Мулен Руж - Пьер Ла Мюр
Молодые люди покорно встали со своих мест. Анри доковылял до двери гостиной и распахнул ее, пропуская гостью вперед.
Пока Дениза играла – а надо заметить, она и в самом деле играла очень хорошо, без обычного девичьего кокетства, – он наблюдал за ней, сидя на софе, положив руки на рукоять трости. Разглядывал ее изящный силуэт на фоне залитой солнцем застекленной двери в сад у нее за спиной. В молодости ее мать, наверное, тоже выглядела вот так же, как Дениза сейчас, подумалось ему.
– Мне играть или вам уже надоело? – внезапно спросила Дениза, улыбаясь ему из-за рояля. – Хотя подождите! – воскликнула она, прежде чем Анри успел что-либо ответить. – Я хочу сыграть вам мой любимый отрывок. Это произведение Сезара Франка, современного, а потому не очень известного композитора. Папе очень нравилось. Он обычно просил меня сыграть его каждый раз, когда был дома. Называется «Прелюдия, хорал и фуга».
Когда отзвучал последний аккорд, Дениза развернулась на винтовом табурете, все еще держа одну руку на клавиатуре.
– Я вижу, вам тоже понравилось. Я очень рада! Красивая музыка, не правда ли?
Она поднялась, подошла и села на софу рядом с Анри.
– Извините, что мы приехали так внезапно, но мама была просто сама не своя с тех самых пор, как аббат Сула приезжал проведать нас сегодня утром.
Пытаясь поддерживать разговор, она начала расспрашивать о семействах, что проводят лето в этих краях.
– Не для того, чтобы куда-то поехать, вовсе нет, ведь мы носим траур, но вы же видели маму, она очень любит поговорить… – Они понимающе улыбнулись друг другу, как это обычно делают молодые люди, обсуждая своих родителей. – Когда же он упомянул, что ваша матушка живет всего в четырнадцати километрах от нас, я испугалась, что маму хватит удар! Она даже не пообедала толком, тут же велела закладывать карету. Удивительное совпадение, что они нашли друг друга после стольких лет разлуки, правда? Но все же мне неловко, что мы потревожили ваш послеобеденный сон. Я видела вас из окна кареты, когда мы подъезжали к дому, и вид у вас был недовольный.
Анри принялся клясться, что, напротив, он был безмерно рад их визиту. Дениза же со смехом заметила, что все равно не верит ни единому его слову. Тогда он запротестовал с еще большим жаром. А она все равно не хотела ему поверить.
– Вы не умеете лгать, – поддразнивала она. – Вот я, если необходимо, могу врать виртуозно.
– Такова уж женская натура, – с улыбкой заметил он.
Таким образом, разговор зашел о лжи вообще, отношении женщин ко лжи, а также что нужно для того, чтобы научиться ловко врать, и о разнице между «настоящим» враньем и светской вежливостью. И уже через десять минут они обращались друг к другу на «ты» и по имени, будто знают друг друга всю жизнь.
– А ты когда-нибудь ездила кататься по окрестностям? – спросил Анри. – Места здесь очень красивые.
Дениза с готовностью ухватилась за такую возможность.
– Мы нигде не были. Мы же приехали всего несколько дней назад. Анри, а мы можем съездить куда-нибудь вместе? Ведь даже во время траура, наверное, не запрещается кататься в карете, а? – И, украдкой подмигнув, добавила: – По крайней мере, у нас будет шанс хоть ненадолго отделаться от наших семейств. К тому же наши мамы такие старинные приятельницы, что мы с тобой все равно что кузен и кузина, верно?
Сам собой установился новый распорядок. Каждый день после обеда мать и дочь Фронтенак приезжали в Мальром, и Дениза с Анри уезжали на прогулку по окрестностям, в то время как их матери и Армандин оставались на террасе.
Для Анри приезд Денизы нарушил безрадостную монотонность лета и даже приоткрыл перед ним прежде ему неведомые прелести женского общества. Это всецело занимало его мысли, и сожаления о загубленной карьере и вечном одиночестве в будущем отошли на второй план. Более того, это успокоило мучения просыпавшегося в нем мужского естества. С самого начала он отбросил все мысли о возможном романе между ними и просто радовался случаю, волею которого эта милая девушка вошла в его одинокую жизнь. Теперь он уделял куда больше внимания своему туалету, тщательно подстригал бородку, до блеска полировал ногти; он также выписал из Парижа дюжину сорочек из тончайшего полотна и объяснил Аннет, что стрелка на брюках должна быть острой как бритва, а также завел обыкновение носить массивный золотой перстень-печатку, подаренный ему матерью на двадцать первый день рождения. Он делал все это без романтической подоплеки, просто потому, что у него был утонченный вкус, а Дениза могла это оценить.
За завтраком он обсуждал с Жозефом план прогулки, тщательно продумывая маршрут, выбирая для экскурсии наиболее живописные места. Он также одолжил у аббата Сула книгу о местной истории и стал настоящим эрудитом, а также неплохим гидом. Если им доводилось посетить какую-нибудь древнюю часовню, то у него всегда был готов рассказ о чудесах, что когда-либо здесь случались. А если на их пути попадались развалины какой-либо средневековой крепости, то он мог рассказать много интересного о тех, кто ее в свое время построил.
Так как они находились на земле Аквитании, где на протяжении нескольких веков правили его предки, то в его объяснения вполне естественно закрадывались и многочисленные упоминания о различных представителях древнего графского рода Тулуз-Лотреков, что приводило Денизу в совершеннейший восторг.
– Как ты, наверное, гордишься тем, что ты один из Тулуз-Лотреков! – заметила она однажды, когда на закате погожего осеннего дня они возвращались домой после прогулки. – Наш род, род Фронтенаков, тоже прежде жил в этих краях, но фамильный замок был давным-давно разрушен. Наверное, еще во время революции. Возможно даже мои предки были вассалами твоих? Представляешь, как мой, пра-пра-пра-пра-пра-праде душка преклонял колено, – Анри был очарован этим старинным выражением, – перед твоим пра-пра-пра-пра-пра-прадедушкой? Может быть, они даже вместе участвовали в Крестовых походах?
Вероятно, взаимная симпатия и общность интересов, а также схожесть социального происхождения способствовали тому, что они прекрасно ладили между собой. Дениза была не какой-нибудь там девицей с Монмартра; подобно ему самому, она была аристократкой. Она придерживалась тех же традиций, тех же предубеждений, тех же норм поведения. Временами Анри казалось, что он нашел в ней родственную душу, которая была ему словно сестра, которой у него никогда не было.
Наступил октябрь, принесший с собой первые проливные дожди, и выезды пришлось прекратить. Однако к тому времени они нашли себе новое занятие. Он писал ее портрет.
Дениза по-прежнему приходила каждый день, ненадолго
