Крольчатник - Ольга Владимировна Фикс
Марина остановилась на светло-сером, похожем на балахон, шелковом платье с вышитой на груди большущей кремовой розой. Это, конечно, было не Магдино платье, даже и близко не лежало, но все равно, выглядело оно вполне прилично. И что главное – сама Марина вполне прилично в нем выглядела.
Разобравшись с платьем, Марина собралась наконец позвонить маме. Совесть ее давно уж изгрызла – что, в самом деле, опять она неделями не звонит, мама же ведь наверняка давно уже беспокоится. По опыту Марина знала, что сама мама позвонит только в самом крайнем случае из-за присущего ей чувства болезненной деликатности. Ох, как ведь на самом деле Марине повезло с мамой, это ж подумать только, а она ведь не ценит!
Была тут, правда, и еще одна причина, тщательно скрываемая Мариной от самой себя. Дело в том, что она теперь не до конца понимала, как именно ей с мамой разговаривать. Паспорт, найденный в мамином бюро, никак не давал Марине покоя. По десять раз на дню Марина задавала себе вопрос – да кто же она такая на самом деле? Может быть, она и не Марина вовсе? Однако мама несмотря ни на что оставалась мамой, и Марина чувствовала себя кругом перед ней виноватой: ушла из дома, не звонит, так ничего и не рассказала о событиях в школе… Впрочем, если бы Екатерина дозвонилась до мамы, мама бы наверняка уже давно перезвонила бы сюда.
И потом, мама ведь хотела присутствовать на ее, Марининой, свадьбе.
На звонок Марине ответил отец. Голос его по телефону звучал глухо и как-то отстраненно.
– Алла, папа, здравствуй, это я, Марина! Как у вас дела? Можешь позвать маму?
– Марина, здравствуй, дела у нас довольно неважно, маму я позвать не могу. Она лежит в больнице.
– Что с ней? – Марина услышала, как у нее громко-громко забилось сердце.
Ответ отца едва дошел до нее через этот грохот.
– Марина, боюсь, что я ничего не смогу тебе толком объяснить. Ну… Ты девочка уже взрослая, насколько я знаю, мама рассказывала тебе, что ждала ребенка?
– Ждала?
– Да, но все оказалось не так просто, и теперь маме необходимо сделать операцию.
– А ребенок?
– Ребенка не будет.
Казалось, отец уже успел свыкнуться с этой мыслью, однако в процессе этого свыкания потерял всякую способность радоваться чему-нибудь или огорчаться.
– Папа, – тихо спросила Марина после небольшой паузы, в течение которой она пыталась осмыслить все только что услышанное, – а когда маму будут оперировать?
– Дней через десять. Сейчас ее готовят к операции.
– Хорошо, – машинально произнесла Марина, хотя ничего хорошего в этом, конечно, не было. – Я обязательно позвоню тебе. А в какой она больнице?
– В Первой градской, – сказал отец и повесил трубку, не потрудившись поинтересоваться, как дела у самой Марины. А когда он интересовался?
«В Первой градской, – соображала Марина. – Нет, далеко. До отъезда ни за что не успею. Если б знать заранее…»
Вчера вечером Денис повез девочку в Крольчатник, а Марина должна была ехать туда сегодня, сразу после свадьбы. Одна. Кто-нибудь выйдет ее встречать к электричке – не идти же одной через лес, сейчас так рано темнеет!
Сергей не звонил ни в пятницу, ни в субботу, и теперь Марину прямо-таки ужасала мысль, как они встретятся, что скажут друг другу. А что, если он вообще не придет? При одной только мысли об этом у Марины отчаянно заныло под ложечкой.
Но все страхи ее оказались зря. Сергея она увидела, еще даже не дойдя до загса. Он вышагивал взад-вперед, беспокойно поглядывая то на часы, то на дорогу от метро. Он тоже заметил Марину сразу, бросился к ней, обнял, поцеловал, даже чуть приподнял от земли, пытаясь прижать к себе потеснее. Из этого, правда, все равно ничего не вышло – мешал Маринин живот.
– Пошли скорее, а то там очередь! – и Сергей за руку потащил Марину к дверям загса.
Внутри было жуткое множество нарядных людей. Все буквально были так разодеты, что просто невозможно было понять, кто жених, кто невеста, а кто гости. Марине показалось, что чуть ли не каждая вторая девушка в той или иной степени беременна. Сергей помог Марине раздеться, сдал в гардероб пальто.
– Какая ты! – выдохнул он, прикоснувшись кончиками пальцев к чудесному шелку ее платья.
– Это не мое! – поспешно уточнила Марина. – Это Анино, и обращаться с ним надо как можно осторожнее, не дай бог порвать или запачкать.
– А что, Аня тебе этого не простит?
– Сама я себе этого не прощу! Сперва взять без спросу, а потом еще принести не совсем в том виде! Нет уж, пожалуйста, давай его побережем, хорошо?
– Хорошо, – сказал Сергей без улыбки, – буду беречь и тебя, и платье.
В такой толчее это и в самом деле было нелишне.
В конце концов настала их очередь идти в маленькую комнатку у входа в главный зал – там на самом деле оформлялись документы.
– Чью фамилию будете брать? – спросила у Марины девушка-регистратор.
– Ничью. Свою оставлю, – не колеблясь ответила Марина.
– Мужнину, значит, не хотите, – уточнила девушка и сделала соответствующую отметку. – Распишитесь, пожалуйста, здесь и здесь.
Сергей с Мариной поставили свои подписи.
– Все. Теперь подождите. Скоро мы запустим вас в зал.
– А можно мы туда не пойдем? – решилась наконец Марина. – Мы так спешим, и вообще нам туда не хочется…
– Вообще-то можно. – Девушка-регистратор слегка смутилась. – А вы уверены, что это будет правильно? Все ж таки это ваш первый брак.
– Совершенно уверены. И кроме того, я себя неважно чувствую, – Марина выразительно показала на свой живот.
– Что ж, тогда обождите в коридоре минут пятнадцать.
Они вышли в коридор.
– Марина, зачем ты так? – тихо спросил Сергей, опустив голову и не смотря на Марину. – Ты что ж, совсем не придаешь всему этому никакого значения?
– Что ты, Сережа?! – Марина с нежностью взяла его руку, провела этой рукой себе по губам, поцеловала в ладонь. – Ты только не сердись, но мне так не хочется идти в этот зал! Я там была однажды, когда моя двоюродная сестра замуж выходила. Там все такое тоскливое, холодное, стоит какая-то толстая тетка с лентой через плечо и чушь какую-то городит. Ну правда, ну хочешь, я ей скажу, что мы передумали? Мне и в голову не приходило, что для тебя это вот
