Полумрак - Книга Натаниэля

Полумрак

Книга Натаниэля

Стань Творцом При Помощи

Иллюстрированных Примеров

Всего За Семь Дней

I

Мне кажется, что в начале всё-таки было не Слово…

То есть в самом-то начале не было ничего. Совершенно буквально ничего не было. Не полная пустота, а пустая пустота. Ничего не было именно потому, что самого ничего тоже не было. Отсутствие отсутствия.

А потом кто-то, кого мы можем назвать Он, сказал Слово.

Во-первых, он хотел оскорбить того, кто наступил ему на ногу. Очень легко наступить кому-то на ногу, когда нет ничего, тем более Пространства и Времени.

Наступивший на ногу был Элохим, то есть Боги.

Не сколько-то Богов. Вообще-то на самом деле, один. Однако ничего не было, и количество ненаблюдаемого Элохим было неопределенно.

Его, количества, скорее всего, и не было. Поэтому Он и назывался Элохим.

Итак, Элохим наступил сам себе на ногу и произнёс Слово.

Обычно, чтобы оскорбить кого-то, надо назвать чего чем-то, чем он на самом деле не является.

Элохим огляделся. Вокруг было ничто и Элохим.

«Ничтожество!» крикнул он, массируя ногу.

Нет, разумеется у него не было ног. Однако в ненаблюдаемой всевероятности отсутствие или наличие ног равновероятно. Пока никто не видел и не осознавал ничего, Элохим мог быть лишь духом, носящимся над водой, а мог быть и слонихой в кружевном белье.

II

– Ну хорошо, – сказал Моисей, – я понял, что это чудо. Куст горит и не сгорает. Допустим, что это чудо…

– Ну что это ещё может быть?… – устало спросил куст.

– Оптическая иллюзия. – сказал Моисей, почёсываясь. – Галлюцинация. Тут растут такие грибы…

– Ты их что, ел?… – спросил куст.

– Нет вроде. А может, это значит только, что у меня две галлюцинации – что куст горит и что я не ел грибы. А на самом деле куст не горит и грибы я ел. Знаешь моего брата Арона?

– Конечно знаю! – закричал куст. – Я Господь твоего народа! Я вас, козлов, всех знаю!

– Ну вот он разговаривает даже с едой, которую ест.

Куст промолчал. Он размышлял о том, как плохо быть растением и не иметь крепких, сильных, подвижных конечностей, способных сжиматься в кулаки.

III

– Ты ещё тут? – удивлённо спросил Господь Иону. – Четыре дня во чреве кита и он тебя так и не переварил?

– Да. – кротко ответил Иона.

– Потрясающе! – воскликнул Господь. – Чего только не бывает. Настоящий феномен. Интересно, как так вышло? Впрочем, вряд ли мы когда-нибудь узнаем.

IV

– Ты что, издеваешься? – спросил Моисей, опираясь на посох.

Разверзшееся Чермное Море впереди шумело.

– Не понял? – озадаченно сказал Господь. – Что тебя не устраивает?

– Ты в канавку-то загляни, – сказал Моисей, тыкая пальцем в сторону моря.

Между двумя стенами живой воды простиралась чёрная полоса блестящего под вечерним солнцем ила.

– Ну и что тебя не устраивает? – произнёс Глас Божий.

– Аки посуху? – спросил Моисей. – Это что, аки посуху? Эта грязь метра полтора в глубину!

С небес раздался оглушительный вздох.

– Ну хорошо, – возгласил Господь. – Но часа через полтора она просохнет, правильно?

– Ну и держи тогда пока воду.

– А может, вы сделаете какие-нибудь такие штуки с прутьями, широкие, чтобы не завязать?…

Моисей посмотрел на небо как на ребёнка.

– Занеси лучше ил песком. Быстрее высохнет.

V

Иегова с грустью смотрел, как огромная толпа евреев утаптывает мягкий влажный ил дна Чёрмного Моря.

Ему было тяжело.

У Него было всего две страсти в этом мире – евреи и трилобиты.

И трилобиты были вымирающим видом. Особенно теперь, когда четыре из последних пяти трилобитов, до сих пор кое-как чудом выживших в этом тихом, спокойном, мелком море, были растоптаны копытами и раздавлены колёсами Божьего Народа. Который вымирающим видом не был и быть не собирался.

Это был тяжёлый выбор – евреи или трилобиты.

Как только все евреи покинули дно моря, Господь отыскал раздавленные панцири и аккуратно, бережно сложив части, превратил их в камень. Истинная красота должна быть вечной, считал он. Когда-нибудь кто-нибудь оценит всю красоту и изящество замысла. Может быть, потом.

Он посмотрел на толпу евреев, ждущих с другой стороны Чёрмного Моря. Четыре трилобита. Это нельзя оставить просто так. По десять лет за каждого, вот что. Сорок лет. Следующие сорок лет у них не будет шанса наступить на морское членистоногое. Разве что на тарантула или сольпугу – этих у Господа был запас.

С египетской стороны донёсся тысячеголосый шум – армия фараона преследовала евреев.

Господь хмыкнул. Он никогда не любил египтян. Тем более, что египтяне пока не были вымирающим видом.

Египтяне были уже на середине Чёрмного Моря.

Господь сжал кулаки, услышав тихий хруст ещё одного панциря. Это уж слишком. Пятый трилобит был растоптан и раздавлен.

Ну уж нет, решил Бог. Так не пойдет. Сперва евреи, теперь трилобиты. Нет уж, что-нибудь одно.

Он быстро сомкнул воды над Армией Египетской, но это принесло лишь секундное облегчение.

Господь погрузился в раздумья, придумывая наказание для Египта. У него впереди была вечность. Вечность на Птолемеев, Клеопатру, падение, разграбление и Коммунистическую Партию Республики Египет.

VI

– Нет, – сказал Моисей, – там мы жить не будем. Там грязно. Моему народу не нужна Земля Обетованная, залитая чёрным каменным маслом. Оно воняет так что кружится голова. Оно негодно ни к чему. И это пожароопасно. Кто у нас инспектор по пожарной безопасности?

Народ Израиля озадаченно молчал и переглядывался.

– Алёё, я спрашиваю, кто у нас инспектор по пожарной безопасности?

– Ты, о рави?… – промолвил кто-то.

– «Орави, орави», – передразнил Моисей. – Инспектор по пожарной безопасности наш есть Господь наш, что ведёт нас как столп дымный днём и столп огненный ночью. И что будет, когда он пойдет по каменному маслу? Вы об этом подумали?

Моисей сделал паузу.

– Его же в клочки разорвёт! На мелкие части! Ну и нас заодно. Нет, никакого каменного масла. Идём дальше.

VII

– Проклятье! – воскликнул Ной, окидывая взором безбрежные воды. – Где этот чёртов голубь? Давно пора кормить удавов!

VIII

– Что, прямо над водой? – спросил Моисей, хихикая.

– Да, – сказал Господь угрюмо. – Прямо над водой.

– И Дух прямо так и носился? – спросил Моисей, расплываясь в широкой улыбке.

– Да, носился. – сказал Господь без удовольствия.

– И Слово было?! – продолжал Моисей, не в силах больше сдерживаться.

– И Слово было.

Моисей минут пятнадцать хохотал, приседал, хлопал себя по коленкам, успокаивался и начинал снова…

– Потрясающе. – сказал он, наконец, утирая слёзы. – Это всё надо записать, я тебе говорю. Потрясная книга получится. На все времена. Люди будут смеяться до изнеможения.

– Запиши… – буркнул Господь. – Только у меня одна просьба.

– Я весь внимание.

– Про кружева и хобот не надо, ладно? Если тебе не сложно…

IX

Он слушал, как Слово затихает в отдаленье… вернее, в не отдаленье… в общем, как затихает Слово.

Слово не затихало.

– Чёрт. – сказал Элохим.

– Я! – ответил Элохим.

– Я образно! – воскликнул Элохим.

– Всё равно я, – ответил Элохим, – что бы ты ни сказал, это буду я.

– Я вообще имел в виду – что, началось?…

– Сам прекрасно знаешь, – ответил Он себе, – понеслась по кочкам.

– Понеслась, понеслась.

Он вздохнул ещё раз и достал из-за спины большую Книгу в яркой обложке.

– Сложнее всего, – сказал Он Себе, раскрывая книгу, – будет сделать, чтобы молоко убегало. И при этом всё на чистой термодинамике. Очень сложно.

Он начал с самого Начала. Первые строчки гласили: «Итак, Вы решили создать Вселенную».

X

– Слушай, – сказал Иов, – иногда у меня создаётся впечатление, что Ты антисемит.

– Ничего подобного, – сказал Господь, – я люблю евреев.

– Мда? – Иов поднял руку и начал загибать пальцы. – Я славил тебя?

– Славил, славил, – сказал Господь, – с утра до вечера славил.

– Благодарил? – проговорил Иов, загибая второй палец.

– Благодарил, благодарил. – сказал Господь.

– Потом на мой дом напали кочевники и угнали весь скот.

– Угу.

– Потом Ты разрушил мой дом и убил всех моих близких.

– Ну вообще-то это был не я, – сказал Господь, – вряд ли кто-то видел Господа Твоего сносящим дома. Но в общем ты прав. Продолжай.

– Потом ты наслал на меня проказу.

– Ну да.

– А я тебя продолжал славить.

– Продолжал.