Дождь в Токио - Ясмин Шакарами
– Попытаешься? – затаив дыхание, переспрашиваю я.
– Тебя поцеловать, – договаривает Кентаро с галантной улыбкой. – Или мне сделать это прямо сейчас?
– Д-до понедельника! – пищу я, захлопывая дверь машины.
Кентаро со смехом качает головой. Взвизгнув шинами, машина уезжает.
Через десять минут я добегаю до дома принимающей семьи. Ветер такой сильный, что стёкла в окнах дребезжат, а уличные фонари мигают. Вспышки молний в небесах озаряют крыши домов жутковатым светом.
Я поднимаюсь по лестнице к двери: по спине течёт холодный пот. В лучшем случае отделаюсь двумя неделями домашнего ареста, в худшем Накано ближайшим рейсом отправят меня в Германию. Мечты о Токио придётся забыть – и я больше никогда не увижу Кентаро.
Как в замедленной съёмке тянусь к кнопке звонка.
Однако Ая оказывается быстрее: распахнув дверь, она с облегчением бросается мне на шею.
– Наконец-то! Я так волновалась!
Ничего не понимая, обнимаю её в ответ.
– Г-где твои родители?
– Давно спят, – Ая растирает мне руки. – Заходи, ты вся окоченела!
Я не двигаюсь с места, и тогда Ая тащит меня через тёмный коридор в спальню. Усадив меня на футон и закутав в пушистый плед, она закрывает дверь и только теперь, уперев руки в бока, гневно шипит:
– Я ужасно за тебя боялась!
– П-прости, – дрожа, каюсь я.
– Раз сто пыталась до тебя дозвониться!
– П-прости, мне правда жаль.
– Я сказала родителям, что поезда отменили и ты задержишься у этой, как её, Кайты. И весь вечер делала вид, что общаюсь с тобой, иначе сейчас здесь была бы полиция!
– Правда, прости.
– И я даже не знала, жива ли ты! – театрально добавляет Ая. – С тобой могло случиться всё, что угодно!
– Больше такое не повторится, обещаю! Я просто потеряла счёт времени.
Выражение лица Аи меняется:
– Вечер с Каем прошёл отлично?
Я нервно прикусываю губу.
– Я оказалась права! – гроза миновала, и Ая сияет, как медный грош. – Вы ходили на свидание!
– Что-то вроде, – соглашаюсь я, чувствуя приятную дрожь. – Я кое-что вспомнила…
Порывшись в сумке, достаю телефон.
– Кому пишешь?
– К-Каю, – лепечу я.
– Покажи! – Ая выхватывает телефон и громко зачитывает сообщение: – «Пиришила». Чёрт, что это значит?
– Что я дома.
– Немцы всегда такие немногословные? – ворчит Ая. – Ого, он уже ответил!
– Правда?
Телефон звякает, и госпожа профессор Ая с академической серьёзностью читает:
– Доборой ноти.
– Он желает мне доброй ночи, – устало улыбаюсь я.
– Вау. Аккуратнее, не сожгите чтонибудь своими грязными разговорчиками. Дай-ка… – Ая что-то печатает.
– Стой, не надо! – в истерике вскрикиваю я.
– Легко, сестрёнка. Я лишь отправила сердечко.
Я испуганно распахиваю глаза.
– Ладно, три сердечка.
Вдоволь пометавшись по футону и прикинувшись мёртвой, я всё-таки встаю и пододвигаюсь к сестрице.
– Ну, он что-нибудь написал?
– Пока нет.
На экране появляется диалоговый пузырь: «Кай» печатает сообщение. Мы визжим, прыгаем и кричим.
Пузырь исчезает – мы умолкаем и растерянно смотрим на экран.
– Ах, он просто размышляет, – решает Ая, поднеся телефон к лицу, будто это поможет понять, что пошло не так.
– Думаешь?
– Уверена! Сейчас ты получишь фотку его… – она водит мизинцем у меня перед носом.
– Глупости! Он никогда так не сделает!
Спустя пять минут, не дождавшись ответа, я ползу к окну и с тоской смотрю на улицу.
– Тебя это сильно задело? – тихо спрашивает Ая.
Я не реагирую и мысленно произношу слово «амэ» – дождь по-японски. До чего красиво звучит. После сегодняшнего вечера запах, мощь и волшебство летнего дождя всегда будет ассоциироваться с джедаем.
– Вы увидитесь снова?
Жаль, что у Аи нет кнопка выключения! С другой стороны, она ведь помогла мне, прикрыла перед принимающей семьёй… И вообще, Ая хорошая – в отличие от меня.
– Без понятия, – скриплю я.
– В любом случае, у него классный стиль.
Я замираю.
– Плащ, в котором ты вернулась, одолжил он?
– Д-да.
– У Кентаро есть похожий, – радостно смеётся Ая. – Кай и Кентаро – отлично звучит. Возможно, мы скоро пойдём на двойное свидание.
В горле пересыхает.
– Вы целовались?
В этот миг Харуто просовывает голову в щель между дверей и с любопытством смотрит на нас:
– Всё хорошо?
– Не знаю, братец, – довольно отвечает Ая. – Кажется, мы имеем дело с тяжёлым случаем влюблённости.
9
Гокибури
Дорогая Мая,
С субботы льёт без перерыва. Небо низко нависает над городом, облака постоянно меняют форму и цвет: тёмно-фиолетовые единороги, чёрно-красные драконы, множество серых кракенов. Горизонт тоже меняется: небоскрёбы, казавшиеся яркими и объёмными, теперь нечёткие и какие-то прижимистые – видимо, брачный период у гигантов закончился. Холодает, большинство школьниц надевают под коротенькие матросские юбки шерстяные гольфы. Откуда я это знаю? Потому что моя новая учебная дисциплина – это томное глядение в окно.
С тех пор, как погода изменилась Ая очень оживлена: наверное, это как-то связано с тайным подарком для Кента Кая. После школы она прячется в комнате, включает корейскую музыку и шьёт до посинения. Иногда просит меня составить ей компанию, но я всякий раз делаю вид, что зубрю японские иероглифы. Ха! Ты-то отлично знаешь, что учёба для меня не в приоритете…
Кай – вот, о ком я постоянно думаю. Представляю, что он рядом, смотрит на меня, улыбается, касается. Мы упоённо ласкаем друг друга на крошечном футоне, на крошечном письменном столике, так страстно, что ломаем крошечный комод. Мы до краёв наполняем мою крошечную комнатку чувственными, горячими, голодными поцелуями. Часами лежим друг на друге, как тогда, в Аса-кусе, делимся историями и тайнами, пока сердца не взрываются от желания. Спойлер: затем мы снова безудержно целуемся.
Всё, прекращай блевать, потому что в этот момент у меня в голове обычно звучат тромбоны, громко напоминающие, что фантазии никогда не станут реальностью. Ясно как день, мы с Каем не можем быть вместе, потому что это приведёт к непоправимым последствиям. И список катастроф очень длинный: Накано выгонят меня из дома, в Токио ворвутся четыре всадника апокалипсиса, Фудзи превратится в огнедышащий супервулкан, Братто Питто мутирует в гигантскую лысую гусеницу и сожрёт всю Японию. Или ещё хуже: Ая больше не скажет мне ни слова, и наша дружба растает в воздухе вместе с ядерным взрывом.
Но главная неизвестная в этом невозможном уравнении – джедай. Взглянем правде в глаза, что он во мне нашёл? Джедай живёт в потрясающем городе, полном потрясающих людей, и самая потрясающая девушка увлечена им – что, скажите, пожалуйста, ему нужно от меня? Бред. Короче говоря, смешно полагать, что Кай заинтересован во мне – молчу уж о том, чтобы поверить в его влюблённость.
Спрашиваешь, влюблена ли я
