В кофейне диковинок - Хэзер Уэббер
Лодка, лодка, дурацкая лодка!
Даже когда он проводил меня до дома, стоял на крыльце и шутил, что соседи наверняка шпионят за нами из-за занавесок, я думала только о том, что однажды он выйдет в море. Упадет за борт. И исчезнет.
Донован обнял меня на прощание и ушел в ночь, а я поняла, что мне нужно принять важное решение: продолжать встречаться с ним, зная, что ему придется отказаться от важной части жизни, – или отпустить. На этот раз навсегда.
Его мнение я знала, но мне хотелось еще поразмыслить над своим решением. Мне очень нужно было над ним поразмыслить.
– Ладно, ладно. Я понял, ты занята. – Он забарабанил пальцами по витрине. – Но знай, Мэгги: я так просто не сдамся.
Я открыла коробку с маффинами. Руки снова дрожали.
– Я подожду, – добавил Донован, не сводя с меня глаз. – Буду ждать вечно, если придется. – Он в последний раз ударил по витрине. – Увидимся позже. Мне нужно разработать стратегию.
– Какую стратегию?
– Завоевания тебя, конечно!
Он махнул мне и вышел.
Я смотрела вслед, а в голове все еще звучал его голос. Сердце билось как сумасшедшее.
Донован не понимал, что завоевал меня давным-давно. Проблема была не в том!
Я стала разбирать выпечку. Входная дверь хлопнула, и меня окатило струей жаркого воздуха, а в зал вошли Марк и Трикси Дэвис.
– Доброе утро! – Голос у меня немного дрожал. – Что вам предложить?
Одетые почти одинаково – в свободные черные брюки, желтые, как лепестки подсолнухов, рубашки и белые галстуки-бабочки, – они улыбались. Трикси собрала свои голубые волосы в два пучка, а в черных волосах Марка белел выбритый зигзаг. Жонглеры по профессии, днем они работали либо в школе, либо в библиотеке. А вскоре должны были выступить на Фестивале бабочек. Марка и Трикси любили все в городе.
Роуз вернулась за стойку, поздоровалась и помогла мне приготовить заказ: два холодных мокка-латте на миндальном молоке и два шоколадно-ореховых маффина с собой.
– Мэгги, поговаривают, будто Дез продает «Сороку». Это правда? – спросил Марк.
И моя симпатия к нему слегка померкла. Опуская маффины в пакет, я натянуто улыбнулась, чувствуя приближение мигрени.
– Нет.
А я-то надеялась, что слухи улягутся!
Трикси наклонилась ко мне и, понизив голос, спросила:
– Правда? А то все, кого мы сегодня встретили, так уверенно об этом говорили…
– Истинная правда.
Я с силой смяла опустевшую коробку из-под выпечки и покосилась на Роуз – та занималась напитками, украдкой поглядывая на меня с сочувствием.
– Как я рада! – расплылась в улыбке Трикси. – Ты же помнишь, что мы с Марком тут познакомились? Я приехала в Дрифтвуд на каникулы с родственниками, а он сидел в углу и жонглировал мешочками. Высокий темноволосый чудик… Как мое сердце могло устоять?
Еще бы мне не помнить! Учитывая, что мешочки для жонглирования дала Марку я – за минуту до того, как его увидела Трикси. Они тысячу лет лежали в Уголке Диковинок, и я ужасно обрадовалась, что наконец-то нашла им хозяина.
– А ты, Мэгги, увидела, что я на него смотрю, и убедила подойти и завязать разговор.
Они были такими юными! Еще подростки… И ужасно милыми.
– Пока ты к нему шла, чуть весь свой кофе не расплескала! – мечтательно протянула я, забыв, что злюсь из-за лодки.
– Я так нервничала! – засмеялась Трикси. – Мне вообще-то несвойственно самой заговаривать с незнакомыми парнями. Но в тот раз я откуда-то знала, что, если не подойду к нему, совершу самую ужасную ошибку в жизни.
– У нас и первое свидание прошло тут, в «Сороке», – добавил Марк.
– Я бы не назвала это свиданием. Просто решили поближе познакомиться за чашечкой кофе. – Трикси окинула Марка влюбленным взглядом.
– Надо ж ей было убедиться, что я не совсем чокнутый, прежде чем согласиться со мной поужинать! – засмеялся Марк.
– К счастью, он оказался лишь слегка с чудинкой. – Трикси, довольно блестя глазами, толкнула любимого плечом.
Тем летом после ее отъезда из Дрифтвуда они с Марком начали переписываться, а через несколько лет пригласили меня на свадьбу.
– И посмотрите на нас сейчас! – добавил Марк.
Роуз поставила на стойку напитки. Марк заплатил, а Трикси сказала:
– Никаких «нас» не было бы, если бы не «Сорока». И если бы не ты, Мэгги. Когда мне сообщили, что Дез продает кофейню, я сразу задумалась, сказала ли тебе хоть раз спасибо за все. Так что спасибо! Вот.
Но дело было не во мне, а в самой кофейне. Здесь билось сердце моей мамы. Здесь жила ее душа. Дар находить всем пары – даже людям.
Я сглотнула ком в горле.
– Не за что.
Марк с Трикси вышли, а на смену им вошли Редмонд и Сиенна. Говорили они об Алистере. Насколько я поняла, птичка снова упорхнула, а после обнаружилась в «Реде», где Редмонд ночевал с тех пор, как они с Хавьером поссорились.
– Он по тебе скучает! – заключила Сиенна.
– Хавьер?
– Алистер, – заморгала она. – Но и Хавьер, наверное, тоже. А ты по нему скучаешь?
Редмон переступил с ноги на ногу.
– Все сложно. Если бы он вел более здоровый образ жизни… Я не хочу, чтобы он умер от инфаркта только потому, что не может отказаться от плюшки с корицей.
Сиенна мечтательно улыбнулась:
– Обожаю плюшки с корицей! Тесто мягкое-мягкое. Сверху ванильная глазурь… А сердцевинка? Объедение!
– Ага, прекрасная пища: шестьсот калорий жира, холестерол и натрий.
– Теперь мне все понятно! – раздраженно фыркнула она.
– Что?
– Почему Хавьеру пришлось добирать сладенькое на стороне. – Сиенна скрестила руки на груди и сердито уставилась на Редмонда. – От тебя-то его не дождешься!
– Аминь, – подытожила Роуз.
– Ничего подобного! – возмутился Редмонд. – Что это вы спелись? Я сладкий как мед.
– Когда ты в последний раз ел булочку с корицей? – спросила Сиенна.
Редмонд невольно обернулся к витрине с выпечкой и с вожделением уставился на черничный пончик.
– Давно.
Дверь открылась, и по кофейне пронесся порыв ветра; столы и стулья задребезжали, словно о чем-то предупреждая.
– Какого черта происходит? – Роуз огляделась.
И тут в дверях откуда ни возьмись появилась Эстрель.
Сиенна спряталась за спину Редмонда – маленький росточек, жмущийся к гигантскому дубу.
Эстрель, громко стуча каблуками, вошла в зал. Оглядела всех собравшихся и вперила взгляд в Редмонда.
– Я просто… Я как раз… – залепетала Сиенна. – Пойду сфотографирую рецепт недели! – наконец сообразила она и рванула к доске.
Роуз прижалась ко мне.
Хоть ростом Эстрель едва доставала Редмонду до груди, он охнул, когда она направилась к нему. Она же медленно запрокинула голову – так, что горб на спине округлился. Вскинула бровь. Затем подняла руку и скрюченными пальцами сжала его массивный бицепс.
Сиенна пискнула. Роуз, схватив меня за руку, прошептала:
– Господи, спаси и помилуй!
Редмонд вздрогнул, но не двинулся с места.
Ну и смельчак! Я бы на его месте уже выскочила за дверь и пробежала полквартала.
Эстрель гневно смотрела на него сквозь вуаль.
– Казалось бы, такой силач должен понимать, как важно быть гибким.
– Так я гибкий. Даже йогу преподаю, – растерянно глядя на нее, отозвался Редмонд дрожащим голосом.
Эстрель опасно прищурилась.
Редмонд охнул, с ужасом уставился на выскочивший над коленкой волдырь и принялся судорожно его расчесывать.
– Тот, кто отрицает свои истинные желания, будет несчастен до конца жизни, – провозгласила Эстрель и, выпустив его руку, добавила: – Так было сказано.
Повисло молчание.
– Мне… вообще-то мне… – забормотал Редмонд. – Совсем забыл, мне же… Пока! – Он ринулся прочь.
Эстрель, ухмыльнувшись, обернулась к Сиенне:
– Теперь, наверное, твоя очередь?
– Нет-нет, – поспешно отозвалась та. – Я вас пропущу, – и снова принялась фотографировать рецепт.
Если бы миссис Поллард сейчас не наматывала круги по площади, а сидела в кофейне, она была бы вне себя от счастья.
Выпустив мою руку, Роуз как ни в чем не бывало предложила:
– Горячий шоколад, Эстрель?
Та, не ответив, устремила свой серебристый взгляд на меня. Должно быть, решила и мне прочесть лекцию относительно лодки Донована и моего нежелания
