В кофейне диковинок - Хэзер Уэббер
Пульс бился в ушах, словно кто-то в бешеном темпе стучал по барабанной установке. Набравшись смелости, я спросила:
– Она умерла?
– Пропала в море, – кивнула Джолли. – Знаешь, бывают такие дни, когда с виду волнения вроде нет, а на самом деле купаться не стоит. Вот она и не смогла выбраться из-за отлива… Тело так и не нашли. Ужасная трагедия! – Когда Джолли обернулась ко мне, ее обычно пухлое и спокойное лицо посерьезнело, а черты как будто заострились. – В море нужно соблюдать осторожность, Ава. Раньше на пляже предупредительных флажков не ставили, но теперь-то ставят. Мы все были просто потрясены случившимся. Так что ты уж не забывай смотреть на флажки! Если флаг желтый, будь в воде осторожнее. Если красный, купаться пойдет только идиот. А если их два, то этот идиот может схлопотать огромный штраф, а то и вовсе угодить в тюрьму. Два красных флага – лезть в море запрещено.
– Буду посматривать. – У меня сердце заболело за Мэгги. – Обещаю! Давно это случилось?
– Добрых лет двадцать пять назад… или около того. С тех пор Мэгги ни разу не зашла в море. И сына пыталась не пускать, но ему все же удавалось иногда улизнуть на пляж с друзьями. Мэгги, когда узнала, чуть с ума не сошла! Ты еще незнакома с Ноа?
Я покачала головой.
– Милейший парень! Умная голова. В колледже изучает динозавров. Ты подумай: динозавров! Кстати, ты в курсе, что на пляже можно найти окаменелости? Точно-точно! Акульи зубы, морских ежей, растения какие-то… – Она махнула рукой. – Когда с Ноа познакомишься, он тебе подробнее расскажет. Еще и с правильными терминами!
Слова Джолли все звучали у меня в голове. И вдруг я споткнулась о выбоину на тротуаре. В последнюю секунду восстановила равновесие, но ноги внезапно отяжелели. Перед глазами поплыл туман. Я заморгала.
Должно быть, зря я с утра не поела… После пробежки перехвачу чего-нибудь в «Выеденном яйце». Однако от одного слова «яйцо» у меня скрутило желудок. Оладьи? Еще хуже. Хэш?[9] Ну уж нет! Ладно, соображу что-нибудь, а пока нужно перестать думать о еде, не то меня вырвет прямо на клумбу.
Внезапно я услышала звук, похожий на биение сердца, и огляделась. Монарх с белым пятнышком на крыле порхал совсем рядом, то ныряя вниз, то взлетая повыше и кружась в воздухе.
Если бабочка – это Алекс, ничего удивительного! Машину он водил тоже из рук вон плохо.
Но если это он, почему по-прежнему всюду за мной летает?
Джолли обернулась в сторону «Сороки» и цыкнула зубом:
– Весь город на ушах стоит от разговоров о том, что Дез хочет продать кофейню. Никто не понимает, как ему такое в голову пришло, ведь Мэгги-то все ждет, когда мама вернется. Бедняжка просто с ума сходит! А у нее повышенное давление, ей нельзя волноваться. Скажу по секрету: Дезу всю неделю звонят горожане и ругают его на чем свет стоит. Приемных матерей у Мэгги в этом городе больше, чем песчинок в пустыне.
– В каком это смысле «ждет, когда мама вернется»? – Слова застревали у меня в горле.
– Ох, бедная девочка никак не могла справиться с горем и решила для себя, что Таппенс просто пропала и однажды найдется.
О нет…
– Вот почему она в кофейне ничего не меняет, – продолжала Джолли. – Хочет, чтобы все оставалось как при матери.
Мое сердце было разбито. Просто раскололось на куски.
– Дез поначалу тоже не терял надежды. Молился, чтобы Таппенс спасли, чтобы оказалось, что она зацепилась за какую-нибудь деревяшку, выбралась на берег, но потеряла память от шока. Потом он, конечно, примирился с реальностью, но ради Мэгги продолжал притворяться. Они так и не устроили ни похорон, ни поминальной службы.
«Ужасная трагедия», – сказала Джолли. Но, как по мне, это не отображало всего ужаса ситуации.
– Получается, весь город ей подыгрывает? – спросила я, заранее зная ответ.
Теперь я понимала, почему Роуз тогда не желала отвечать на ее вопросы.
Джолли кивнула:
– Поначалу мы делали это, просто чтобы горе ее не раздавило. Потом все как-то не могли найти подходящего момента, чтобы ей сказать. Наконец нашлись люди, готовые внести ясность. Вроде запланировали объяснение, но в итоге все отменилось. Никто не мог заставить себя сделать это, ведь мы знали, как ей будет больно. А постепенно стало понятно, что Мэгги всех нас каким-то образом заразила своей верой. А почему бы и нет? Почему бы нам не надеяться на чудо? По крайней мере, благодаря Мэгги мы поняли кое-что новое о любви.
Я стерла слезинку из уголка глаза. Хотелось броситься в кофейню и обнять Мэгги.
– Миз Ава! – Ко мне подбежала Ханна. – А когда Джунбер[10] будет готова? Я по ней скучаю!
– Джунбер? – Я через силу улыбнулась.
– Эстрель сказала Ханне, что Джунбер по ее просьбе займешься ты, – объяснила Джолли.
– Я не хотела сделать ей больно! – Голубые глаза Ханны наполнились слезами.
Как ни плохо я соображала, все же поняла, что Ханна, должно быть, имела в виду плюшевого мишку из сумки. Я покосилась на «Стежок». В такое время в магазине должно было быть темно, но я заметила у окна Эстрель: она наблюдала за нами. Может, других эти ее неожиданные явления пугали, но мне от них отчего-то, наоборот, становилось спокойнее. Я улыбнулась ей и помахала. Она тоже неловко вскинула руку, словно в жизни не делала такого жеста, и резко отвернулась.
Джолли взяла лицо Ханны в ладони и притянула ее к себе.
– С Джунбер произошел несчастный случай. Ханна просто нашла мои кухонные ножницы, решила их опробовать и немного увлеклась. Со мной тоже такое пару раз случалось!
Я присела на корточки, чтобы мы с Ханной были на одном уровне. Клак-Клак подскочила поближе и начала клевать мой шнурок.
– Я подлечу Джунбер, обещаю! И очень скоро ее тебе верну.
– Мы боялись, что ее уже не починишь… – сказала Джолли. – Чтобы вернуть ее к жизни, потребуется чуточка магии.
Я не сводила глаз с Ханны.
– Может, снаружи она и будет выглядеть немного иначе, но внутри останется прежней. А только это и важно!
Ханна кивнула, все так же уткнувшись в круглый бабушкин живот.
– Скажешь ей, что я ее люблю? И что мне очень жаль?
– Конечно.
Теперь, когда я узнала, что медвежонок принадлежит Ханне, мне хотелось как можно скорее приняться за работу. Я уже придумывала, каким способом его можно починить.
Краем глаза я уловила какое-то движение на другой стороне улицы. На этот раз не Эстрель – окна «Стежка» погасли, а хозяйка исчезла. Нет, это Сэм и Норман направлялись к «Сороке». Я помахала Сэму; он махнул мне в ответ. Норман же бешено завилял хвостом.
Поднимаясь на ноги, я погладила Клак-Клак, но она продолжила клевать мой шнурок. Стоило мне выпрямиться, как перед глазами поплыло, и я пошатнулась.
– Ой-ой! – Джолли схватила меня за руку. – Ты побелела, как привидение.
Борясь с головокружением, я слабо улыбнулась:
– Наверное, мне сегодня не стоит продолжать. В следующий раз постараюсь не забыть позавтракать перед пробежкой.
Я так мало ела, что этого стоило ожидать. И все же… Интересно, где здесь ближайший медпункт? А отделение неврологии поблизости есть? А врачи, понимающие в эпилепсии?
В голове гудело, и Ханна назидательно проговорила:
– Миз Ава, завтрак – это самая важная еда за сутки.
– Совершенно верно! – Джолли по-прежнему сжимала мою руку и смотрела на меня взволнованно.
Норман закряколаял – рядом словно затрещал фейерверк. Клак-Клак заголосила и заметалась в панике. Пес бросился через дорогу – ко мне. Джолли забрала у меня поводок. Цыпленок верещал, как заклинившая сирена.
Кругом царил настоящий хаос. Я отошла на пару шагов и прислонилась к дереву.
– Наверное, мне просто надо немного перекусить, – произнесла я тихо, думая, что никто меня не слышит.
Но, оказалось, меня услышали.
– Я как раз знаю подходящее место, – передо мной
