Забег на невидимые дистанции. Том 1 - Марьяна Куприянова
Лоуренсу поступали запросы на перевод в участки соседних городов, более крупных, в том числе его активно зазывали в родной Уотербери, чему очень обрадовались родители, оставшиеся там. Клиффорд отказывался, не желая менять шило на мыло. Он никогда бы себе не признался, что прикипел к этому месту. Здесь его постигла первая профессиональная победа, но он не собирался на ней зацикливаться. Нужно двигаться дальше. Его работа в Мидлбери на этом только начиналась. Впереди ожидало еще много дел.
После выпуска из престижной полицейской академии Ньютауна, оконченной с особым отличием, в двадцать два года Лоуренс устроился стажироваться в полицейский участок Мидлбери. Для идеального досье и лучших физических показателей, чтобы повысить свои шансы поступить в академию, юноша пошел в армию сразу после школы и попал в сухопутные войска в Миннесоте.
Разыграть именно такую партию показалось наиболее логично по нескольким причинам. Во-первых, в академии отдают предпочтение отслужившим – их меньшему придется учить, они более дисциплинированны, да и результатов можно ожидать выше среднего, что естественным образом повышает престиж учебного заведения. Во-вторых, после выпуска не нужно будет тратить два с половиной года[9] (при работе в полиции служба обязательна), а Лоуренс планировал сразу приступить к делу, не теряя квалификации (за такой срок можно многое забыть и прилично отупеть, особенно в таком месте, где от тебя не требуется думать, лишь исполнять приказы). В-третьих, отслужить в любом случае пришлось бы, если собираешься всю жизнь работать полицейским и хочешь, чтобы тебя воспринимали всерьез.
Благодаря связям отца в Мидлбери для Лоуренса пригрели местечко, проигнорировав менее впечатляющих кандидатов. Юноша терпеть не мог, когда за него решали, и всего в своей жизни добивался сам, поэтому старший Клиффорд действовал втайне от властного и принципиального сына, отправившегося по его стопам, как он и мечтал.
По личному решению (как он думал) Лоуренс перебрался в Мидлбери и снял небольшой дом. Но тайное всегда становится явным. Уже в первый год, стажируясь с отличием, Клиффорд-младший узнал от коллег, что его сюда «устроил папочка». Начальник не сдержал язык, играя с кем-то в бильярд. Лоуренс пришел в ярость – родной отец заклеймил его позором кумовства. Никто и никогда не видел его таким разгневанным.
С того дня он находился в ссоре с отцом, хотя прошло уже несколько лет, и конфронтация превратилась скорее в глухой бойкот с короткими перемириями ради мамы. В участке его стали побаиваться.
Лоуренс оставался подчеркнуто холоден к отцу. Он слишком хорошо запомнил, сколько усилий ему пришлось потратить, чтобы вывести с себя следы родительской опеки и доказать всем, что заслуживает места в полиции. На данный момент вопросов ни у кого не осталось. Усомниться в профессиональных качествах Клиффорда мог только идиот с ампутированным инстинктом самосохранения. «Нечто большее, чем профессионал», – так о нем теперь говорили.
После полугодовой стажировки молодой офицер полиции начал свой путь в отделе нравов, как и планировал. Здесь, взаимодействуя с низшими слоями общества, он мог, превышая полномочия, раскрыть весь потенциал аналитических способностей.
Никто не запрещал ему злоупотреблять властью, применяя нестандартные методы допроса, розыска, слежки и ультиматумов; оказывать психологическое давление без внешнего контроля; практиковаться в развитии ораторского убеждения и нейролингвистического программирования. Другими словами, использовать людей «третьего сорта» как материал для достижения личных целей и продвижения по карьерной лестнице.
Публика была податлива на манипуляции и легко внушаема. Немногие из них имели хотя бы полное школьное образование. А неграмотного человека без критического мышления, живущего на базовых потребностях, можно заставить делать что угодно. Если уметь. Лоуренс умел – еще со старших классов.
Финальной целью на данном этапе было пробиться в отдел расследования тяжких преступлений. Для этого придется не только зарекомендовать себя как человека, пригодного для такой службы, но и сдать сложный экзамен на повышение квалификации. Ни того ни другого Лоуренс не боялся. По части теории и ее применения на практике он не знал себе равных среди офицеров. Его память и математический склад ума были созданы для этого. Однако в силу низкой преступности новые детективы, следователи и оперативные сотрудники в Мидлбери почти не требовались.
Клиффорд грезил расследованиями резонансных преступлений, желательно убийств, лучше всего серийных. В этом таилась его истинная реализация. На просторах сферы, в которую он попал, самоуверенный офицер с мышлением компьютера мечтал встретить достойного соперника в лице преступника с таким же нестандартным подходом и интеллектом. Кого-то, с кем можно пободаться всерьез, испытать собственные качества, не будучи уверенным в победе. Лоуренс нуждался в конкуренте своего уровня, и только будучи детективом не в Мидлбери, мог эту потребность удовлетворить. Он был уверен, что добьется своего, потому что привык следовать к цели семимильными шагами, сметая все преграды на пути.
После вступления на полноценную службу ему потребовался всего год самостоятельной работы (не считая стажировки), чтобы вычислить и накрыть одну из важных точек наркотрафика Нью-Хейвена.
Окружное УБН[10] не могло сдвинуть дело с мертвой точки уже несколько лет, но эту новость встретили без энтузиазма. Результат упорной работы одного человека из какого-то отдела нравов в захолустном Мидлбери обнулил старания целой группы людей, которым платят исключительно за это. Достижение Клиффорда опозорило их, создав впечатление, будто Управление по борьбе с наркотиками протирает штаны. Сам Лоуренс полагал, что впечатление вовсе не ложное, и благодаря ему все наконец зашевелятся.
Наживая врагов по обе стороны баррикад, отличник академии бросился в многолетнюю свару с головой. С такой самоотдачей могут работать только молодые копы, каким Клиффорд-младший и являлся. Быстро разобравшись, как система работает изнутри, он затеял длинную и опасную игру, в которую втягивал, словно в водоворот, все больше марионеток и хитроумно дергал за ниточки, чтобы добиться желаемого. Он просчитывал каждый поступок на три шага вперед, заранее знал, кто с кем окажется в связке и чем это отзовется, кто запаникует, а кто заляжет на дно, кто успеет проговориться, чтобы спасти свою шкуру, а кому закроют рот.
Так он собирал данные.
Феноменальная память позволяла ему держать в голове большие объемы разнокалиберной информации и анализировать нужные фрагменты, находить соединительные ниточки, которые не видел никто. Из участка он расправил щупальца по всему Мидлбери, включая пригород. Невидимые, но осязаемые, они заставляли определенных людей вести себя так, как планировал Клиффорд.
Игра в спрута в итоге должна была вывести его на одного из производителей, если верно рассчитать, кто и где допустит ошибку. Люди всегда оступаются, особенно если напуганы. В этом у Лоуренса имелось превосходство, ведь он, подобно сложному вычислительному механизму, не
