Почтальонша - Франческа Джанноне
– Ну хоть жив, паршивец, – процедила она.
Долгое отсутствие вестей от Антонио истрепало нервы Агаты до предела. На людях она жаловалась, что муж наверняка уже умер или утонул в Красном море, и принимала скорбный вид безутешной вдовы. Дома же срывалась по любому пустяку, и ее мишенью неизменно оказывалась Лоренца. Какую бы ошибку ни допустила дочь – не заправила вовремя постель, опоздала на пару минут, забыла убрать после завтрака чашку, – все вызывало у матери приступы слепой ярости. В такие моменты глаза Лоренцы наполнялись слезами, но девочка, понурив голову, лишь крепко сжимала губы, чтобы сдержаться.
– Что он пишет? У него все хорошо? – спросила Анна, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.
Агата сложила письма и сунула их в карман передника.
– У него-то все прекрасно, – язвительно фыркнула она. – Это мы, я и его дочь, – она сделала особое ударение на этих словах, – маемся из-за него, словно в аду. Но кого это волнует?!
Она встала и, тяжело вздохнув, подытожила:
– Всем на нас наплевать.
Анна неодобрительно поморщилась.
– Послушай, – попыталась она возразить, – у вас всегда есть мы. Вы же не одни.
– Хорошенькое утешение, – буркнула Агата и, отвернувшись, пошла прочь.
Анна покачала головой и тоже направилась к двери.
– Да, кстати, – добавила вдруг Агата не оборачиваясь. – Он вам привет передает. Тебе и Карло.
В тот день сразу после обеда запыхавшаяся Лоренца примчалась к дяде и тете, сжимая в руке письмо.
– Тетя, оно пришло! – закричала девочка, подбежав к Анне и ненароком разбудив задремавшего на диване Роберто.
– Я знаю, – улыбнулась ей Анна. – Ведь это я передала письмо твоей маме.
– Давай, читай, – подбодрил племянницу Карло, присаживаясь на диван рядом с сыном, который тут же перевернулся на другой бок и снова уснул.
Лоренца устроилась подле дяди, а Анна осталась стоять, скрестив руки на груди. Девочка открыла конверт – осторожно, держа его кончиками пальцев, словно боясь повредить хрупкую драгоценность, – и звонким голоском начала читать:
Милая, дорогая моя Лоренца!
Наконец-то я смог тебе написать. Знаю, мое молчание непростительно, но, уверяю, у меня были очень веские причины задержаться с письмом. Мне жаль, если ты думала, будто я не хотел тебе писать, мне больно от мысли, что ты чувствовала себя забытой.
Но больше всего я корю себя за то, что не сдержал обещание отправлять весточку каждую неделю. Это было очень легкомысленно с моей стороны – ведь я не представлял толком, что ждет меня на новом месте. Поэтому я прошу у тебя прощения от всего сердца, доченька. Ты меня простишь?
С твоим папой все в порядке. Я устроился в очаровательном семейном пансионе под названием «Итальянский дом». Из окна моей комнаты виден оперный театр – настоящее чудо архитектуры! Тебе бы он очень понравился. При входе – фонтан в форме огромной раковины, а по обе стороны от него – широкие лестницы, ведущие к портику. На прошлой неделе я смотрел пьесу Пиранделло «Неизвестно как». Она произвела на меня огромное впечатление, несколько дней потом я только о ней и думал… Когда вернусь, обязательно сводим тебя в театр – ты уже достаточно взрослая.
Асмара – стремительно растущий город, он постоянно расширяется и развивается. Я уже завязал несколько полезных знакомств с владельцами местных ресторанов и гостиниц – обхожу их ежедневно, предлагая попробовать мое масло. Два ресторана на корсо Италия, главной городской улице, уже сделали у меня заказ на ближайшие несколько месяцев. Правда, отличная новость? Надеюсь, ты рада не меньше моего.
Пока не знаю, когда вернусь, – здесь еще много работы.
Постараюсь писать чаще, а ты тем временем расскажи, как проводишь лето. Купалась в море? Какие книжки читаешь?
Слушайся маму и не огорчай ее.
Люблю тебя.
Папа
– Ну, похоже, у него все хорошо, – прокомментировал Карло, разводя руками и поднимаясь с дивана.
А Лоренца так и осталась сидеть, низко склонив голову над письмом, которое продолжала сжимать в руках.
– Что-то не так, ma petite? – участливо спросила Анна, подходя ближе.
– Что значит – «пока не знаю, когда вернусь»? – тихо переспросила девочка.
– Это значит, что дела налаживаются, – успокаивающе произнес Карло. – Не волнуйся, он обязательно вернется к началу учебного года. И привезет тебе замечательный подарок, вот увидишь!
Анна присела рядом с племянницей, обняла ее за плечи и прошептала:
– Все будет хорошо… Знаешь что? Оставайся-ка сегодня у нас на ужин. Приготовим вместе песто – мне как раз нужна моя лучшая помощница, – подмигнула она девочке.
Лоренца вскинула голову и просияла, но тут же снова помрачнела.
– А маму мы ведь тоже позовем? – спросила она почти испуганно.
– Разумеется, – встрял Карло. – Сегодня вечером все вместе отпразднуем первую сделку твоего папы! – весело добавил он.
* * *
Наутро Анна вышла из дома раньше обычного – в этот час даже соседка еще не принялась подметать тротуар – и решительным шагом направилась в городскую библиотеку. Площадь пустовала, лишь Микеле разгружал с тележки крупные арбузы. Анна ускорила шаг и скользнула в приоткрытую дверь библиотеки. Она спросила у любезного синьора за стойкой, нет ли у них случайно пьесы «Неизвестно как». Тот в замешательстве переспросил, кто автор.
– Луиджи Пиранделло, – ответила Анна.
Библиотекарь поднялся и отправился в секцию, посвященную театру. Анна ждала добрых минут десять, прежде чем он вернулся, держа в руках тоненький томик. Весь день, переходя от дома к дому с постепенно пустевшей сумкой, она только и думала что об этой пьесе и о том, почему она произвела на Антонио такое впечатление. Настолько сильное, что он никак не мог выбросить ее из головы. Анне не терпелось усесться на скамейку в своем jardin secret и погрузиться в чтение.
Она читала взахлеб, пока не спустились летние сумерки, окутав сад волшебным светом. В пьесе Пиранделло рассказывалось о человеке, который, поддавшись нахлынувшему чувству, переспал с женой лучшего друга, а после терзался чудовищными угрызениями совести. Раскаяние в этом низком поступке, совершённом в порыве страсти, стало таким всепоглощающим, что герою во что бы то ни стало хотелось понести наказание.
И лишь перевернув последнюю страницу, Анна поняла истинную, глубинную причину, по которой Антонио уехал. Подобно герою пьесы, он и сам искал себе наказания – и нашел его, сбежав как можно дальше от нее и от Карло.
* * *
Школа открылась в конце сентября, но, вопреки оптимистичным прогнозам Карло, Антонио к этому времени домой не вернулся. Он послал Лоренце коротенькую записку с пожеланиями удачного начала учебного года, напутствиями хорошо учиться и стать лучшей ученицей в классе. Однако о своем возвращении не обмолвился ни словом. Лоренца как раз пошла в первый класс гимназии – впереди ее ждали пять лет упорной учебы, а затем, если повезет, классический лицей и университет. Об этом Антонио мечтал для дочери с самого ее рождения. Пока Карло в первый учебный день вез племянницу на своем верном «Фиате-508» в Лечче, та уныло глядела в окно. Если уж папа не вернулся к такому важному событию, значит, мечты о ее будущем ровным счетом ничего для него не значат, с горечью думала девочка.
Лоренца стала все свободное время проводить у дяди с тетей. Казалось,
