Мухаммед Аль-Али - Произвол
— Нет силы, кроме как у аллаха, — обратился Абу-Омар к Юсефу. — Да поможет нам аллах благополучно завершить уборку!
Ибрагим громко позвал односельчан пойти осмотреть тока. Через час все собрались опять вместе. В деревне ничего не пропало, кроме мула Ибрагима. Все облегченно вздохнули.
— Если бы у вас исчезли корова или мул, вы бы повели себя по-другому, — обиженно обратился Ибрагим к соседям. — Нельзя думать только о себе.
Мужчины вернулись в гостиную бека. Парикмахер успел сбегать за инструментом и принялся за свое дело. Ожидая очереди, крестьяне обсуждали пропажу мула, видя в ней начало своих будущих бед.
Вернувшийся староста напустился на крестьян с бранью:
— Говорил же вам, олухам, будьте бдительны! А теперь расплачивайтесь сами. Господин бек предупреждал вас, что в восточных деревнях появились грабители. А сейчас они добрались и до нас.
Его поддержал управляющий Джасим:
— Теперь всем достанется от бека. А больше всего— сторожу, который не уследил за ворами.
— Бедный сторож! — покачал головой староста. — Сколько лет он подносил нам кофе!
— Так что же скажем беку? — спросил управляющий.
— Прежде всего надо вооружиться, — ответил староста. — Все должны купить винтовки, а у кого нет денег, пусть возьмет взаймы. Правда, Джасим?
— Конечно, — подтвердил управляющий.
— Зачем нам это надо? — тихо возмутился Абу-Омар, сидящий на корточках у колес арбы. — Сегодня мы купим винтовки, а завтра полицейские из Таммы отберут их. Да еще посадят нас в тюрьму, обвинив в подготовке восстания против французов. На кой нам это оружие!
— Ты не прав, — возразил Юсеф. — С винтовками мы будем чувствовать себя сильнее.
— Не сам ли управляющий украл мула? — высказал предположение Ибрагим. — С этого подлеца станется. Неужели какой-то пришелец будет рисковать ради одного паршивого мула?
— Так управляющий же был с нами в гостиной, — удивился Абу-Омар.
— У него достаточно прихвостней, чтобы сделать это чужими руками, — ответил Ибрагим. И после минутного молчания добавил: — Он только и думает, как бы навредить другим.
Юсеф, понизив голос, спросил:
— Вы ничего не обнаружили на дворах этой ночью?
Двое сидящих рядом крестьян насторожились.
— А что мы могли обнаружить? — спросил один из них.
— Я нашел листовку, — ответил Юсеф. — В ней содержится призыв к борьбе против французов. Там также говорится, что мы не должны доверять нашим помещикам, которые сотрудничают с колонизаторами.
— Как ты думаешь, кто написал эти листовки? — спросил Абу-Омар.
— Учитель Адель и его товарищи по борьбе, — ответил Юсеф. — Они хотят освободить нас и наших детей от эксплуатации, покончить с крестьянскими невзгодами.
— Наступит ли такое время? — горестно вздохнул Абу-Омар.
— Не спеши, брат, — ответил Юсеф. — День освобождения придет. Молодежь в городах не сидит сложа руки, как мы. Она не только ведет подпольную борьбу, но и организует массовые демонстрации, готовится с оружием в руках встать на борьбу с колонизаторами. Поэтому я и поддерживаю предложение старосты приобрести винтовки. Наступит день, когда они нам понадобятся, чтобы завоевать свободу для родины и народа. Мы вернем свои права.
— Побереги себя, Юсеф, — сказал Ибрагим. — Об этом нельзя говорить вслух. Не кличь напрасно беду на себя.
— Долго мы еще будем праздновать труса? — спросил Юсеф. — Учитель Адель и его товарищи не знают страха и борются ради нас. Наш долг — поддержать их.
К ним подошли староста и шейх Абдеррахман, совершавшие обход деревни. Разговор прекратился на полуслове. А издалека послышался голос Хасуна, все кричавшего о пришествии дьяволов.
Ночь была душной и безветренной. Фатима сидела на крыше своего дома, откуда она могла обозревать все тока деревни. Страдая от невыносимой духоты, женщина молила аллаха послать хоть какой-нибудь ветерок.
— Я голоден, — позвал сестру Юсеф. — Ибрагим на западных землях и наверняка опоздает. Покорми меня. Всю ночь мы будем возить урожай. Может быть, к утру закончим.
— Возьми внизу хлеб и лябан[26],— откликнулась Фатима. — А потом поднимайся ко мне, передохни. И не забудь запереть дверь.
— Мне надо быстро вернуться, — сказал Юсеф. — Мы еще не распрягали лошадей. Приготовь для Ибрагима пару лепешек, лук и кувшин с водой.
— Слышишь, маленький все время плачет. Глазки у него болят. Их трахома поразила. А собаки точно с цепи сорвались — все лают, не унимаются. К чему бы это?
— Может, они чужого чуют? Пойду посмотрю, — сказал Юсеф.
Взяв палку, он прошелся вокруг дома. Мимо него протрусил на лошади сторож. Успокоив Фатиму, Юсеф уже было стал собираться опять на работу, как вдруг со стороны токов донеслась грубая брань.
— Кто это так кричит? — испуганно спросила Фатима.
— Наверно, наш негодяй управляющий честит, а то и бьет какого-нибудь провинившегося крестьянина, — ответил Юсеф. — Люди работают не разгибая спины, а он относится к ним как к каким-то мошенникам. Бедному крестьянину ни днем ни ночью нет спасу от подлого управляющего и его длинного, грязного языка.
Тут прогремел выстрел. Юсеф сразу определил, что сделан он из военной винтовки. Вслед за выстрелом раздался истошный вопль управляющего:
— Горят дворы! Горят дворы!
Люди в ужасе заметались с криками:
— Аллах, помоги! Аллах, помоги!
Над одним из токов столбом взметнулось пламя. Юсеф бросил узелок с едой, который он собирался отвезти Ибрагиму, и кинулся к своей арбе, доверху нагруженной зерном.
Все жители деревни, кто с ведром, кто с кастрюлей, бросились тушить пламя. Женщины образовали живую цепочку от дома бека до горящего тока, передавая друг другу кувшины с водой.
Управляющий кричал:
— Хватайте лопаты и мотыги! Окапывайте так, чтобы огонь не распространялся дальше!
Сторож направил свою лошадь на поле за деревней и стал выстрелами в воздух вызывать работающих крестьян, которые уже сами сбегались на пожар. Деревенские дети сгрудились на холмике возле помещичьей усадьбы, с которого обычно бек смотрел цыганские пляски.
— Аллах велик! Тушите огонь! Аллах велик!
— Эй, женщины, двигайтесь быстрее! — подгоняла их Ум-Омар. — Если все сгорит, мы умрем от голода. Вы хорошо знаете хаджи. Он не поможет. Ведь он уже дал нам ссуду на будущий год.
В деревне от огня стало светло как днем. Детишки с раскрасневшимися от жара лицами испуганно жались друг к другу.
— Почему вы здесь? Бегите отсюда! Сейчас змеи, спасаясь от огня, приползут сюда и покусают вас! — закричал на детей шейх.
Дети в испуге разбежались с возгласами: «Змеи, змеи!» Услышав крики детей, в свою очередь испугались их матери, выбежавшие тушить пожар босыми. Они побросали кувшины, пугливо озираясь по сторонам. От женщин паника мгновенно переметнулась и на мужчин. У всех еще была свежа в памяти смерть от укуса змеи бедуина Халида.
Фатима стала яростно кричать на соседок:
— Мы все умрем с голода, если не потушим пожар! Не бойтесь змей! Каждый отойдет на небеса в свой день и час. Хватайте кувшины!
Старик, без устали бросавший в огонь лопатой землю, стал подбадривать мужчин:
— Давайте, дети мои! Еще немного, и мы потушим огонь. Внимательно следите, чтобы ни одна искра не долетела до соседних дворов. — Заметив, что люди напуганы возможным появлением змей, он закричал: — Не бойтесь! Здесь нет ни одной змеи. Снопы только что привезли. Они не успели наползти. Быстрее копайте и поливайте землю вокруг! Клянусь, здесь нет змей!
Борьба с огнем продолжалась несколько часов. Тревожное мычание коров и блеяние овец и коз смешалось с лаем собак, причитаниями женщин и взволнованными голосами мужчин. Лошадь управляющего сорвалась с привязи и чуть не затоптала ребенка.
Наконец пожар был укрощен. Все собрались перед дворцом бека. Над деревней клубился дым. Уставшие, с покрытыми копотью лицами, крестьяне удовлетворенно улыбались, оживленно переговаривались, вспоминая схватку с огнем. Над площадью раздался звонкий голос Абдеррахмана:
— Славьте аллаха, люди! Аллах помог нам потушить пожар! Он внял моим призывам!
Никто не прореагировал на слова шейха. Тогда немного помолчав, он обратился к народу:
— Как будем оправдываться завтра перед беком и хаджи? Кто виноват в случившемся? Я думаю, что ответить должны курящие. Кто-то из них бросил незатушенный окурок. Вот Юсеф — самый заядлый курильщик. Может быть, он и бросил этот окурок? Если бы аллах не отозвался на мои молитвы, сгорели бы все дворы. Что ты на это скажешь, Джасим?
— Завтра во всем разберемся, — ответил управляющий. — А сейчас расходитесь по домам. Беку будет доложено обо всем завтра, Решающее слово за ним. Лично же я думаю, что надо наказать всех курящих. Поджигатель — один из них.
