Мануэл Тиагу - До завтра, товарищи
Наверняка Сагарра свалился бы в придорожную канаву в голодном обмороке, не вспомни он о бобах. Он теперь заходил на бобовое поле, набивая карманы, а иногда и шляпу, и шел дальше, на ходу совершая завтрак, обед и ужин. Одну неделю он только бобами и питался. За эту неделю он проделал огромную работу: обошел весь район, поговорил со всеми товарищами, познакомился с комиссиями площадей, заложил основы партийных ячеек еще в восьми деревнях.
Одно беспокоило: частые полицейские патрули. Товарищи рассказывали о шпиках, которые разъезжали на машинах, а иногда нагло стояли на дорогах, разглядывая проходящих крестьян.
Сагарра сначала не замечал ничего подозрительного, но через пару дней наткнулся на автомобиль, стоящий на дороге. В нем сидело несколько человек. Один из них, потягиваясь, вышел из машины и загородил Сагарре путь, внимательно всмотрелся в его лицо и сел обратно в машину.
«Чепуха! — подумал Сагарра. — Как они могли узнать?»
Пройдя некоторое расстояние, он обернулся — автомобиль стоял на месте. Через несколько километров он обернулся вновь — автомобиль удалялся.
Жозе Сагарра свернул в поля.
12
В понедельник он пошел наниматься на работу. Как и всех, его приняли по самым высоким за последние годы ставкам. Это была победа комиссии площади.
По деревенской улице разгуливал какой-то незнакомец и внимательно приглядывался к крестьянам. Сагарре показалось, что именно этот человек несколько дней назад рассматривал его в лицо.
Следующие три дня Сагарра работал в поле и, возвращаясь домой, не замечал ничего подозрительного. Но поздно вечером в среду, когда он шел на свидание с Важем, на перекрестке стояла машина с потушенными фарами.
Он сказал об этом Важу. Тот достал из кармана листок бумаги и при свете спички записал номер машины.
Сагарра сообщил о появлении подозрительных типов, о достигнутом повышении зарплаты, об успехах партийной организации. Важ, в свою очередь, сообщил, что решение о переходе Сагарры в подполье еще не пришло.
На обратном пути Сагарра у того же перекрестка заметил автомобиль. В машине никого не было.
Как только он вошел в дом, в дверь постучали. На вопрос золовки ответил мужской голос. Сагарра побежал к черному входу, приоткрыл дверь и увидел, как кто-то входит через калитку во двор. Молниеносно Сагарра перепрыгнул через каменный забор. В тот момент, когда он прыгал в соседний двор, раздался выстрел. «Ничего себе!» — подумал Сагарра, побежал быстрее и перемахнул еще через один забор.
Когда он остановился, запыхавшись, его окружало ночное спокойствие, пели цикады.
13
Сагарра вынырнул из зарослей навстречу Важу. Есть новости, сразу определил тот.
Сагарра рассказал, как его чуть не схватили и как он скрывался в сарае Томе, где однажды проходило собрание с участием Важа.
— Полиция останавливает у деревни всех велосипедистов, проверяет документы, допрашивает и обыскивает. Они ищут тебя, можешь быть уверен, — закончил Жозе Сагарра.
Они пошли глухими тропинками, чтобы Важ выбрался на дорогу, вдали от деревни. Важ вручил товарищу деньги, посоветовал быть осторожным и назначил новую встречу через неделю.
Побывав еще в нескольких местах, он прибыл к Сезариу.
— Результатом забастовки, как ни странно, — произнес Сезариу, — было не только повышение зарплаты и улучшение поставок продовольствия, но и то, что власти стали преследовать спекулянтов. Никому раньше не было до них дела, а теперь решено вести борьбу даже с мелкими спекулянтами.
Он рассказал, как около города проверяли автобусы, останавливали велосипедистов, разворачивали свертки.
— Сегодня мне сказали, — закончил он, — ищут какого-то спекулянта, который перевозит на голубом велосипеде оливковое масло.
Но, произнеся это, Сезариу понял смысл нежданной проверки. Велосипед Важа был голубого цвета. Стало ясно: Важ обнаружен, на него устроена всеобщая облава. Как мог Сезариу поверить в эту басню о борьбе со спекуляцией?
14
Происходили странные вещи.
В обычное время на них не обратили бы внимания, а теперь Важ замечал мельчайшие детали.
На дороге он и Антониу встретили незнакомца, который неподвижно смотрел в сторону. Он стоял к ним спиной, и, проследив за его взглядом, Важ не обнаружил ничего заслуживающего пристального внимания. В безлюдном месте было бы естественным оглянуться, заслышав шаги и голоса, но незнакомец не пошевельнулся. Пройдя мимо, Важ резко обернулся и встретился с изучающим взглядом. Исчезли последние сомнения.
— Облава началась и в городе, — заметил Важ. — Будь осторожней.
— Конечно, — ответил Антониу. — У меня нет желания быть арестованным.
Возвращаясь ночью домой, Важ беспокоился. На пустынной дороге раздавался только звук его шагов. Сквозь тучи с трудом пробирался лунный свет. В темноте вырисовывались деревья по обочинам, близлежащие холмы, светлое полотно дороги. Дорога спускалась к мостику, деревья на спуске стояли густой стеной, делая это место особенно темным.
Именно там Важ заметил две тени, которые бросились в разные стороны. Важ вспомнил рассказы о бандитах, нападающих на одиноких прохожих.
Подойдя к спуску, где в засаде могли сидеть неизвестные, Важ вынул пистолет и звучно взвел курок. В ночной тишине отчетливо прозвучал сухой металлический скрежет.
С пистолетом в руке он перешел мостик. Ни звука, ни подозрительного шороха. Тем не менее за ним следили. Кто это был? Чего они хотели?
— Нам надо менять дом, — сказал он Розе, когда вернулся домой. — Трезво глядя, торопиться нечего. Если мы каждый раз при виде подозрительных людей на ночных дорогах и проезжего автомобиля станем менять дом, то нигде не будет остановки. Если мы сейчас все это замечаем, то потому, что аналогичное замечают наши товарищи. Возможно, я был обнаружен и за мной следили в секторе, который я контролировал. Но мы удвоили бдительность и замечаем больше, чем раньше.
Важ довольно рассмеялся, показывая ровные белые зубы. «Мария права, — подумала Роза, — смех ему идет, у него красивая улыбка. Жаль, он так редко смеется».
Лицо Важа опять стало бесстрастным.
— Еще больше усилим бдительность. В случае необходимости примем меры.
Но в последующие дни ни Важ, ни Роза не заметили ничего заслуживающего внимания. Под голубым небом и ярким солнцем все казалось спокойным и веселым.
ГЛАВА XV
1
На следующей неделе, когда Важ проезжал на своем велосипеде через поселок километрах в пяти от дома, на дорогу вдруг выскочил какой-то крестьянин. Важ едва успел затормозить, как тот, шатаясь как пьяный, вцепился в руль.
— Сеньор Франсишку! Давайте сюда! — заорал он заплетающимся голосом. Важ с удивлением узнал Эрнешту.
Они свернули на тихую улочку. Там Эрнешту остановился, настороженно посмотрел по сторонам и начал рассказывать хриплым голосом, что с утра у них в деревне побывали какие-то люди, они расспрашивали о чем-то местных жителей. Всеведущая Эрмелинда, от которой ничто не могло укрыться, сказала жене Эрнешту, что это приезжали из префектуры и выясняли, кто живет в доме в Коште (так звалась усадьба Важа). Эрнешту хотел было отправить жену предупредить сеньору, но передумал, опасаясь испугать соседку. В обед Сапу, побывавший с утра в поселке, сказал ему, что на перекрестке между их деревней и поселком расположился патруль сил безопасности и с ним двое в штатском. Останавливают всех велосипедистов, выясняют, где кто из них живет, и обыскивают. Эрнешту, которому Аника сообщила, что Франсишку не было дома, решил сразу же пойти в поселок и перехватить его по дороге домой. Направляясь сюда, он сам видел, как патруль останавливал велосипедистов.
— Я никогда не забуду, что вы сделали для меня, — сказал он срывающимся голосом. — Может, я глупость затеял, вы меня простите, но ведь как знать, вдруг с вами что стрясется?
— Спасибо, — сказал Важ, пожимая ему руку. — Ко мне все это не имеет отношения, но все равно спасибо. Спасибо, ДРУГ.
Бледное, напряженное лицо его мало что говорило, но Эрнешту, которому Важ впервые сказал «друг», по рукопожатию и по этим словам благодарности понял всю важность того, что сделал. А поняв, начал дрожать как в лихорадке и уже не в силах был выговорить ни единого связного слова.
2
Важ оставил велосипед в первой попавшейся мастерской и попросил подержать его несколько дней в случае, если не сможет забрать его этим же вечером. После этого он вышел из поселка и отправился домой прямиком через поля.
Он устал от поездки и от всего услышанного, но бежал, пока не начал задыхаться, потом перешел на быстрый шаг, а затем в отчаянии снова бросился бежать. Теперь он не сомневался, что искали именно его и что уже известно, где он живет. Неясно только, где его собирались схватить. Возможно, хотели взять по дороге, а после этого прийти домой и, как эго обычно делалось, еще и приписать ему, что он выдал адрес. А можно ли надеяться, что они не пришли домой и не ждут его там? Когда Эрнешту отправился его искать, их там еще не было, ну а теперь? В груди у него жгло, но Важ продолжал бежать. Одна мысль сверлила голову — не свалиться бы прямо здесь от усталости. Из-за зарослей увидел он вдалеке перекресток и там — пятна мундиров, металлический блеск оружия, а немного в стороне, возле указателя, еще два силуэта. И опять бросился бежать. Успеть, только бы успеть… Он задыхался, разливавшийся в груди огонь душил его. Важ все чаще спотыкался. Не было сил ни бежать, ни идти. Он шатался, почти падал, механически переставляя ноги, чтобы не потерять равновесия. Жжение в груди сменялось тошнотой, в голове гудело, и все плыло перед глазами.
