Молот Тора - Юрий Павлович Вяземский
На щите облаченный в оперение орла,
Покрытый инеем господин.
Сияющий лунный волк,
Пядей плуга широкий путь.
Болли Малыш благодарит за подарок Ингвара и Ингемунда.
– А какое имя у этого чудесного лука? – спрашивает Болли.
– У него много имен. Но ты должен дать ему новое, – говорит Ингемунд.
– Ну это легко сделать, – отвечает Болли. – Раз Ингвар мне его подарил, пусть он отныне зовется Знающий Наперед.
– Не годится называть лук именем хёвдинга, – говорит Ингемунд.
– Ну тогда пусть будет Всевидящий, – говорит Болли Малыш.
– Это имя, пожалуй, подходит, – говорит Ингемунд Звездочет.
На этом их беседа закончилась.
Ингемунд вернулся к тому месту, где стоял Большой Сокол. В это время на берегу сакс Хадугато из людей Ингвара и Вестейн со Змея отбирали для своих кораблей лучников из ополченцев. Хадугато взял пятерых из ильмерей, а Вестейн – четверых из ладогов.
Тут прибегает с залива Кале Лис и сообщает, что у западного мыса появились корабли росов.
Ингвар посылает Вестейна за Хельги, людям велит садиться на корабль, а сам идет к заливу; с ним – Арни Гаут и два охранника: Ауктай и Годук.
Хельги и Кари Детолюб их догоняют на полдороге. И вместе они выходят на берег и видят: туман уже отступил от берегового мыса слева и скалистого острова справа. Но в центре залива он еще клубится и там сверкает множеством ярких огней. Это сверкали щиты по бортам и обитые металлом форштевни. Трудно было в точности определить, что за судна выстроились с запада на восток параллельно берегу. Но видно было, что корабли разные и что их девять числом.
Стоявшие на берегу не сводили с них глаз. А Ингвар задрал голову и смотрел в небо. Там, меняя свои очертания, клубилось белое облако.
– Как странно дрожит воздух, – заметил Хельги. – Такое бывает только в сильную жару.
– У нас на Готланде говорят, что это Локи резвится, – сказал Арни Гаут.
– Да. Но сейчас середина осени и, вроде бы, не жарко, – сказал Хельги.
Ингвар же продолжал разглядывать небо.
20
Перед отплытием Ингвар Знающий Наперед обратился к своим людям и сказал:
– Этой ночью мне приснился очень высокий человек. Он был еще выше, чем наш Ауктай. Он мне сказал: «Пусть тебя и твоих людей не смущает, что разбойники идут против вас с большим войском. Их не надо бояться. Я буду с тобой в этой битве. Как только увидишь мой знак, смело вступай в бой». Так он говорил. Я проснулся и ждал этого знака. И вот сейчас я его наконец увидел. Это облако, похожее на Слейпнира, коня Одина. Всеотец посылает нам знак. Один с нами!
Кое-кто с любопытством стал разглядывать небо, пытаясь разыскать облако, о котором говорил Ингвар. Но большинство верили Ингвару на слово. Они ответили на его речь ударами в щиты и стуком оружия.
Хельги на Змее так напутствовал своих воинов:
– Все вы достойные воины и каждый из вас герой. И потому, как бы туго вам ни пришлось, помните и говорите себе, что на вас смотрят боги. Они, великие боги, решают, кого из вас наградить победой, а кому присудить славу и вечную жизнь эйнхериев. Всю свою отвагу и все свое умение вложите в сражение. И бейтесь так, чтобы, если суждено нам погибнуть, мы снова встретились в чертогах у Одина, под крышей из золотых щитов, у стен из блестящих копий, на скамьях, украшенных чудными тканями. Прекрасные белорукие девы будут подавать нам мясо божественного вепря Сэхримнира и медовое молоко священной козы Хейдрун. Рано или поздно все мы там будем сидеть за одним столом, потому что мы друзья и братья и норны судили нам не расставаться ни в этой жизни, ни в грядущей.
Когда Хельги Верный кончил говорить, люди его ударили оружием по щитам еще громче, чем это делали воины Ингвара, и каждый стал призывать того бога, на которого больше надеялся.
Чужой
– Есть у меня сайт, – ответил Сокольцев. – Но он в таком «Интернете», куда мало кто может зайти…
– И что же это за сайт? – с интересом спросил Телеведущий.
Митя ему не ответил.
Трулль нахмурился и обиженным голосом произнес:
– Нечестно, Дмитрий Аркадьевич! Я вам полжизни своей рассказал. А вы мне всего на один вопрос не хотите ответить.
– Долго отвечать, – признался Сокольцев.
– А мы разве куда-нибудь торопимся?
Митя потупился и стал разглядывать свои руки.
– Мы вот как с вами поступим, – объявил Александр. – Сейчас разведем костерок, и вы мне начнете про себя рассказывать. Кто вы? Из какого вы телевизора? Договорились?
– Я плохо умею рассказывать.
– Ну да, ну да. «Знаем, как вы играете». Слышали вчера ваш рассказ про пояс Богородицы…
Саша быстро и ловко смотал спиннинг.
Так же быстро собрал хворост; как будто тот у него заранее был припасен. Умело и сразу разжег костерок.
Сокольцев почти не смотрел в его сторону. Взгляд его был устремлен на реку и на остров на ее середине. Река в этом месте расширилась, и вместе с ней значительно расширился остров; камыши исчезли, появились высокие камни и низкорослые деревья. С противоположного правого берега на остров надвигался туман, плотный, как облако, прямой, как стена. В просвет между камнями и деревцами было видно, как он с той стороны медленно подступает к реке, наплывает на воду и движется к острову.
Возле костерка, который Ведущий соорудил, лежало большое еловое бревно, а с двух сторон от него – два широких и гладких спила-пенька.
Трулль сел на бревно и указал Сокольцеву на один из пеньков.
Митя наморщил лоб и не сел.
– Давайте с вашего детства начнем, – игриво предложил Александр.
– Почему с детства? – спросил Митя.
– Потому что все в человеке произрастает из его детства. Так, помнится, Тарковский сказал… Например, кто были ваши родители?.. Но вы только садитесь. Я-то уселся…
Митя не сел. Он еще сильнее наморщил лоб и поинтересовался:
– Так что вас интересует: мое детство или мои родители?
– А разве детство бывает без родителей?.. Или у вас тоже… – На всякий случай Трулль изобразил на лице сочувствие.
Митя перестал морщить лоб и, глядя как бы мимо Ведущего, заговорил, почти не делая остановок между фразами, как бы с самим собой разговаривая:
– Из детства, как у Тарковского. И теперь многие повторяют. И он наверняка повторил за кем-то. А кто-то сказал, что жизнь человека похожа на кинофильм, который вы смотрите не с начала. И оно началось задолго
