Репутация - Лекс Краучер
День был ясный и теплый, и Джорджиана ощущала исходящее от Кристофера тепло, видела, как на его шее над воротником проступают капли пота. Столь интимная близость с человеком, которого она почти не знала, была ей очень неприятна, особенно если вспомнить, сколь неприглядным было то, что она все-таки знала о нем.
Играли они скверно, главным образом потому, что Джорджиана старалась как можно меньше касаться Кристофера. Когда он попытался поудобнее пристроить ее на спине и перехватил руками повыше, Джорджиана незамедлительно ткнула его коленом под ребра. Крякнув, Кристофер уронил ее на траву.
– Господи боже, мы ведь просто играем! – воскликнул он, стараясь казаться веселым. Но что-то в его голосе явно свидетельствовало – он догадывается, что Джорджиане эта игра не по нраву.
– Разумеется, мы просто играем, Кристофер, – сердито ответила Джорджиана. – И, похоже, продули.
Пока остальные спорили об очках и нарушениях, она бросила молоток, подобрала свою бутылку и улизнула с лужайки.
Глава 11
Между семью и восемью часами вечера число гостей выросло чуть ли не вчетверо. Джорджиана не могла удержать в памяти ни их имен, ни лиц, возможно, по причине того, что прикончила свою бутылку вина и почти одолела вторую. Вечер удался настолько, что осоловевшая Джорджиана уже с трудом ориентировалась в пространстве, еле понимая, где заканчивается ее рука и начинается нагретая солнцем трава. Она еще никогда не испытывала такого опьянения – опьянения, при котором утрачиваешь способность ходить по прямой, осознавать, что Джейн все еще злобно пялится на тебя, и обижаться на все более сальные шуточки мужчин, которых вокруг определенно больше, чем женщин.
Когда солнце наконец стало садиться, самые пылкие, полные нерастраченных сил джентльмены стали подбивать друг друга побегать наперегонки. Джорджиана сидела у входа в коттедж и наблюдала за ними вместе с Сесилией, которая все вздыхала и пересказывала глупости, которые успел ей наговорить Яков II («Ой, а еще он показал мне свои карманные часы. Сказал, что они выпали из генеральского кармана в битве при Ватерлоо, и на них даже осталось немного французской крови… Как мило!»). Джорджиана, улыбаясь, кивала – все, что она думала о прискорбном убожестве приятелей мистера Рассела, она решила оставить при себе, – смотрела, как сад утопает в золотом сиянии заката, и чувствовала глубокое удовлетворение текущими обстоятельствами. Она сбросила туфли, поражаясь тому, как свободно ощущает себя с босыми ногами в компании незнакомых людей, словно… словно дикое животное в чулках.
Огорчало Джорджиану лишь то, что ее никто не пытался соблазнить кровавым французским часовым изделием. Даже мисс Вудли увлеклась беседой с решительного вида коротышкой. Судя по тому, как он то и дело нервно поправлял галстук, его пленяли именно мрачные, раздражительные женщины. Опьянев достаточно для того, чтобы задать щекотливый вопрос без смущения и экивоков, Джорджиана поинтересовалась у присутствующих, не обещал ли приехать мистер Хаксли; ответы она получила неоднозначные и мудро решила, что ожидание не должно мешать развлечению. К тому же, рассудила девушка, она может прекрасно веселиться и без мужчин. Она и так уже веселится, притворяясь, что слушает Сесилию.
Та никак не могла перестать болтать о Джеймсе, и двадцать минут спустя Джорджиана почувствовала, что тема одно значно исчерпана. Она маловразумительно, почти нечленораздельно извинилась перед Сесилией – подруга ее не услышала, поскольку предмет ее воздыханий присоединился к забегу и, готовясь стартовать, как раз согнулся в необычайно привлекательной позе, – и побрела в дом, надеясь раздобыть еще спиртного. Джорджиана ожидала, что внутри никого не будет – кто станет сидеть в четырех стенах в такую славную погоду? – и застыла, услышав тихие голоса, доносящиеся из темного узкого коридора.
– Я знаю, – прошептал кто-то, и Джорджиана догадалась – Фрэнсис. – Знаю. Неважно, что ты обо мне думаешь, пойми, я тоже этого хочу, но сейчас нельзя.
Теперь Джорджиана видела Фрэнсис – та сделала шаг назад, отпрянув от собеседника. Из темноты, пытаясь остановить ее, протянулась рука. Джорджиана была уверена, что она принадлежит Джеремайе.
Однако это была рука Джейн.
– Но когда же будет можно? – презрительно-насмешливо спросила она, сжимая руку Фрэнсис крепче, чем следовало бы. – Давай просто уедем. Мне здесь не нравится. Поедем со мной.
– Перестань, Дженни. – Фрэнсис склонилась к подруге, кончиками пальцев коснулась ее подбородка; голос ее был мягким и ласковым: она разомлела от вина. – Давай не станем начинать все это заново. Будем реалистами – мы просто развлекались.
– Нет, давай не будем реалистами! – яростно возразила Джейн, но Фрэнсис уже высвободила свою руку и исчезла в дверях.
Джейн последовала за ней, точно тень.
Джорджиана нетвердой походкой зашла в пустую кухню, пытаясь вспомнить, что ее сюда привело.
Тут она заметила люк, ведущий в винный погреб – он был все еще открыт, и льющийся снизу свет лампы гарантировал, что погружаться в кромешную тьму не придется. Неловко подоткнув юбки, Джорджиана начала осторожно спускаться по лестнице, в какой-то момент она чуть не сорвалась, выругалась вполголоса… и облегченно вздохнула, когда ноги коснулись холодной шершавой каменной плитки. Она огляделась вокруг, разведывая обстановку, гадая, не найдется ли у дядюшки Кристофера чего-нибудь пусть не ошеломляюще благородного, но достаточно сладкого, чтобы смыть привкус от только что подслушанного разговора, и вдруг закричала.
Джорджиана была в погребе не одна – едва она завершила свой спуск, из сумрака вынырнула высокая фигура. Незнакомец приблизился к лампе… и преобразился.
Перед Джорджианой стоял мистер Хаксли, словно волшебным образом призванный сюда ее неустанными мыслями, и вид у него был довольно испуганный.
Джорджиана зажала рот руками, чтобы подавить рвущийся оттуда крик, и уставилась на мистера Хаксли, с трудом веря, что он и вправду здесь, смотрит на нее своими темными глазами. С того дня в церкви она десятки раз рисовала его в своем воображении и сейчас была удивлена, обнаружив, что в реальности мистер Хаксли чуть ниже ростом и не так сверхъестественно красив. Но так или иначе он все равно был очень хорош собой, и главное – он и вправду был здесь. Мистер Хаксли коснулся руки девушки, помогая восстановить равновесие, и исходящее от него уютное тепло не оставляло сомнений – он не привиделся Джорджиане.
– Прошу покорнейше прощения… друг послал меня сюда выбрать что-нибудь, и я счел за лучшее не окликать вас, чтобы не напугать, пока вы… карабкались вниз.
Молодой
