Райгород - Александр Гулько
– Просили передать, чтоб вы все хорошенько вспомнили и пришли через месяц.
Покинув отделение милиции, Гройсман тут же направился в поликлинику и оформил больничный. В следующие три недели регулярно посещал адвоката и стоматолога. Ходил к ним, как на работу.
Спустя три недели, не дожидаясь предписанного срока, в сопровождении адвоката явился в милицию. На лице его сияла широкая золотозубая улыбка.
Увидев Гройсмана, добрый следователь оживился и радостно потер руки. Выдав бумагу, перо и чернила, предложил написать, сколько у него золота, а также в каком виде и где он его хранит. Отдельно велел указать, когда, где и у кого его купил.
Гройсман сел за стол, обмакнул перо в чернильницу и неторопливо вывел корявым почерком: «Золото имею. В роте. Зубы. Заместо выбитых на допросе у следователя (попросив напомнить, он указал фамилию) такого-то числа (указал дату). Квитанцию от доктора Мильмана прилагаю». Ниже аккуратно поставил дату и размашисто, с вензелем расписался.
Следователь дважды прочитал бумагу и молча вышел. Через десять минут вернулся со своим начальником. Гройсман приветливо улыбнулся обоим. Адвокат вежливо спросил:
– Как дела, товарищи, как успехи?
Товарищи следователи пошептались и решили с Гройсманом не связываться. Предположив, что от такого хитрожопого жида неизвестно чего ожидать, отпустили его без всяких условий. Тем более что доказательств у них действительно не было.
Отдохнув неделю в санатории, Лейб вернулся на работу. Ему опять предлагали какие-то руководящие должности. Говорили, что с его опытом и положением ему уже несолидно быть простым заготовителем. Но Гройсман предпочел ничего не менять. И опять оказался прав: недавно назначенного начальника их отдела вскоре уволили, а следующего – через полгода и вовсе посадили.
По этому делу Гройсмана снова вызывали на допрос, на этот раз – в качестве свидетеля. Он написал, что «по существу задаваемых ему вопросов ничего не знает, ничего не видел и никаких бумаг не подписывал».
Признав убедительность аргументов, его опять отпустили.
И правильно сделали. Ибо, задержав Гройсмана, милиция могла бы существенно замедлить темпы социалистического строительства в отдельно взятом советском городе.
Винница в то время действительно переживала бурный рост. Строились заводы и фабрики. Сельские жители массово переезжали в город. Росли многоэтажные дома, строились целые микрорайоны. За десять лет население города удвоилось. В газетных передовицах писали о трудовых подвигах героев очередной пятилетки.
Однажды, просматривая после ужина «Винницкую правду», Гройсман загадочно произнес:
– И их таки надо кормить…
– Опять?! – встревожилась Рива. – Кого?
– Героев… – откладывая газету, произнес Гройсман. – Герой должен быть сытым.
Рива пожала плечами и продолжила убирать со стола. Лейб, прикрыв глаза, размышлял.
В городе массово открываются предприятия общественного питания: столовые, кафе и даже рестораны. Туда нужно поставлять продукты. Централизованная инертная государственная система снабжения с этой задачей справится плохо. Потребуется альтернатива. Например, Потребкооперация. Конечно, если все правильно организовать…
Через неделю Гройсман набросал план по снабжению городских и заводских столовых качественными и недорогими сельхозпродуктами. Предложил план начальству на рассмотрение.
Председатель областной Потребкооперации принял Гройсмана неожиданно быстро. Сообщил, что план прочитал. Готов выслушать комментарии. Гройсман изложил.
Толстый, краснолицый, со складками на бритом затылке, председатель вальяжно откинулся на стуле и задумался. Через мгновение сказал:
– Не годится…
Гройсман вопросительно поднял брови. Председатель подался вперед, наставительно поднял указательный палец и произнес:
– Мы, Александрович, за шо должны думать? За людей! Шоб им было хорошо!
– Игнатович, – удивился Гройсман, – так люди будут хорошо кушать! Мы ж это… Мы…
– «Мы, мы…» – передразнил его председатель и сделал недовольное лицо.
Пока Гройсман размышлял, как отреагировать, председатель закончил:
– А мы шо, не люди?!
«Ах, вон оно что, – подумал Гройсман, – в прежние времена начальники были умнее…» Молча, стараясь не демонстрировать эмоций, он досчитал до пяти, состроил участливое выражение лица и сказал:
– Если сделаем, как я предлагаю, вы как главный инициатор и застрельщик получите орден. Кстати, давно заслужили! Ваш опыт захотят распространить на всю республику, значит, вы пойдете на повышение, переедете в Киев. Товарищи с горкома и горисполкома тоже буду иметь благодарности, новые должности и так дальше…
Председатель слушал, отвернувшись. Делал вид, что смотрит в окно. Гройсман выдержал паузу, подался вперед и добавил полушепотом:
– Ну и мы тут заработаем, как говорится, копеечку! На этих словах председатель перестал прикидываться, что ему не интересно. Хотя сомнения у него, конечно, оставались. План Гройсмана выглядел реалистичным, но несколько противозаконным. Следовательно, рискованным.
– Все законно, Микола Игнатович! – угадав сомнения начальника, заговорил Гройсман. – Вот смотрите…
Придвинувшись поближе к начальственному столу, он взял карандаш, лист бумаги и стал рисовать квадраты, круги и стрелки. При этом комментировал:
– Товар у нас где? Вот! А деньги у нас где? Вот тут и тут. Мы с вами здесь…
Через пару минут перед председателем лежала детальная схема денежных и товарных потоков. Товар двигался из колхозов и совхозов в столовые: часть – через базы потребсоюза, часть – напрямую. В обратном направлении разными сложными маршрутами шли деньги. Большая их часть в итоге уходила в госбанк, меньшая, но тоже значительная, проходила через квадрат, названный Гройсманом «Мы». От этого же квадрата отходили стрелки – в горком партии, в горисполком, в милицию, в прокуратуру. Крупная жирная стрелка указывала на инициалы председателя. Тоненькая стрелочка вела к маленькому квадратику с названием «Гройсман».
Закончив рисовать, Гройсман придвинул счеты, с астрономической скоростью пощелкал костяшками и написал в углу несколько цифр. Против инициалов председателя изобразил внушительную сумму. Обвел ее толстой линией и, сломав грифель, поставил жирную точку. После чего повернул лист к председателю и откинулся на стуле.
Глянув на цифру, председатель достал несвежий носовой платок и промокнул взмокший затылок. После чего взял бумагу с нарисованной Гройсманом схемой, порвал ее на мелкие кусочки и велел зайти завтра.
Через неделю план Гройсмана по всем правилам оформили и передали на рассмотрение в отдел торговли горисполкома. Копию направили в горком партии. Гройсман научил Миколу Игнатовича, какие устные комментарии дать ответственным товарищам при встрече.
Высокому начальству инициатива снизу понравилась. После обсуждения на бюро горкома план утвердили и сделали соответствующие распоряжения.
Вскоре в Облпотребсоюзе появился новый отдел. Возглавил его кум председателя Петр Васильевич Багно. Тем же приказом Гройсмана перевели в придуманное им же подразделение на скромную должность старшего специалиста. Предлагая Гройсману ознакомиться с приказом о назначении, Микола Игнатович хитро сощурился и сказал:
– Мы вас, еврэев, знаем! Лучше, чтоб Петро
