Черешни растут только парами - Магдалена Виткевич
Я не принимал ее аргументов. Мне казалось, что время давно уже пришло для всего. Может, я просто такой, что хочу жить полной жизнью, иметь все немедленно, мне не нравится ждать какого-то подходящего момента, соответствующего времени, когда время – вот оно, всегда под рукой.
После стажировки у нас началась специализация. У Магды – педиатрия на улице Спорной, а у меня – гинекология в больнице Мадуровича. Так мы проработали несколько лет. В конце концов помимо работы в больнице я открыл личный кабинет, в котором мы вели прием с Яцеком – у каждого по два дня в неделю, в основном с утра до вечера. Я приходил сразу после дежурства в больнице и работал весь день, выпивая один кофе за другим.
У нас было мало времени друг для друга. Однако те дни, которые мы проводили вместе, были прекрасны.
Потом умерла бабушка Магды. Она была уже в приличных годах, но смерть близкого человека всегда внезапна, неожиданна.
Мы взяли отпуск, поехали в ее родную деревню, на похороны. Магда очень тяжело пережила смерть бабушки. И психологически, и физически. На похоронах она сильно замерзла. По глупости, из-за дурацких предрассудков. Она настаивала, что не пойдет на кладбище в красном, а ее зимняя шапка была как раз такого цвета. И шарф она тоже не надела. В результате простыла. Температура, кашель. Шум в бронхах. Через несколько дней мы решили, что нужно принять антибиотики. У бабушки было что-то в аптечке, поэтому мы даже не пошли в аптеку. На следующий день оказалось, что у Магды ужасная аллергия на это лекарство. На этот раз я уже поехал в аптеку, купил антигистаминные препараты, и у нее все быстро прошло.
Мы оба быстро забыли об этом происшествии. У нас были другие дела на повестке дня, и никто не придал значения небольшой сыпи на груди, когда надо было столько дел уладить: наследство, приведение дома в порядок.
Если бы я тогда знал, во что мне обойдется тот момент пофигизма, я бы нанес себе на лоб татуировку с названием этого лекарства, чтобы мое отражение в зеркале каждый день напоминало мне о нем. Я просто забыл, забыл об этой проклятой аллергии.
* * *
После смерти бабушки Магда довольно долго не могла прийти в себя и бросилась в водоворот научной работы. Всегда отличавшаяся способностями, она быстрее всех на курсе защитила кандидатскую и начала собирать материалы для докторской.
Мы продали дом и землю под Ченстоховой: разделили ее на десяток участков и получили неплохие деньги. Мы могли бы построить дом нашей мечты, но однажды ко мне пришел Яцек с деловым предложением.
– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил я, открывая бар.
– О делах предпочитаю говорить на трезвую голову, – улыбнулся он.
– О делах? Звучит интригующе, – сказала Магда.
– Мой отец хочет продать часть акций, – сказал он. – Ровно половину. Вторую часть получаю я.
Отец Яцека был боссом и частным акционером клиники. К сожалению, родители моего друга развелись, и им пришлось делить имущество.
– Мама не хочет иметь дело с этой клиникой, – вздохнул он. – С отцом тоже. Отца все эти разделы тоже прикончили, так что он свою долю на меня переписал, а половина – мамина – осталась. На продажу. – Яцек вопросительно посмотрел на меня.
– Старичок, нереально – где нам взять столько денег?
И тут Магда, мой ангел-хранитель, припорхнула на своих крыльях, принесла кофе, печенье, села вместе с нами и сказала:
– У нас есть эти деньги.
– Откуда? – спросил я.
– От бабушки.
– Магдусь, – запротестовал я, – а как же дом! – Я хотел осуществить свою мечту.
Мы даже купили довольно большой участок под строительство в Константинове-Лодзинском. Мы уже листали проекты и подумывали о начале строительства.
– Шимон, послушай, – сказала она тихо. – Каждый мечтает о доме, но мало кто даже осмеливается мечтать о таком шаге в своей карьере. Придет время – и дом построим. Может, даже еще больше, может, даже еще лучше. – Она посмотрела на меня мечтательным взглядом.
Тогда я снова увидел в ней ту самую девушку, у которой много лет назад просил руки на пляже. Я не мог ей отказать.
По крайней мере, я должен был рассмотреть предложение Яцека.
– Клиника на полном ходу, на хорошем счету. Я принес всю документацию. Просмотри ее, подумай. – Яцек достал папку с документами. – Я не хочу продавать ее абы кому. И я знаю, что мы с тобой способны быть лучшими. Ну и на Магду я тоже, конечно, рассчитываю.
Мы с Магдой переглянулись. В общем, мы не ожидали такого поворота дела. Для меня вершиной мечты был частный кабинет, дававший неплохие деньги, работа в больнице и колледже, которая удовлетворяла мои амбиции. Но чтобы собственная клиника, за которую ты несешь полную ответственность?
– Я рассчитываю на то, что вам будет интересно, – выразил надежду Яцек.
– Покажи бумаги, – сказала Магда.
Мы просидели над ними всю ночь и только под утро пошли спать – Яцек на диване в гостиной, а мы в спальне. После завтрака мы продолжали изучать содержимое папок, которые Яцек все приносил и приносил из своей машины.
* * *
Конечно, правильное решение было только одно. Наша жизнь снова изменилась. Следующий год стал переломным. И счастливым. Могло ли быть лучше? Не думаю. За несколько дней я стал владельцем клиники и прекрасно чувствовал себя в этой роли. Я понял, что нахожусь в нужном месте. Участок в Константинове продали и купили неподалеку половину дома-близнеца[8] – практически готового к заселению. Нашу квартиру на Балутах мы тоже продали и сразу переехали. Вначале, как и раньше, мы жили вместе в одной комнате. Затем мы закончили весь первый этаж и взялись за второй.
20
За день до сочельника ко мне записалась новая пациентка, Анна Ковальская. Я вообще не хотел ее принимать. Она отправила имейл вечером, когда мы сидели дома. Магда, конечно, проводила время продуктивно, увлеченно что-то писала, а я лениво просматривал страницы в Интернете.
– Нет, – простонал я.
– Что происходит? – спросила Магда.
– Представляешь, нашлась одна, хочет записаться на завтра. Понимаешь? В канун Рождества! Я обещал себе и тебе, что буду дома. Совести у людей нет!
– Может,
