Шоссе Линкольна - Амор Тоулз
Эммет хотел уже было повернуть обратно, но Билли показал на стоящую через дорогу безликую постройку с маленьким, ярко светящимся окном.
Постройка оказалась билетной кассой, внутри сидел старик лет семидесяти.
— Это цирк? — спросил Эммет.
— Представление уже идет, — сказал старик. — Но все равно два бакса с человека.
Когда Эммет заплатил, старик рукой подвинул к ним два билета с равнодушием человека, всю жизнь двигавшего билеты к окошку.
К облегчению Эммета, внутри цирк больше соответствовал его ожиданиям. Пол застелен темно-красным ковром, на стенах — изображения акробатов, слонов и львов с распахнутой пастью. Был там и киоск с попкорном и пивом, и большой стенд с рекламой главных звезд программы: «Невероятные сестры Саттер из Техххаса!»
Эммет отдал билеты женщине в синей форме и спросил, где им сесть.
— Где хотите.
Затем, подмигнув Билли, она открыла дверь и пожелала им хорошего вечера.
Цирк изнутри походил на небольшое родео: земляной пол, овальное заграждение и амфитеатр на двадцать рядов. На взгляд Эммета, занято было меньше половины мест, но, поскольку освещалась только арена, лица зрителей разглядеть было непросто.
Братья сели на скамью, свет приглушили, и прожектор осветил ведущего. Он был по традиции одет в костюм ловчего — кожаные сапоги, ярко-красный камзол и высокую шляпу. И только когда он заговорил, Эммет понял, что на самом деле это была женщина с фальшивыми усами.
— А сейчас мы с гордостью представляем ту, что танцевала для сиамского короля и вернулась с Востока, покорив сердце индийского раджи, — единственную и неповторимую Делайлу! — объявила она в красный рупор.
Ведущая вытянула руку, и луч прожектора метнулся через арену к воротам в заграждении, сквозь которые на детском трехколесном велосипеде въехала огромная женщина в розовой пачке.
Зрители хохотали и улюлюкали, а тем временем на сцене появились два повизгивающих морских котика в полицейских касках старого образца. Делайла, лихорадочно крутя педали, припустила по арене — котики, подстрекаемые толпой, не отставали. Загнав Делайлу обратно в ворота, они повернулись и поблагодарили зрителей за внимание: кивнули и похлопали ластами.
Следующими на арену выехали две наездницы: одна в белой кожаной одежде, белой шляпе и на белой лошади, другая — вся в черном на черной.
— Невероятные сестры Саттер, — крикнула в свой мегафон ведущая, пока они шагом объезжали арену и махали шляпами аплодирующим зрителям.
Сделав круг, сестры приступили к трюкам. На умеренной скорости они синхронно повисали то на одной стороне лошади, то на другой. Затем, ускорившись, Саттер в черном перепрыгнула со своей лошади на лошадь сестры и назад.
Указав на арену, Билли ошеломленно взглянул на брата.
— Ты видел это?
— Видел, — улыбнулся Эммет.
Но стоило Билли сосредоточиться на шоу, как Эммет сосредоточился на зрительном зале. Для выступления сестер арену осветили ярче, и различать лица стало проще. Первый беглый осмотр амфитеатра ни к чему не привел, и Эммет начал заново — с соседей слева и дальше, ряд за рядом, проход за проходом. Дачеса Эммет найти так и не смог, но с удивлением обнаружил, что публика по большей части состояла из мужчин.
— Смотри! — воскликнул Билли, показывая на сестер, которые теперь ехали бок о бок, стоя на седлах.
— Да, очень здорово, — ответил Эммет.
— Нет, — сказал Билли. — Я не про них. Там в зале. Это Вулли.
Взглядом проследив, куда указывает Билли, Эммет увидел, что напротив них в восьмом ряду сидит Вулли — один. Эммет настолько сосредоточился на том, чтобы найти Дачеса, что даже не подумал поискать Вулли.
— Молодец, Билли. Идем.
По широкому центральному проходу Эммет и Билли обошли зал по кругу и пришли к Вулли, сидящему с пакетом попкорна на коленях и улыбкой на лице.
— Вулли! — крикнул Билли, когда до него оставалась пара шагов.
Услышав свое имя, Вулли поднял взгляд.
— Mirabile dictu![8] Совершенно неожиданно появляются Эммет и Билли Уотсоны. Немыслимо! Какой поворот событий! Садитесь, садитесь.
Хотя места было предостаточно, Вулли чуть подвинулся на скамье.
— Шоу потрясающее, правда? — спросил Билли, снимая мешок.
— Правда, — согласился Вулли. — Совершенная, абсолютная правда.
— Смотри, — сказал Билли, указывая на арену, по центру которой теперь на четырех машинках ездили четыре клоуна.
Обойдя брата со спины, Билли сел справа от Вулли.
— Где Дачес?
— Что-что? — переспросил Вулли, не отрывая взгляда от сестер — те прыгали через машинки, а клоуны бросались от них врассыпную.
Эммет наклонился ближе.
— Где Дачес, Вулли?
Вулли взглянул на него так, будто и понятия не имел. Потом вспомнил.
— Он в гостиной! Он пошел встретиться с друзьями в гостиной.
— Где это?
Вулли указал на верхний ряд.
— Вверх по ступеням и в синюю дверь.
— Пойду схожу за ним. Присмотришь пока за Билли?
— Конечно, — сказал Вулли.
Эммет выразительно посмотрел на Вулли. Вулли повернулся к Билли.
— Билли, Эммет хочет сходить за Дачесом. Так что нам с тобой придется присмотреть друг за другом. Хорошо?
— Хорошо, Вулли.
Вулли повернулся к Эммету.
— Видишь?
— Ну ладно, — сказал Эммет с улыбкой. — Только не уходите никуда.
Вулли показал на арену.
— С чего бы вдруг?
Обогнув Вулли, Эммет дошел до центрального прохода и поднялся по ступеням.
Цирк Эммет не любил. Как и представления иллюзионистов или родео. Ему даже на школьные футбольные матчи ходить не нравилось, хотя на них собирался почти весь город. Он просто никогда не понимал, что хорошего в том, чтобы сидеть в толпе и смотреть, как кто-то делает что-то интересное. Поэтому, когда, поднимаясь по лестнице, он услышал хлопки двух игрушечных пистолетов и аплодисменты, он даже не обернулся. И, когда открыл синюю дверь наверху лестницы и раздалось еще два хлопка и еще более громкие овации, он тоже не стал оборачиваться.
Если бы Эммет все-таки обернулся, то увидел бы, как сестры Саттер скачут в противоположных направлениях с револьверами в руках. Увидел бы, как они целятся и сбивают друг с друга шляпы. Как после второй пары выстрелов с них слетают
