Индекс Франка - Иван Панкратов
— Там, за туманами, вечными, пьяными…
Виктор тихо вышел, чтобы не мешать лирическому настрою. Плейлист у Балашова был крайне непредсказуемым и состоял из тех песен, что он услышал в машине по дороге на работу. Порой дистанция от «Любэ» до саундтрека к фильму «Чародеи» преодолевалась Виталием по щелчку пальца; после этого музыкальная фраза, которую он повторял по нескольку десятков раз за операцию, крутилась в головах у всей операционной бригады.
Под дверью ординаторской уже сидел Потехин, что-то читая в своих бумагах. Увидев идущего из операционной Виктора, он встал, молча протянул ему руку и после приветствия сразу сказал:
— У вас есть место, где можно тет-а-тет пообщаться? А то здесь просто броуновское движение. Я, пока сидел, уже трёх пациентов с улицы увидел, включая детей. У вас так всегда?
— Не то чтобы всегда, — Платонов не удивился такому трафику под ординаторской. — Всякое бывает. Могут и три «Скорых» сразу приехать, а можно и целый день никого не увидеть. Это как у вас — ожоги, как и преступления, не спланируешь заранее на сто процентов. Пойдёмте в бокс, — он взял в сестринской ключ от закрытой палаты, щёлкнул замком.
Они вошли в пустое помещение с тремя идеально заправленными кроватями и табличкой «Обработано» на двери туалета.
— Присесть можно? — оглядевшись по сторонам, спросил лейтенант.
— Только не с ногами, — шутливо предостерёг Платонов и с трудом подавил в себе желание завалиться на одну из кроватей — спина и ноги неприятно гудели после операции. Полицейский аккуратно примостился с краешка одной из кроватей у окна, разложил рядом на одеяле пару листов бумаги и посмотрел на Виктора. Тот изобразил на лице внимание и приготовился слушать.
— Без предисловий, — коротко сказал Потехин. — Информация о том, что вы видели здесь Белякова после смерти мамы, навела на интересную мысль. Я взял его фотографию и показал охранникам в будке возле шлагбаума. Две смены из трёх его узнали. Уверенно причём узнали. Запомнили его по характерной детали — он долго бродил вдоль объездной дороги, где «Скорые» проезжают к основному пандусу. Он заглядывал, как им показалось, в окна, часто смотрел на часы, а в какой-то момент обязательно доставал из кармана пузырёк, высыпал из него таблетку или капсулу и глотал её. Один из охранников очень хорошо его запомнил, профессионально — сам когда-то работал в органах, но получил пулю в ногу и ушёл работать в ЧОП. Память на лица цепкая. Говорит, когда второй раз увидел, то вышел на улицу из домика и стал его разглядывать в упор, с нескрываемым, так сказать, интересом. И Беляков повёл себя странно — хотя он вообще всё здесь делал без какой-либо понятной мотивации. Он стал закрываться от взгляда руками, потом повернулся спиной и побежал. Остановился метрах в пятидесяти. К нему спустя некоторое время приехало такси, он сел в него и был таков.
— Да, подобное поведение сложно забыть, — согласился Платонов. — Я помню, был у меня странный сосед в подъезде. Когда я с ним встречался на лестнице, он поворачивался лицом к стене, замирал столбиком и ждал, пока я пройду. Я потом узнал, что у него какая-то проблема была психическая, название в памяти не отложилось — и ваш рассказ немного напомнил то, что я когда-то уже видел вблизи.
Потехин отложил первый лист в сторону и взял следующий.
— Персона Вадима, действительно, очень загадочная. Я не поленился, предположив то же, что и вы. Сходил в психоневрологический диспансер. Мне почему-то показалось, что там я могу узнать если не какие-то великие тайны, то хотя бы… Хотя бы в принципе понять, откуда ноги растут у такого поведения. Сам себе написал запрос, сам подписал, печать поставил и пошёл. На удачу.
Он взял бумагу с постели, протянул Платонову. Тот взял её.
Через минуту из ответа заведующего диспансером он знал, что в детстве Вадим Беляков перенёс травму головного мозга — ту, что упомянула его мама и от которой лечила Русенцова. И лечила, судя по всему, не БАДами, а по серьёзным учебникам, потому что в течение четырёх лет после травмы проблем у мальчика не возникало. А вот потом с ним случилось то, что в диспансере назвали маниакально-депрессивным синдромом с правильно чередующейся цикличностью фаз. Лидия Григорьевна Белякова об этом умолчала.
(таблетки)
Платонов вдруг вспомнил последние минуты с ней в палате, прежде чем её укатили в операционную.
(Вадик таблетки)
Она просила напомнить сыну про его препараты, а не про свои…
(Вадик таблетки он может)
«Что же он может? — подумал Платонов. — Что вы хотели мне сказать, Лидия Григорьевна?» Виктор оторвался от выписки из диспансера и задумался. Потехин подождал немного и спросил:
— Вас это удивило? Или вспомнили что-то?
— Его мама перед смертью… То есть перед операцией… Попросила напомнить ему о таблетках. А я не догадался, что речь именно о сыне. Думал, она просит что-то своё, от повышенного давления.
— По крайней мере, информация частично подтверждается. Пусть и косвенными фактами, — Потехин встал, прошёлся по палате. — А его поведение в ту ночь — теперь оно кажется если не вполне логичным, то как минимум обоснованным — исходя из диагноза?
Виктор задумался, вспоминая, потом ответил:
— Я, если честно, совсем не помню из курса психиатрии, как протекает это заболевание — придётся лезть в Гугл. Выглядел он изрядно заторможенным, с какими-то редкими агрессивными вспышками, но они легко гасились извне. Правда, один раз пришлось применить силу… Немножко, не смотрите так. Надо было остановить Вадима, а то он хотел на дежурного терапевта наброситься.
Платонов вспомнил тот эпизод очень чётко, словно он случился только сегодня. Вспомнил, потому что именно с него началось знакомство с Полиной…
— Большинство из нас знает об этом синдроме из сериала «Родина», где главная героиня правдоподобно его сыграла… Я помню лишь, — продолжил после паузы Виктор, — что пациенты при этом принимают много разных препаратов, из-за чего возникают вообще непредсказуемые перекрёстные побочки. И у мужчин заболевание манифестирует раньше, чем у женщин. Тут, как мы понимаем, была ещё и травма в детском возрасте. Короче, надо почитать хотя бы на уровне Википедии, — виновато развёл он руками. — Надеюсь, я не разочаровал вас, как врач — это всё-таки совершенно не моя стихия. Если бы нечто подобное было у наших пациентов, я не стал бы совершать подвиг и вызвал психиатра из подведомственной нам поликлиники.
Лейтенант махнул рукой:
— Никаких претензий к вам быть не может. Я же не консультироваться по биполярке к вам пришёл.
— «Биполярка» — так американцы называют, — прокомментировал Виктор. — У нас, кажется, старая классификация продолжает действовать. Но мы сильно углубились в медицинскую тематику. У вас, кажется, есть что-то ещё?
— Действительно, так глубоко зарываться в учебники не стоит, — Потехин вернулся на своё место, сел на этот раз поглубже, привалившись к стене. — Итак, мы имеем мальчишку-студента, который зачем-то после смерти матери ходит к больнице, где она умерла, заглядывает в окна и попутно поглощает большое и не факт, что правильное, количество таблеток, чтобы усмирить свой маниакально-депрессивный психоз.
— При всем этом — хоть Вадим и не забывает их принимать, выглядит он всё-таки странным. Как человек, не справляющийся со своей болезнью, — добавил Виктор. — То ли принимает нерегулярно, то ли дозировки давно пора корректировать.
Потехин внимательно прислушался к словам хирурга, сделал какие-то пометки в своих бумагах, а потом достал несколько фотографий и положил их изображением вниз на кровать.
— А сейчас, Виктор Сергеевич, стоит немного раскрыть карты и объяснить, почему я к вам снова с визитом, — он несколько секунд смотрел немного в сторону, собираясь с мыслями. — Пришёл сам, хотя у меня были основания вызвать вас к себе.
— Становится интересно, — Платонов приподнял одну бровь. — И кем же я фигурирую во всей этой истории? Убийцей Русенцовой? Так заключения экспертов по вскрытию и истории болезни ещё нет. Свидетелем? Это и так понятно. Триггером-мотиватором для Белякова? Насколько я помню, чего-то подобного в уголовном кодексе нет.
Платонов чувствовал, как голос становится металлическим — ещё немного, и зазвенит. Он неоднократно беседовал с дознавателями в военно-следственном комитете, когда работал в госпитале, и вынес из этого только один
