Илья Маркин - На берегах Дуная
В комнату ввели пленного немецкого офицера. Он шагал неуверенно и спотыкался, словно раненный в обе ноги.
Бахарев всматривался в его худое изжелта-синее лицо с маленькими перепуганными глазками и пытался составить ясное представление об этом человеке.
Аристархов, как и обычно, спросил звание, фамилию, имя, откуда родом, где служил. Бахареву никогда не приходилось разговаривать с фашистскими офицерами, а из многочисленных рассказов он знал, что гитлеровские офицеры ведут себя заносчиво, не отвечают на вопросы и сами пытаются допрашивать своих победителей. Этого же ожидал сейчас Бахарев и от майора по фамилии Штумпф, но майор отвечал на все вопросы охотно и даже, как показалось Бахареву, несколько болтливо.
В армию призван он в тридцать четвертом году, учился в военном училище, командовал пехотным взводом и ротой, воевал во Франции и Югославии, трижды ранен, награжден двумя крестами, по болезни был переведен на тыловую работу, сейчас служит в штабе 4-го танкового корпуса «SS» и ведает вопросами эксплуатации автомобильного транспорта. Его лично знает генерал-лейтенант Гилле, и он прекрасно знает Гилле.
Пристрастие Аристархова к выяснению самых мельчайших подробностей не нравилось Бахареву. Ему надоело слушать, как переводчик и майор без конца говорили то о марках автомобилей, то о привычках генерала Гилле, то о родственниках пленного.
Он уже хотел было остановить Аристархова и сам задать несколько вопросов, но младший лейтенант попрежнему тихим и неторопливым голосом спросил майора, что он знает о танковых дивизиях «SS» «Мертвая голова» и «Викинг». Пленный, не задумываясь, ответил, что 4-й танковый корпус «SS», которым командует генерал-лейтенант Гилле, а в его составе и танковые дивизии «Мертвая голова» и «Викинг» наступали на Будапешт, а сейчас сняты с фронта, грузятся в вагоны и перебрасываются на новый участок. Куда перебрасываются, он не знает, но эшелоны уходят на Вену, а среди офицеров были разговоры, что корпус опять начнет наступать на Будапешт, только на этот раз от озера Балатон через город Секешфехервар. Там, говорят, оборона русских наиболее слабая, ее очень легко прорвать. Куда перебрасывают корпус, знает только один Гилле. Даже старому приятелю Штумпфа, офицеру оперативного отдела корпуса подполковнику Штейннагель, ничего не известно, а если б Штейннагель знал, ему бы, Штумпфу, обязательно сказал. Они вчера выпили в ресторане одиннадцать бутылок вина и, что называется, по-настоящему повеселились.
Бахарев слушал майора и не верил ему. Уж слишком легко и просто выкладывал он такие важные сведения.
То, что танковые дивизии «SS» «Мертвая голова» и «Викинг» сняты с фронта и грузятся в Комарно, был несомненный факт. Это Бахарев видел своими глазами. Но рассказ о подготовке нового наступления от озера Балатон вызывал сомнение. Какой смысл танки и мотопехоту перебрасывать к озеру Балатон по железной дороге, когда от Комарно до Балатона по шоссе можно доехать всего за одну ночь? Здесь явно было что-то неясное. Или майор нагло врал, или гитлеровское командование проводит какой-то замысловатый маневр. Однако, так это было или не так, но Бахареву нужно было действовать. Во-первых, как можно быстрее передать все собранные сведения в штаб дивизии, а во-вторых, нужно взять под наблюдение все побережье озера Балатон. Если здесь действительно противник готовит наступление, то это сразу можно увидеть.
Бахарев прошел в соседнюю комнату. Разведчики спали на диване, на полу и на составленных креслах. Пленные забились в угол и тоже спали. Майор поджал колени почти к голове и что-то бормотал во сне. Бодрствовали только наблюдатели на улице и Тоня. Она с автоматом стояла у двери и зорко следила за пленными. Увидев капитана, девушка улыбнулась.
— Устали вы, товарищ гвардии капитан, отдохните немного.
— Ничего, Тоня, ничего. Придет время, и отдохну, — ответил Бахарев и взглянул на часы.
Прошло уже больше трех часов, как выступила группа Косенко. Если все удачно, она теперь где-то возле села Хаймашкер.
— Товарищ гвардии капитан, — вбежав с улицы, доложил автоматчик Бондарчук, который вместе с Ивкиным охранял группу, — в лесу пробирается кто-то.
— Где? — выскочил на улицу Бахарев.
— Вот шум, слышите? — показывал в сторону востока Бондарчук.
В затуманенном лесу отчетливо разносился шорох. Действительно, кто-то пробирался. Ожидать можно было только группу Косенко, но она должна появиться не с востока, а с запада или с юга.
— Поднять всех! — приказал Бахарев.
Через полминуты один за другим выскочили разведчики. Только Тоня осталась с пленными. Бахарев расположил солдат вокруг дома, а сам с Аристарховым пристроился за угловым срубом.
Меж деревьев в тумане мелькало что-то серое. Понемногу начал вырисовываться темный силуэт человека. Он шел, как-то странно полусогнувшись, словно его кто-то держал за спину и подталкивал в шею. Он обходил деревья, на мгновение скрываясь за ними, и вихлялся из стороны в сторону. Только когда человек подошел совсем близко, Бахарев увидел позади него второго, с автоматом. За ними из-за куста выдвинулся еще один человек. Он шел, по колено утопая в снегу и сгибаясь под тяжестью чего-то грузного.
— Да это ж наши, товарищ гвардии капитан, — вскрикнул Аристархов, — конечно, наши! Гулевой, а позади Косенко…
Разведчики бросились навстречу товарищам. Косенко передал кому-то носилки и подбежал к Бахареву.
— Товарищ гвардии капитан, — заговорил он, — ваш приказ выполнен. В селе Хаймашкер и в лагере части танковой дивизии «Викинг». Мы захватили пленного. Тяжело ранен Золтан.
Четыре разведчика внесли старого мадьяра в дом. Он безжизненно лежал на самодельных носилках и усталым взглядом напряженно искал кого-то.
Бахарев подошел к изголовью носилок и остановился. Старик не видел его. Тоня опустилась на колени и перебирала желтые пальцы Золтана.
— Капитан где? — прошептал Золтан и обессиленно закрыл черные веки.
— Здесь я, Золтан, здесь, — отозвался Бахарев, склоняясь над мадьяром.
Золтан открыл глаза, долго смотрел в лицо Бахарева, и успокоенным, едва слышным голосом заговорил:
— Вот и все, товарищ капитан… Родная земля, умираю. Красная Армия… Золтан есть солдат Красная Армия…
Бахарев приник ухом почти к его лицу, пытаясь разобрать последние слова Золтана, но губы его беззвучно вздрагивали, из горла вырывался тяжелый хрип, русские слова мешались с мадьярскими.
— Их трое в доме сидели, вино пили, — рассказывал Косенко окружившим носилки разведчикам, — первым Золтан вошел, мы за ним. Немцы вскочили, но Золтан заговорил с ними по-мадьярски. Длинный немец успел выхватить пистолет и дважды в упор выстрелил в Золтана. Степа резанул из автомата. Двоих убили, а третьего, вот он, притащили, — показал Косенко на сгорбленного немца с разбитым лицом.
— Умер, — медленно распрямляясь, прошептал Бахарев.
— Если б не Золтан, мы бы не прошли, — говорил Косенко, — он провел нас такой чащобой, а потом оврагами. В садах, в рощах, возле домов — везде танки, бронетранспортеры. Столько танков — жуть!
— Выройте могилу, — приказал Бахарев и, пошатываясь, прошел в другую комнату. Он свирепо взглянул на пленных, заскрежетал зубами и озлобленно громыхнул дверью.
— Введите нового сюда, — приказал он Аристархову и присел на стул. В ушах звучали слова старого мадьяра: «Золтан есть солдат Красная Армия». А он еще сомневался в искренности этого старика, предупреждал разведчиков, чтоб не особенно доверяли ему!
Новый пленный под чьим-то толчком кубарем вкатился в комнату.
— Я все скажу… Я все знаю… Пощадите… Скажу! — бессвязно выкрикивал он.
— Ауфштеен, — прервал его вопли Бахарев.
Фашист вскочил на ноги и круглыми глазами уставился на капитана.
— Разрешите, я с ним поговорю, товарищ гвардии капитан, — попросил Аристархов и тихо добавил: — Я лучше язык знаю, а вам успокоиться нужно.
Спокойный вид переводчика отрезвил Бахарева.
Пленный оказался шофером командира полка танковой дивизии «SS» «Викинг». Он рассказал, что дивизия «Викинг» в Комарно была погружена в железнодорожные эшелоны и переброшена на берег озера Балатон. Ехали сначала на запад, в Австрию, потом неожиданно повернули на юг, проехали почти до югославской границы, затем повернули на восток и снова оказались в Венгрии на берегу озера Балатон. В дивизию прибыло много пополнения, особенно танков и штурмовых орудий. Командир полка говорил, что теперь полк будет полностью укомплектован, и скоро оборона русских разлетится на куски, и командир полка надеется первым ворваться в Будапешт. Сам пленный видел, как выгружались на станциях и сосредоточивались в лесах на берегу озера Балатон части танковой дивизии «SS» «Мертвая голова», два отдельных батальона танков «королевский тигр» и две бригады штурмовых орудий. Все леса и сады на берегу озера Балатон забиты танками «тигр» и штурмовыми орудиями «фердинанд». Все говорят о новом наступлении на Будапешт, только никто не знает, когда это наступление начнется. Офицеры рассказывают, что оборона русских на берегу озера Балатон очень слабая.
