотильных дворов.
— Сила только в аллахе, — ответил шейх, вставая. — Собирайтесь, мужчины. Посмотрим, в чем там дело.
Через минуту шейх Жарван был в седле. За ним двигались десять вооруженных бедуинов.
Один из них обратился к шейху:
— Мы всех своих предупредили, чтобы они не вздумали чем-то досадить крестьянам. Наши не могли поджечь двор. Это наверняка сделали южные бедуины. Они — настоящие воры.
— Вчерашние события в Алеппо добром не кончатся. Как бы и нас не втянули, — добавил другой.
— А что, шейх, — спросил третий, — если мы под шумок нападем на французские поезда? Заодно покончим и с полицейским отделением в Тамме. Хватит терпеть нам унижения.
Скачущий рядом с ним бедуин поддакнул:
— Надо воспользоваться событиями, пока их поток не смыл нас.
— Не спешите, — сделал предостерегающий жест шейх. — Прежде надо во всем хорошенько разобраться. Главное для нас — сохранить честь племени.
Пришпорив коней, всадники поскакали быстрее. Вдруг перед ними возник волк и сразу же бросился в сторону. Трое бедуинов с улюлюканьем поскакали вдогонку.
Шейх Жарван остановился, наблюдая за погоней.
— Этот волк дает нам наглядный урок, как следует защищать свою жизнь, — сказал он спутникам. — Он одинок и от этого слаб, но будет бороться до конца. Посмотрите, как он старается обмануть преследователей.
Пуля задела волка. Он подпрыгнул и побежал медленнее. Но как только один из бедуинов нагнал его, волк повернулся и бросился на его коня. Вторая пуля перебила волку лапу. Он заметно слабел, но, собрав последние силы, прыгнул на всадника. В этот момент третий выстрел доконал зверя. Он рухнул на землю и забился в предсмертной судороге.
— Вот так и мы, как этот волк, должны сражаться до последнего дыхания, — назидательно сказал шейх Жарван.
При въезде в деревню они встретили Хасуна — старого знакомого шейха.
— Привет, шейх, — поздоровался он. — Куда едешь?
— К беку, Хасун, — ответил тот. — Помоги напоить лошадей. Как тут у вас дела?
Взяв под уздцы одного из коней, Хасун подвел к небольшому резервуару, выложенному из камней. Животные жадно припали к воде.
— Дел невпроворот, — сказал юродивый, — да кто их решит?
— Дела решает бек, — ответил шейх.
Хасун возразил:
— Нет. Вот если был бы жив Аббас, он бы их решил.
Один из бедуинов засмеялся. Но шейх рассерженно одернул его:
— Тихо, Джасер. Не смей насмехаться над этим человеком. Он не глупее многих.
— Будь осторожен, шейх, — предупредил Хасун. — Ближайшие дни принесут много бед.
Попрощавшись с Хасуном, шейх и его спутники направились в помещичью усадьбу. Трое бедуинов остались охранять вход. Остальные, оставив оружие на седлах, поднялись к беку, который встречал шейха у входа в большой зал. После того как гости сели и слуга подал им кофе, бек начал:
