Полумрак - Книга Натаниэля
– Я не понимаю, – воскликнул Иов, встав и начав расхаживать из стороны в сторону, – ну что, трудно было на скоте остановиться?
Господь потёр переносицу.
– Вот за что я тебя люблю, – сказал он, – так это за то, что ты совершенно не понимаешь намёков.
XI
– А знаешь, что? – сказал Господь…
– Что? – сказал Иоанн.
– Когда всё это наконец кончится, мы устроим что-нибудь грандиозное! – воскликнул Господь.
– Что Ты имеешь в виду под «всё это»? – спросил Иоанн.
– Всё и имею в виду. Всю эту суматоху и шумиху, знаешь. Мир. Вселенную.
– А. – сказал Иоанн, не меняясь в лице.
– Знаешь, мы соберём всех-всех. Живых, мёртвых, евреев, не-евреев, даже эскимосов. Всех. И там будет большой такой стол с закусками… Ты любишь морепродукты? В общем, понадобится какой-нибудь большой зверь. Воот. Выйдет из моря и мы его зажарим.
– Угу.
– И там будет саксофонист. Такой парень, знаешь, с трубой, самый лучший. И он на ней будет играть, очень красиво. Мне всегда нравятся трубы. И ещё будет фейерверк. Это я сам устрою. Знаешь, настоящий фейерверк. Какая-нибудь звезда, они всё равно больше не понадобятся… И ещё, я уже договорился, будет шоу. Знаешь, для маленьких. Тут такая группа есть, четыре парня, они устраивают представление такое, и всё в седле. Детям нравятся лошади, и знаю. И лошадям дети… И там будут укротители, знаешь, со львами, и дети смогут погладить живого льва, и всякие другие животные… А потом мы устроим вручение призов, знаешь, какие-нибудь мелочи и медали, только их получат все-все-все, просто каждый! Я сам буду судить и вручать! – сказал Бог.
– Вот оно что.
– Ладно, – сказал Господь, – что-то я разоткровенничался. Я надеюсь, ты понимаешь, что это вечеринка-сюрприз.
– Я буду нем как рыба. – сказал Иоанн.
«Конечно он всё растреплет,» думал Господь, удаляясь, «хорошо, что я не рассказал ему про воздушные шарики, мороженое и так далее… И что все дети смогут покататься на слоне…»
XII
– Так, давай ещё раз. – сказал Моисей, поднимая скрижали.
– Слушай, тебе не надоело? – спросил Господь, лениво потягиваясь.
– Это же Закон Для Моего Народа! Ну скажи, я что-нибудь забыл?
– Не знаю… Ты записал про день субботний?
– Записал. – сказал Моисей, сверяясь со скрижалями.
– Тогда всё.
– Тут ещё «не убий», «не укради», «не прелюбодействуй»…
– Это ты сам решай… Ты про фиолетовое исподнее записал?
– Мы от неё отказались.
– Ну ладно… А знаешь что…
– Не знаю!
Господь встал со скалы и прошёлся чуть-чуть, почёсывая живот.
– Запиши ещё так: «Молочные соусы не сочетаются с мясом диких животных».
Моисей опустил занесённое зубило.
– Опять?… Мы же договорились, никаких кулинарных советов! Заветы, а не советы!
Господь помрачнел.
– Ха! – сказал он мрачно. – Мы не едим свинину, мы не едим крольчатину, мы презираем раков, мы отрицаем угря – и мы не даём кулинарных советов! Пиши, Моисей, пиши!
XIII
Иудеи явно теснили иерихонцев.
– Разве ты не горд народом своим, когда видишь это поле брани? – спросил Иисус Навин с сияющей улыбкой.
– Ну понимаешь… Я вообще не очень люблю драки. Неужто нельзя всё решить переговорами? – сказал Господь.
– Разве это слова, достойные мужчины?! – удивился Иисус Навин. Его нельзя было назвать «светлым». «Хитрым», «умным»… Но не «светлым».
– В том всё и дело, – сказал Господь, – понимаешь, дело в том, что когда всё только начиналось, мужчины уходили далеко на весь день, в поле или на охоту, а женщины оставались дома. Поэтому я решил, что мужчинам не помешает уметь писать стоя… А потом оказалось, что это приспособление влияет на мозги…
XIV
– Грехи? Какие грехи? – воскликнул Бог. – Первый раз слышу о каких-то грехах!
Он вытащил изрядно потрёпанную книгу в жёлтой обложке. Книга была озаглавлена большими буквами «Творение для чайников. Станьте Творцом Всего За Семь Дней При Помощи Простых, Иллюстрированных Примеров!!!»
– Тут ничего не сказано о грехах! – воскликнул Он. – Никаких грехов!
– Ну не знаю, – сказал Авель, – ты же выгнал папу с мамой за яблоко. Они совершили грех и ты их выгнал.
– Первый раз слышу, что это было «за яблоко». Кто тебе это сказал?
Авель кивнул в сторону Змия.
– Опять ты, Отец Лжи! – воскликнул Господь.
– Натаниэль, если хочешь. – сказал Змий. – Для друзей я Натаниэль. Меньше официоза.
– И что это за грехи? – спросил Господь.
– Ну грехи… В общем, ты говоришь людям – что им нельзя делать, я подбиваю их делать это. После смерти мы все втроём собираемся и судим да рядим, кто победил – ты или я. И так силы Добра и Зла сражаются за каждого человека.
– Во-первых, что значит «каждого»? Ты представляешь, сколько их будет через, скажем, семь тысяч лет?!
– Тем интереснее игра. – сказал Натаниэль.
– Во-вторых, нельзя как-нибудь обойтись без меня? В конце концов, я не Добро и не Зло. Я Всё.
– Ты упустишь возможность так хорошо развлечься?…
Господь задумался.
– Ерунда. Все знают, что нельзя делать то, что я приказал. То есть что я приказал не делать. В общем, кто согласится тебя слушать?
– Да были тут двое… – сказал спокойно Змий. – Знаешь, одного звали Адам… Второго Ева…
– Ну хорошо. Двоих ты выиграл. Но этот мой.
– Не думаю, – сказал Змий, – на нём грех его отцов, и он не искуплен.
– Ну у него только один отец, вообще-то. Если, конечно, ты не постарался.
– И тем не менее. Он отправляется в Ад. Пока кто-то не искупит его грех.
– Эй! Ты, там! Не шути так!– воскликнул Авель, начиная нервничать.
– Погоди, это что, все дети будут виноваты в грехах родителей? Так не пойдет.
– Ну его родители ослушались самого Тебя…
– Ты же сам сказал, что грех – это когда ослушаются Меня.
«Чёрт», подумал Натаниэль, «когда это мы подружились с логикой?»
– И потом, – продолжал Господь, – как я вообще когда-нибудь выиграю? Они все будут их дети! Даже эскимосы! Так не пойдет.
Значит так. Никаких душ в Аду. Понятно? Ещё не хватало, держать там живых… мёртвых людей. Где я буду хранит вилы, серпы, инструмент всякий?… В общем, ты меня понял.
Натаниэль промолчал. В его сознании всплыло слово «дезинформация».
XV
Адам переминался с ноги на ногу, а Ева спокойно сидела на траве и ковырялась в зубах.
– Принесли? – спросил Глас С Небес.
– Угу, – сказал Адам, – плодов от дерева и злаков от поля… и…
– Ну неважно, – возгласил Господь, – теперь… э…
Раздался звук перелистываемых страниц.
– Теперь вы, ребята, должны приносить Мне все эти овощи в дар и поклоняться Мне.
– Зачем? – спросил Адам. – Ты не мог сам набрать? В конце концов, они всё равно твои.
Господь молчал несколько секунд, затем сказал.
– Слушай, тут сказано – «никаких зачем». Так положено. Вы приносите Мне их в дар и поклоняетесь. В этом суть Веры.
– А там ничего не сказано про суть Здравого Смысла? Не вижу никакого смысла приносить Тебе в дар то, что Ты даруешь нам. Ты сам несколько часов назад сказал, что это Дар Твой.
– Ну знаешь, – сказал Господь, – мы ведь все вместе делаем это в первый раз. Давайте хоть раз сделаем всё как надо, а потом уже будем рассуждать, окей? Мне самому это всё нравится ещё меньше, чем вам. Просто принеси Мне их в дар и мы все свободны до вечера, договорились?
– Ты здесь Босс. – сказал Адам. – Я надеюсь, Ты что-нибудь с этим сделаешь. Чрезвычайно глупо это, вот что я об этом думаю.
– Просто сложи чёртовы овощи в чёртову корзину и скажи, что приносишь их Мне в дар и тем поклоняешься Мне! – воскликнул Господь, начиная гневаться. – Я же сказал, мне самому это всё нравится ещё меньше, чем вам!
– Да пожалуйста, – обиделся Адам, – вот твои овощи. Забирай. Тем я поклоняюсь тебе.
Ева невозмутимо посмотрела на небеса, сорвала травинку и начала её жевать.
Господь перелистнул страницу.
– Тут сказано, что ты должен сжечь их, чтобы дым возносился ко Мне. И испытывать при этом благоговение…
Адам громко и отчётливо фыркнул.
– Знаешь что, – сказал Господь торопливо, – не надо. Я их съем так. Спасибо большое, очень мило с вашей стороны принести Мне целую корзинку отборных овощей. Буду рад видеть вас снова.
XVI
– Хорошо, – сказал Господь, делая маленькие пометки в блокноте, – Мы уже убили на это весь день. Почему Мы так ничего и не сделали?
– Потому что Мы настаивали на смертельных лучах, исходящих из глаз, – ответил Господь, – и наплевать, что он прожигает себе череп насквозь, когда закрывает глаза.
– И что, это всё что ли?
– Нет, ещё Мы хотели, чтобы он мог двигать горы одной рукой и летать без крыльев. А когда Мы предложили Нам реактивное движение, Мы сказали…
