Полумрак - Книга Натаниэля
Адам слегка поморщился.
– Это… э… я думаю, Стремительный… или Турбина… эээ… гм… Убийца… никак не Бэмби… – проговорил он, подёргиваясь на каждом «хороший».
– Никаких «оставим». – строго сказал Господь. – А если ты выбьешь кому-нибудь глаз? Или потревожишь пчёл в дупле?
Он отвёл руку Евы.
– Значит так. Либо надень на это, ну, намордник, – сказал Он, – либо избавься от него. Мы его совершенно не знаем и не можем ему доверять. И – Он наставил палец на Адама, – за него ты отвечаешь. Сам кормишь, сам выгуливаешь.
– А можно, я его буду кормить?… – спросила Ева. – Ой. Куда он делся?
Адам резко посмотрел вниз.
– Эй! – сказал он, щупая себя. – Это что?
– Ну видишь, – сказал Господь с облегчением, – он сам не захотел с нами оставаться.
– Это Ты его спугнул, – сказал Адам, оглядываясь и слегка пригибаясь, чтобы посмотреть под кустом, – он Тебя испугался. А я к нему уже начал привыкать…
Ева всхлипнула.
– Бэмби! Бэмби! – позвала она, вставая на четвереньки и прочёсывая траву. – А если он упал? А если он на спинку упал и сейчас перевернуться не может?… Вы представляете, как ему страшно и одиноко?… Иди ко мне, малыш!
– Какой он тебе малыш! – возмутился Адам. – Да по нему же было видно – боец! Воин!
Господь покачал головой.
– А это… зачем он был нужен, говоришь?… – спросил Адам…
– Чтобы мочиться стоя. – сказал Господь строго.
– А почему вверх? – спросила Ева.
Господь закашлялся.
– Пошли прочь оба! – сказал Он. – И помойте руки – вдруг у него были блохи. Да, – Он кивнул на Сатану, – этого с собой заберите. Что-то он совсем задохнулся… Прекрати хохотать, когда к тебе Творец обращается!
XCVII
– Ну, – сказал Натаниэль, оглядываясь, – ничего вроде не забыли? Записную книжку взял?
– Взял, взял… – сказал Господь, похлопав Себя по карману.
– Ну… – Натаниэль его обнял коротко и отпустил. – Присядем на дорожку?
Они присели.
– Ну ты расскажи что ли… – сказал Господь неуверенно. – Надо ж, столько лет как Господь, а Я даже не знаю, чего от них ждать.
– Ну… – Натаниэль задумчиво почесал переносицу и закинул ногу на ногу. – Во-первых, следи за тем, что говоришь.
Господь хмыкнул.
– Ну постараюсь. – сказал Он. – У меня всё записано! – Он достал из кармана новенькую Книгу в жёлтой обложке. – На этот раз буду действовать строго инструкции.
– Я с тобой хотел об этом поговорить, – сказал Натаниэль, – по-моему Тебе её стоит оставить…
– Зачем?! – поразился Господь.
– Боюсь, не подействует. Понимаешь, это – для тех, у кого получилось ещё в первый раз. По первой книге.
– Это у кого это? – поинтересовался Господь. – Посмотри сюда.
Он достал ещё одну Книгу, раскрыл на последней странице.
– Тираж – один экз, печать офсетная, гарнитура «Таймс». – прочёл Он. – Один экз.
– Ну у Тебя в итоге не получилось. – сказал Сатана. – И люди – другие. Не такие, как в этой книжке. К примеру, Ты знаешь, что они придумали делать с овечьими кишками?… Чтобы не заводить детей. По-моему, проще вырастить трёх-четырёх детей, чем вырастить стадо баранов.
– Странно, – сказал Господь, – не заводить детей очень просто. Для этого достаточно не заниматься сексом.
– Они простых решений не ищут… – сказал Натаниэль. – Вот Ты им всё и объяснишь.
Господь пожал плечами.
– Ну это из-за того, что у них десять пальцев. Я всегда говорил, что это очень тяжело. Удивительно, что среди них вообще ещё попадаются разумные.
– Ни разу не видел ни одного. – сказал Натаниэль. – Если встретишь, запиши адрес.
– Хорошо, – сказал Господь, – а что кроме бараньих кишок?
– Ну как я уже говорил, следи за тем, что говоришь. – сказал Натаниэль. – Они всегда всё неправильно понимают и тебя могут счесть сумасшедшим.
– Ну… – сказал Господь.
Натаниэль поднял руку.
– А сумасшедших они предпочитают убивать. Поэтому они всё время убивают друг друга.
– Ну… – сказал Господь.
– И никогда не говори им всей правды. Они её знают, поэтому не верят тому, кто говорит им правду.
– Ну… – сказал Господь.
– И обычно после этого его убивают.
– Что?! – воскликнул Господь.
Натаниэль кивнул.
– Чё-то Мне уже почти расхотелось, – поёжился Господь, – может, Мне им там вообще ничего не говорить?…
– Ну, смысл тогда… – протянул Сатана. – Хотя если Ты не будешь ничего говорить, тебя сочтут опасным.
– И убьют? – уточнил Господь.
– Не сразу. – сказал Сатана. – Люди боятся убивать опасных. И потом, опасность привлекает людей. Они любят опасность. Поэтому они курят и ходят на рок-концерты.
Натаниэль вытащил пачку сигарет и закурил.
– Да, – протянул он, – и последнее, пожалуй. Когда всё-таки захочешь им объяснить что-то простое, а Тебе явно придётся, используй аллегории.
– Аллегории?! – поразился Господь.
– Ну да. И притчи. Только знаешь, – сказал Натаниэль, – без имён, дат, мест, просто о ком-то откуда-то. А то их не убедить.
– Ничего себе… – Господь почесал в затылке.
– Только не детям. – сказал Натаниэль, разглядывая огонёк сигареты. – Их Ты не обманешь. С ними разговаривай нормально, иначе они не поверят.
– Ладно. – сказал Господь, вставая. – Знал бы заранее – не ввязался бы. А теперь давай прощаться.
Натаниэль встал и выбросил сигарету.
– Ну, давай… – сказал он, пожимая Богу руку. – Буду ждать Тебя назад…
– Никаких вечеринок. – сказал Господь строго. – Я всё равно узнаю.
– Да с кем тут развлекаться… – сказал Натаниэль. – Тут все как мёртвые.
– Уберись к Моему возвращению. – сказал Господь ещё строже.
– Куда?! – воскликнул Натаниэль.
– Не ты уберись! – сказал Господь. – Помещение почисть. Влажная уборка. Косметический ремонт. Времени у тебя будет достаточно, почти треть века.
– Ну… – сказал Натаниэль задумчиво. – Я конечно понимаю, что Ты любишь всё по-быстрому… Вселенную в шесть дней, человека в полчаса… Но ремонт требует навыка…
– Ну хорошо, – сказал Господь сварливо, – просто покрась потолки. Я вернусь и сделаю новую мебель.
XCVIII
– Знаешь, что мне нравится в лесорубах? – сказал Натаниэль, усаживаясь на пенёк и доставая сигареты. – То, что вы обычно молчите.
Лесоруб посмотрел на него искоса и снова взмахнул топором.
– Не подумай, что я навязываюсь в компанию, – продолжил Натаниэль, размахивая зажженной спичкой, – но тебе же будет всё равно, правда? Я смогу немного выговориться, а ты продолжай работать. Я же знаю, как вы работаете. Раз взмах, два взмах, голова пустая, какой-то назойливый незнакомец, надеюсь он скоро исчезнет, до темноты я срублю ещё то дерево, то дерево. Всякие маленькие соревнования с самим собой, изредка поплевать на мозолистые руки, посмотреть на солнце… Правда?
Лесоруб не отвечал.
– Вот! – сказал Натаниэль. – Потрясающая работа. Целый день принимаешь решения, от тебя зависят судьбы людей, весь мир в твоих ладонях, если топорище не треснет. Ты продолжай, продолжай, – сказал он, хотя лесоруб и не собирался останавливаться, – я недолго тут посижу и уйду.
– Знаешь, что странно? – сказал он после некоторой паузы. – Клетчатые рубашки. Все лесорубы носят клетчатые рубашки. Это вроде как поплевать на руки и утереть пот, наверное? Без этого не удержать топор?…
Лесоруб остановился.
– О да, – сказал Натаниэль, выпуская колечко дыма, – как ты мог забыть утереть пот и поплевать на ладони.
Топор с коротким «взяк» воткнулся в пень рядом с ним.
– Знаешь, – сказал лесоруб задумчиво, – я очень рад, что ты нашёл над кем поиздеваться, но ты помешал мне думать.
– О чем? – спросил Натаниэль, глядя на топор. – О лесных белочках, маленьких синих птичках? О тяжёлой судьбе лесоруба?
– Примерно, – сказал лесоруб, усаживаясь на землю и вытаскивая из кармана маленькую плоскую бутылочку. – То, что я напялил на себя эту робу и валю деревья при помощи острого топора, ещё не значит, что я лесоруб.
– А кто же ты? – поразился Натаниэль. – Я всегда думал, что лесоруб – это парень, который рубит лес.
– Ну я не осознаю себя лесорубом, – сказал нелесоруб, – я скорее осознаю, что мне слегка не повезло. Я скрываюсь.
– Ну-ну, – сказал Натаниэль, – дай-ка хлебнуть. И от чего ты скрываешься? От тяжёлых мыслей?
– От тех, кто меня преследует, естественно, – пожал плечами нелесоруб, протягивая ему бутылку, – Осторожно, она крепкая!…
Натаниэль сделал большой глоток и облизал губы.
– Если бы я скрывался от преследователей, я не стал бы рассказывать об этом каждому встречному. – сказал он, нюхая горлышко. – Ммм, какой нежный букет. Лёгкий аромат индийской ванили, слабое ежевичное послевкусие и стойкий вкус конской мочи. Определенно содержит спирт.
