На санях - Борис Акунин
9. Последним этапом станут парламентские выборы, назначенные на 15 июня 1977, после чего «революцию сверху» можно будет считать в целом завершенной. Испания станет классической демократией и начнет жить по законам этой государственной системы. Рискованный переходный период завершится.
Теперь, отдельно, об очень трудной, быть может самой трудной проблеме, с которой имеет дело испанское правительство реформаторов и с которой неизбежно столкнется наше руководство, вставшее на путь «контролируемой демократизации».
Это проблема сепаратизма. В государственной системе моноцентрализованного типа, где все важные решения принимаются на самом верху, а затем дисциплинированно, без возражений и дискуссий исполняются, этнические анклавы и административные образования лишены всякой политической самостоятельности. Этот тип государства имеет свои очевидные плюсы, но они работают лишь при строгом сохранении «вертикального» управления. Либерализация и демократизация ослабляет прежние рычаги, и до тех пор, пока не сложились новые связи между главным центром и региональными, существует угроза сепаратизма. Всегда находятся национальные группы, заинтересованные в независимости, в том числе готовые бороться за нее любыми средствами.
Такова испанская ситуация, и таковой, в еще большей степени, учитывая всё культурное и бытовое разнообразие, будет ситуация в СССР при переходе от командной системы к консенсусной. На этом пути очень много ловушек и мин, на которых может подорваться и демократизация, и всё государство.
Как пытаются решить эту проблему испанские реформаторы?
Что-то у них получается лучше, что-то хуже, и этот процесс, далеко еще не завершенный, позволяет извлечь некоторые полезные уроки.
В Испании национальных конфликтов, являющих собой потенциальную угрозу для страны, три: каталонский, галисийский и баскский. В основе не только естественный региональный «эгоизм», который есть всегда, но и культурно-языковые различия. У басков и каталонцев собственный язык, у галисийцев — свой диалект гальего, менее отличный от стандартного испанского, но тем не менее являющийся камнем преткновения, поскольку при Франко все проявления локального патриотизма, в том числе употребление национальных языков, воспринимались в штыки.
Не буду уходить в испанскую специфику. Ограничусь лишь соображениями универсального порядка.
Новое испанское руководство применяет две разные стратегии: с Каталонией и Галисией одну, со Страной Басков — другую.
В первом случае, поскольку национальные движения имеют ненасильственный характер, это «пряник». Король без конца ездит (верней было бы сказать «гастролирует») по провинциям, всюду очаровывая публику. Это его основная работа, и она очень, очень эффективна. Одним из первых публичных выступлений Хуана Калоса был визит в Каталонию, давний центр «антикастильских» настроений. Причем выступал он перед толпой рабочих. Посередине речи король вдруг перешел на каталанский, и это произвело огромное впечатление. Недавний опрос общественного мнения показал, что Хуан Карлос самая популярная фигура в Каталонии, его поддержка составляет 70 %. Точно такой же фокус его величество провернул в Галисии — перешел на гальего.
Главный лозунг монархии сейчас: Хуан Карлос — король всех испанцев, вне зависимости от этнической принадлежности и политических взглядов. В условиях СССР повторить эту тактику в точности невозможно, генеральный секретарь не сможет выступать на эстонском, таджикском или армянском, но специально подготовленные визиты во все теоретически проблемные регионы с демонстрацией хорошего знания местных проблем и проявлением живой заинтересованности в их скорейшем разрешении будут совершенно необходимы. И туда, где ситуация напряженней, надо будет ездить снова и снова.
В Стране Басков, как в Северной Ирландии, национальная борьба приняла вид терроризма, и король свою харизму там попусту не расходует, тем более что вольное общение с народом, обычный прием Хуана Карлоса, там может закончиться покушением. Демократизация демократизацией, но с баскскими экстремистами полиция действует по-прежнему жестко. Расчет на то, что они постепенно будут уничтожены или арестованы, а основная часть населения, видя, как налаживается жизнь в других регионах, постепенно откажется от идеи сепаратизма.
Каким будет результат такой двухкомпонентной политики, пока непонятно, но рациональное зерно в ней безусловно есть. Вторгаясь в сферу, которая находится вне моей компетенции, рискну предположить, что национальная политика реформирующегося СССР будет строиться не на двух, а на пятнадцати разных стратегиях — с каждой союзной республикой по-своему, хотя скорее всего стратегий будет еще больше, учитывая наличие потенциально проблемных автономных образований, в особенности на Кавказе.
Кажется, ничего основного не упустил. Еще раз: передо мной три задачи. Первая — чтобы ЮВ отказался от иранского варианта в пользу испанского. Вторая — чтобы он сделал меня своим постоянным советником по «демократизации». Третья — в случае, если ЮВ от идеи либерализации все же откажется, не остаться в его восприятии «либералом». Я не имею своей программы, я — хороший инструмент для исполнения той программы, которую избирает ЮВ.
Идея! Предложу-ка я ему вот что. Скажу: а давайте я параллельно составлю альтернативную программу по дисциплинированию населения и воссозданию системы, разболтанной Хрущевым. На основании чилийского опыта, который мне отлично знаком.
То, что надо. Вот вам Хуан Карлос, а вот Пиночет. В первом случае я либерал, во втором — «ястреб». И в обоих вариантах «не губи меня, добрый молодец, я тебе еще пригожусь».
Так. Страничку с тезисами оставить, остальное сжечь.
FOOL’S DAY
Срываться на вокзал к последней электричке Марк не стал. И вообще передумал пускаться в бега. Чтение рогачовского дневника будто выпустило из него нетерпеливую, хищную жажду действия. Ярость перестала булькать кипятком в крови, утихла. На смену пришло что-то иное, пока не очень понятное, но исключающее всякую суетливость. Незаполошное, трезвое.
Во-первых, насчет «погуляй до завтра» Эсэс наврал. Сначала будет шевелить мозгами, как ему оправдаться за провал их поганой «операции». Если окажется, что виноват его, эсэсовский сексот, для «куратора» это большущий провал. Так что может и утаить факт от начальства. Конечно, в любом случае так или иначе отомстит, это сто процентов. Но дергаться незачем. Бюрократия работает небыстро, даже гэбэшная.
Во-вторых, хорош он будет герой-народоволец, если удерет, не предупредив Екатерину Викторовну. Вот кому грозит настоящая беда. Эта «операция» у них сорвалась, но они придумают что-нибудь другое. По телефону такой разговор не проведешь. Значит, надо идти на занятия. Сказать, чтоб день рождения отменила и все контакты прервала. Конечно, контора догадается, почему к «объекту Китиха» не пришли гости и кто ее предупредил,
