Жар - Тоби Ллойд
– Да о всяких. Не слушается, хамит, лезет в драку, вечно раздраженная, в дурном настроении…
Ханна ответила, что ничего такого не замечала.
Учительницы завели старую песню. Элси на всех уроках держится в высшей степени дерзко. Домашние задания, может, и делает (тут у нее просто нет выбора, учитывая, что Эрик стоит у нее над душой), но на занятиях бездельничает. Часто опаздывает, порой ведет себя так, будто выпила.
–Все это мы знаем,– отрезала Ханна.– Сегодня-то вы зачем меня вызвали? Что нового?
Ответить решилась мисс Варден.
– Одна одноклассница Элси, ее подруга…
–Значит, у нее все-таки остались подруги.
– Одна-две. Так вот эта подруга сказала мне, что Элси говорит о том, чтобы произвести на свет нового человека. Некоторые наши девочки очень расстроились.
– Человеческое существо, – поправила завуч. – Кажется, она сказала «человеческое существо». Создать из ничего новое человеческое существо.
Три учительницы многозначительно кивнули.
– На что вы намекаете? – уточнила Ханна.
Мисс Варден поерзала на стуле.
– Как вы думаете, Элси ведет… половую жизнь?
– Что-что?
– Миссис Розенталь, пожалуйста, не нервничайте.
– Какое вы имеете право швыряться подобными обвинениями? Она еще ребенок!
– Ее я ни в чем не обвиняю. Мы всего лишь хотим помочь. Возможно, она сдавала анализы. Если она действительно беременна, наверняка очень испугалась. Это многое объясняет.
– Ничего это не объясняет, – заявила Ханна.
Не станет она сидеть и слушать, как эти женщины честят ее дочь блудницей. Они ничего не смыслят. И Эрик ничего не смыслит. Придется Ханне действовать в одиночку.
* * *
Миф о големе берет начало в каббалистической мысли, в частности, в представлениях, изложенных в «Сефер Йецира», Книге Творения. Этот краткий оригинальный текст еврейского мистицизма рассказывает о сотворении мира подробнее, чем книга Бытия. В этой версии Б-г создает мир не из материи, но из букв и чисел.
Десять цифр, по числу сфирот, и двадцать две буквы, – вот основа всего сущего.
Бесстрашные мудрецы доказывали, что если иврит и был той первоматерией, из которой Господь сотворил все остальное, следовательно, в языке по сей день таится незримая созидательная сила. Вот свидетельство некоего цадика XV века, обнаружившего собственный источник света: «Я затушил свечу, но свет в комнате не угас, его доставало, чтобы я продолжил чтение, хотя не было источника, из которого свет исходил бы. Я воззрился на собственный пуп и увидел, что я сам и есть тот источник, из которого исходит свет». Со временем каббалисты пошли еще дальше. Несомненно, правильная комбинация букв способна создать не просто волшебный источник света, но и живое существо. Благодаря глубоким познаниям и усердию каббалист и без материнской утробы может породить человеческое существо.
И теперь, начитавшись запретных трудов, Элси заинтересовалась этими воззрениями. Однажды вечером я зашла в мансарду и увидела, что Элси мечется по комнате. Я велела ей ложиться спать, но Элси уперлась: хочу тебе кое-что показать. Я заглянула ей в глаза: расширенные зрачки затмевали голубую радужку. «Смотри!» – сказала Элси. – «Смотри!» Чтобы сделать ей приятное, я обвела взглядом комнату, но ничего не увидела.
– Неужели ты его не видишь?
– Кого не вижу, солнышко?
– Если видишь малыша, который один-одинешенек, хочется сказать ему: успокойся, все хорошо. Разве это не нормально?
– Все хорошо, – ответила я. – Он найдется.
В тот вечер она захотела лечь в комнате деда. И я разрешила ей, хоть и понимала, что этого делать не стоит.
Единственным, с кем Ханна могла все это обсудить, был Гроссман: сильный духом, он принимал жизнь как есть. Ханна хотела, чтобы Гроссман поговорил с Элси, объяснил ей, что она ступила на опасный путь. Этого раввина, некогда учившего Ханну жить по Господним заповедям, ее дети знали всю жизнь. Если кто и сумеет достучаться до Элси, так только он.
К счастью, возможность вскоре представилась: Розенталей пригласили на брис Ноаха Морриса.
Год назад Сэм (он раньше учил Элси ивриту) наконец решил распрощаться с любовью, отравившей всю его молодость, забыть об Иде из кошерной мясной лавки и жениться на американке по имени Эдит, своей троюродной сестре по матери; Эдит собиралась переехать в Великобританию.
– Женись на родственнице, – сказал Эрик, – и тебе не придется платить посреднику.
– Женись на родственнице, – предостерег Гидеон младшего брата, – и дети у вас родятся с лишними пальцами.
И вот на прошлой неделе Сэм Моррис, фрум до мозга костей, с удовольствием объявил о рождении первенца и пригласил всех на его обрезание. Предполагалось, что на этом мероприятии Гроссман поговорит с Элси. Заберется к ней в душу и достанет оттуда всю гниль.
Утром в назначенный день небо затянули облака, и оставалось надеяться, что хоть к вечеру развиднеется. После спешного завтрака мальчишки уселись на заднее сиденье машины, Эрик за рулем возился с упаковочной бумагой, скотчем и ползунками. Элси еще не спускалась. Ханна вышла из дома одна и попросила Эрика подождать в машине, а она пока сходит и приведет дочь. Ханна поднялась в мансарду, спросила Элси, в чем дело.
– Ни в чем. Я никуда не поеду.
Девчонка даже одеться не соизволила, так и сидела в ночнушке.
– Элси, ты поедешь на брис. Это не обсуждается. Вот будет тебе восемнадцать, уедешь от нас, если захочешь…
– Уеду, не беспокойся.
–… уедешь от нас и будешь жить, как считаешь нужным. Если захочешь, можешь вообще больше никогда не видеться со мной и с отцом. Тебе решать. А до той поры делай, что мы говорим. Вот так-то. Я тебя одеваю, кормлю, плачу за твое обучение, и в такие дни, как сегодня, ты будешь делать то, что я говорю. Доживешь до моих лет, будут у тебя свои дети, тогда и поймешь, что я права. Так что давай шевелись.
–Надо кое-что исправить, – заявила Элси.
Ханна не поняла, что она имеет в виду.
–Считаю до десяти. Раз. Два. Три.
–Если хочешь, наказывай меня, не стесняйся. Но я не поеду смотреть, как какому-то малышу отчекрыжат пипиську.
– Что за гадости ты говоришь. Как не стыдно.
– А почему мне должно быть стыдно? Я никому пипиську не отчекрыжила.
Мужу Ханна этот их разговор не передала. Когда с заднего сиденья послышался высокий, еще не ломавшийся голос Товии – он спрашивал, где сестра, – Ханна ответила лишь, что Элси не поедет. Почему? А ей нездоровится.
Ты уверена, что разумно оставлять ее одну на все утро, еле слышно уточнил Эрик.
– Не можем же мы всю жизнь держать ее под замком, – сказала Ханна.
Когда они вернулись, их встретил запах гари. Ханна бросилась в дом. Французские окна,
