Электрические киты [litres] - Александр Касаверде
И тут я такой типа:
– Что?
И она прыснула:
– Ну ты дурилка!
– Кто? – переспрашиваю.
– Дурилка! Ты что думаешь, мир вокруг тебя крутится? Тут всего пара отелей. Ну, окей, – говорит она. – Раз уж от тебя никак не отделаться, может, вечером полазаем по городу? Мне бы пригодился сопровождающий.
Я говорю, что у меня дела. Я в море ухожу. Я так и сказал: не «на экскурсию», а «ухожу в море». Типа я бывалый моряк.
– Ясно, – сказала она. – Расскажешь потом.
– Если вернусь, – почему-то сказал я.
– Понятно, – говорит она.
И я снова пытаюсь уйти. И она тянет свою руку и говорит:
– Я Мария.
– Леннон, – отвечаю.
И она смотрит и улыбается. Знаю, да, смешно. Это от «Леня». Леня… Леннон.
– Да, Леннон, очень приятно.
– Ну, я пошел? – словно отпрашиваясь, спросил я.
– Иди, – сказала она.
И я иду и почему-то улыбаюсь. И думаю, что вот, жизнь вроде налаживается.
Агентство путешествий «Моби Дик»
Из отеля я сразу пошел в экскурсионное бюро. В небольшой комнатке с прикрытыми жалюзи сидела женщина лет тридцати. Она посмотрела мою бронь. И сказала:
– Леонид Чижев, ваша бронь на двадцать восьмое, а сегодня какое?
Вот рили, так и спросила, поэтому, знаешь, не только деревья на другом краю света выглядят точно так же, но и дебильные вопросы в любой части земли такими же дебильными и останутся. Но факт остается фактом.
– А какое? – спрашиваю я.
А сам вспоминаю, что на анкете в отеле писал вчера: 29-е, сегодня, значит…
– Тридцатое, Леонид. – И сделала такую многозначительную паузу. – А путешествие у вас на двадцать восьмое. Выходит, ваше место сгорело.
И я стою, как школьник, нашкодивший перед строгой училкой. И ногой кружочек вывожу на кафельном полу.
– И что же делать? – наконец выдавливаю я.
И она погрузилась в свой компьютер, что-то там щелкает.
– Кажется, сегодня ваш день, Леонид. У нас кансел на два места. Но…
– Что – но?
– Но нужно доплатить пятнадцать фунтов, штраф за перенос вашей даты.
Через сорок минут я уже стоял возле небольшого и обшарпанного кораблика с названием «Кьеркегор». Рядом топтались еще человек восемь. Пожилая пара японцев, молодая пара итальянцев, четверо индусов. Прям Ноев ковчег, один я без пары. Исчезающий вид, гонящийся за мечтой, вымер в 2014 году.
Я бы хотел рассказать душещипательную историю в духе «Моби Дика» и встречи с исполинским чудовищем, во чреве которого я провел две недели и питался только чипсами и мусором, который заглотил кит… Хотя постой, может быть, так оно и было на самом деле? Потому что хрен знает… может, навязчивая идея нас и сжирает, как такой вакуумный шар, и мы в нем живем неделями, месяцами и годами и питаемся чем бог пошлет?
Короче, Смилла, миловидная брюнетка выдала мне билетик на дешевой, ломкой, пожелтевшей бумаге. Капитан выглядел будто с похмелья. Из того, что он говорил, я не понял ни слова. Или это местный диалект, или он просто еле ворочал языком.
Смилла коротко прочитала правила техники безопасности: на корму не вставать, на яхте не курить. Жилеты всем надеть. В общем, все просто. Жилеты самонадуваются при попадании в воду, поэтому стеснять движений не будут. Если вдруг не сработает – как на парашюте: дерните запасное колечко – и вуаля. Короче, не парьтесь и наслаждайтесь видами, от себя добавила Смилла.
И мы направились в открытое море. «Кьеркегор» шатало. И я все никак не мог привыкнуть к этим волнам. Ты не понимаешь: а нормально, что твой кораблик так набок кренит? А если следующая волна будет больше? А какой должна быть волна, чтобы нас совсем перевернуло?
На группу нам выдали несколько биноклей, которые передавали друг другу. Но смотреть было невозможно. Корабль качало из стороны в сторону. Поэтому, чтобы не уронить свой бинокль, я просто передал его дальше.
Два часа мы уже плыли вдоль Гебридских островов. И я скажу, в целом как-то более романтично представлял это путешествие. Ну там, закат и огромный хвост кита. А тут я просто вцепился в борт корабля и всматривался в даль.
Смилла из кабины через громкоговоритель рассказывала нам о местной фауне, о том, какие тут водятся морские котики и дельфины. И туристы радостно показывали пальцами то на морского орла, то на стаю дельфинов, выпрыгивающих из воды. Проходя мимо береговой линии, мы заметили несколько точек, лежащих на камнях, и те, у кого был бинокль, сказали, что это морские котики.
И я стою и смотрю в эту синюю даль. И чем дальше я всматриваюсь в горизонт, тем отчетливее понимаю, что я хочу, чтобы наш «Кьеркегор» не останавливался и плыл в бесконечность, в шторм, в кругосветное путешествие, в котором не будет остановки, потому что кажется, что сейчас самое страшное – это остановиться, потому что…
– Никаких китов здесь нет!
Я оборачиваюсь и вижу Смиллу. Она стоит рядом со мной, завернутая в синий пуховик, и закуривает запрещенную сигарету.
– Китов здесь нет, – говорит она и смотрит на меня.
Я пытаюсь понять, что она говорит.
– Это все для туристов. Отец, – говорит она и выпускает дымок в сторону капитана, – считает, что если так будет продолжаться, то нашей конторке хана. Все из-за пластика. Повсюду гребаный пластик. Криль отходит от берегов из-за мусора или попросту дохнет. Кит тоже отходит. Вот я два месяца здесь работаю, а китов не видела.
Смилла делает затяжку и смотрит на меня. Будто заигрывает. А может, ей просто скучно.
– В мае приехала из Эдинбурга, подработать, – говорит. – Получается, я два месяца здесь работаю. И видела кита лишь однажды, на Мамфорд-Бич. Только он мертвый был. Ходили смотреть на тело. Никто не знает, почему он выбросился на берег. Может, из-за этого гребаного микропластика. Хочешь, покажу тебе скелет?
И тут она видит мое зелено-синее лицо.
Я сам не заметил, что в зубах у меня тоже уже появилась сигарета, хотя я не курю, а вот сейчас стою и прикуриваю.
– Ну, может, сегодня твой день, – подмигивает она. Видит, что я совсем скис. И даже толкает меня в бок локтем, как будто мы с ней сто лет знакомы.
И я почему-то в уме повторяю ее слова: «Я два месяца здесь работаю, а китов не видела. Может, сегодня мой „не мой день“? А что, если сегодня и правда день? Мой день. Мой день. Мой день». Я как в трансе повторяю эту фразу.
И слышу, как кто-то кричит:
– Волна, волна! По правому борту волна! Во-о-о-олна! Эй,
