Забег на невидимые дистанции. Том 1 - Марьяна Куприянова
Это был блестящий дебют.
Путем внедрения подставных лиц, искусственно спровоцированных конфликтов, запугивания и бойкотирования, фальшиво запущенных сплетен, переговоров, допросов и обысков нужных Клиффорду людей, поиска их болевых точек и легкой щепотки шантажа молодой офицер из отдела нравов разыграл многоходовую партию, от которой волосы поднимались дыбом.
Он заставил говорить даже тех, кто упрямо и долго молчал, опасаясь мести или скованный иными табу. Он угрожал, обманывал и принуждал к риску. Жизни отбросов, с которыми Лоуренсу приходилось иметь дело, интересовали его в той же степени, что и мнение УБН о своей работе.
Его методы оценили не все. Но результат говорил сам за себя, поэтому пришлось на многое закрыть глаза. Лоуренс убедил их, что цель оправдывает средства. Именно такой жесткости им не хватало. Другой вопрос – кто ее продемонстрировал. Какой-то выпускник академии с молоком на губах, год назад окончивший стажировку, отправляет за решетку организованную группу производителей легких психотропных веществ (от марихуаны до галлюциногенных грибов), обосновавшихся в пригороде Мидлбери на уютной базе, переоборудованной из здания брошенной промзоны.
Место было идеальным. Лоуренс и сам бы такое выбрал. Годами никому и в голову не приходило сунуться в эти руины. Ни людей, ни машин, ни электричества, ни видеокамер. Никаких помех. Зато хорошая техника на бензиновых генераторах. Снабжал их кто-то состоятельный. Это Лоуренса не удивляло. Как и то, что при облаве вся «бухгалтерия», как и клиентская база, хранящиеся на едином жестком диске, были уничтожены. Остался только товар. Горы товара. В хранилище улик для этого добра пришлось выделить новое помещение.
Никто и представить не мог, что где-то под боком спокойного тихого Мидлбери существует подобное. Никто, кроме Клиффорда.
Клиенты и поставки его мало интересовали. Он мыслил шире. Покупатели – разменная монета, к поставщику они не приведут. Они могут и не догадываться о его существовании, наивно веря, что товар им привозят откуда-нибудь из Пенсильвании. В их компетенции покупать и употреблять. Дилеры и курьеры – совсем другое дело. Но даже к пойманным за задницу производителям было не подобраться.
Наняв дорогих адвокатов, они упрямо молчали и не соглашались на сделки с полицией. Даже если сделки были очень привлекательны. Они боялись. Только молчание гарантировало им безопасность. Клиффорд догадывался, что условия второй стороны более выгодны, даже если любому из ее сынов придется сесть за решетку. Очевидно, у организации были связи в тюрьме и судебной системе, а не только шайка наглых юристов.
Отсутствие свежей информации после удачного налета нервировало Клиффорда. Очевидно, что на его пути стоит могущественный враг. В Нью-Хейвене, а может, и во всем штате, действует единая система наркотрафика, и управляют ею максимум двое. Кто бы ни был у руля, он умеет правильно вести себя в кризисных ситуациях. Так же просто, как к производственной базе, к нему не подобраться. Нужна целая команда таких же, как Лоуренс, неугомонных роботов, только кто их предоставит? Ведь для этого существует УБН, да и сам он привык работать один. Дружественных связей за несколько лет службы не завелось. Как-то не до того было. И если быть откровенным, коллеги тоже к этому не стремились.
Лоуренса Клиффорда изначально невзлюбили за высокомерие и привычку командовать. Его скорым успехом не все оказались довольны. Но начальник полиции Мидлбери, комиссар Лиотта, не мог проигнорировать достижения подчиненного. Как минимум это было невежливо с точки зрения профессиональной этики. Но самое страшное – это бы обесценило труд молодого, пылкого, горящего своим делом служителя порядка. Лиотта обожал таких ребят, невзирая на их человеческие качества, и поощрял всех, кто работал на результат.
Всего после двух с половиной лет службы повысить Лоуренса не имели права. Это противоречило общим правилам полиции Соединенных Штатов, дарующей звания по выслуге лет. Однако Клиффорду выделили какой-никакой, но свой кабинет, а также двух непутевых стажеров, которых нужно было куда-то приткнуть. С тех пор его допускали на все брифинги, прямо или косвенно связанные с наркоторговлей.
Первое и последнее (кабинет и брифинги) офицер полюбил всей душой. Личное пространство, тишину и информацию он ценил превыше всего. А вот за помощников благодарить было трудно. Эти двое скорее замедляли его работу, чем ускоряли. Он привык все делать один и отвыкать не хотел. Поэтому выданным в личное пользование стажерам делегировал несущественные, муторные задачи, не требующие умственного труда.
Лоуренсу было лестно, что с его мнением, несмотря на неприязнь, считаются, его вклад в общее дело признают, в чем-то даже могут спросить мнения, реже – совета. С течением времени коллеги, знакомые с послужным списком Клиффорда-старшего и полагающие, будто паренек занимает свое место благодаря папаше-полицейскому, скорректировали свои убеждения и прониклись неким уважением к Лоуренсу, несмотря на его невыносимый характер и неумение работать сообща. Поговаривали, что такими темпами он переплюнет заслуги отца еще до тридцати пяти.
Майкл Клиффорд, ныне лейтенант в отставке, был известной фигурой в Нью-Хейвене. В свое время он тоже прославился в молодом возрасте, но благодаря делу о серии странных убийств в Бриджуотере. Да и после этого вместе с напарником (маминым отцом) принимал участие в расследовании интересных преступлений, байки о которых Лоуренс слушал из первых уст все детство.
На отца сын смахивал разве что упорством и профессиональным чутьем, но во всем остальном – точно нет. Особенно ярко их несходство видел комиссар Лиотта, лично знакомый с Майклом и имевший возможность наблюдать за его работой.
На фоне постоянного превышения Лоуренсом полномочий честность и порядочность Майкла сияла святым ореолом. Принципиально другие методы, темперамент, убеждения, отношение к людям. В довесок – неприятный характер, диссонирующий с внешностью настолько, насколько это вообще возможно. Но это не мешало младшему Клиффорду добиваться поставленных целей. Наоборот.
Ущербные человеческие качества и отсутствие гуманности наращивали в нем квалифицированность машины, не знающей компромиссов, вызывающей трепет и зависть. Учитывая его работоспособность, все менее фантастической казалась теория, будто в участок устроился искусственный интеллект в теле прекрасного андроида. В каждой шутке доля шутки, остальное – правда.
Офицер Клиффорд проснулся в своем доме на Алгин-драйв в девять пятьдесят, за десять минут до будильника. Его организм отказывался спать в такой час, когда на улице пели птицы, а от солнца не спасали никакие шторы. И плевать ему было на усталость после ночного бодрствования. Режим есть режим.
Лоуренс снял этот аккуратный домик и переехал в него сразу же, как его официально закрепили за участком Мидлбери. Хотя мог бы приезжать на работу каждый день из родного города. Пятнадцать миль
