Птичий отель - Джойс Мэйнард
– Да, я повидала тут много людских историй, – сказала Лейла. – За одних можно было порадоваться, а за других болело сердце. Но каждый приезжающий сюда искал что-то свое, особенное. Кто-то терпел неудачу, но счастливчиков оказывалось больше.
Название для отеля Лейла придумала сама, памятуя о древней легенде про женщину, которая, увидев мужа в объятиях разлучницы, так разъярилась, что утопила в реке собственных детей. Раскаявшись в содеянном, она бросилась вслед за ними, чтобы спасти, но не успела. И вот с тех пор она так и осталась в чистилище и все бродит по земле в поисках своих детей и громко оплакивает их по ночам. Йорона – это и есть «женщина-плакальщица».
– Кому-то это название покажется странным, – сказала Лейла. – Но ведь я и сама странная.
Над озером пронесся пронзительный крик, и я вздрогнула.
– Это цапля, – пояснила Лейла. – Такая красивая птица, а голос – ужасный.
– Когда я переплывала озеро, то наблюдала невиданное множество птиц, – поделилась я. – Птицы на деревьях, птицы, парящие над водой или ныряющие за рыбой. Кругом птицы.
(Странно, но краснохвостых попугаев я тут не видела. Зато были сотни других видов такой же буйной расцветки, как и те, что жили на деревьях за окном моего дома. Теперь уже бывшего.)
– А вы встаньте завтра пораньше, – посоветовала Лейла. – Такое многоголосье услышите. Иногда жалею, что не назвала это место Птичьим Отелем.
Меня не отпускали рассказы Лейлы. Будучи человеком, пытающимся убежать от истории собственной жизни, я находила успокоение в чужих повествованиях. Пока я сидела на патио и слушала Лейлу, горе отступало.
В тот вечер, готовясь ко сну, я разделась и повесила синее платье в деревянный армуар ручной работы. Ветер за окном стих, волны успокоились. В комнату лился лунный свет. В камине дотлевали красные угольки.
– Каждый приезжающий сюда ищет что-то свое, – говорила мне Лейла. – Может, про себя вы так не считаете, но вы не исключение.
– Собственно, я ничего не ищу, – ответила я тогда. – И свою историю уже знаю.
– Возможно, только одну из них. Ведь будут и другие.
В те времена я не думала, что какие-то мои действия или выбор маршрута бегства способны отменить мое невыразимое горе. Садясь в зеленый автобус, я только знала, что хочу уехать. Разве могла я представить, что где-то в других краях жизнь моя изменится к лучшему или хотя бы станет совсем другой?
18. Лучшее место для беглянки
Была и другая причина моего бегства – прыгнуть ли с моста или сесть в автобус и оказаться там, где меня никто не найдет.
Иногда перед сном я вспоминала, как в прошлой жизни мне позвонила моя учительница по рисованию и сказала, что меня ищут и задают ей странные вопросы. Скорее всего, это был кто-то из полиции или ФБР. Когда я представила, что меня вызывают на беседу и начинают допытываться про маму, у меня перехватило дыхание. Потом все это появилось бы в новостях, и… Был бы рядом Ленни, он обнял бы меня и успокоил. Был бы он жив, я бы рассказала ему всю правду. Но я опоздала.
Теперь меня невозможно было найти. Садясь в автобус, похожий на зеленую черепаху, я никому не говорила, кто я такая и куда направляюсь. Впрочем, я и сама не знала, куда именно.
В первый же вечер в «Йороне» Лейла сказала мне:
– Тут у нас можно все начать сначала. Для человека, который хочет скрыться от всего, нет места лучше, чем наш отель.
19. Вы не встречали Человека-паука?
С шести лет я научилась держать рот на замке. Именно поэтому я ни с кем не дружила, пока не повстречалась с Ленни. С ним я жила только настоящим. Мы не говорили друг другу ни слова неправды, делились самым сокровенным. Я полностью отсекла прошлое, вот и все. Поначалу Ленни пытался расспросить меня о прошлом, но быстро понял, что эта тема выводит меня из равновесия, поэтому оставил подобные попытки.
Странно, но в «Йороне», где никто меня не знал и ничто меня не связывало с прошлым, мне вдруг захотелось поделиться своей историей. Сидя с Лейлой на патио и слушая ее рассказы, я представляла, а каково будет, если я расскажу ей про себя – не только про Ленни с Арло, но и про тот день, когда услышала по телевизору о гибели мамы. Если бы я росла с ней, а не с бабушкой, велевшей мне хранить тайну, то научилась бы откровенности.
«Я хочу признаться кое в чем, – сказала бы я Лейле. – У меня был муж Ленни и сын Арло. Самые дорогие для меня люди. И вот они погибли».
«Разве у тебя больше не осталось близких? – спросила бы Лейла. – А как же твоя мама?»
Даже Лейла, которой были чужды сантименты и выставление чувств напоказ, пожалела бы меня. Поначалу мне казалось, что я не выдержу ее сочувствия и, хуже того, жалости. Но вдруг во мне что-то щелкнуло. Впервые за долгие годы молчания мне захотелось сказать правду хоть кому-то.
В одних из дней к нам заявился Уолтер – тот самый мальчик, который привел меня в «Йорону». Знаю ли я про водопад в горах? Сама я никогда не найду туда дороги, а вот он за несколько гарса и пару кукурузных лепешек может поработать моим проводником.
Прогулка вышла замечательная. Уолтер, несмотря на юный возраст, оказался прекрасным гидом, показывая по дороге многочисленные растения и насекомых. В какой-то момент он кивнул в сторону парочки юношей лет двадцати, стоящих на тропинке и размахивающих мачете.
– Очень опасно, – заметил по-испански Уолтер, пытаясь басить, как взрослый. – Но при мне они вас не тронут.
Мы добрались до водопада, исследовали пещеру с летучими мышами. После чего Уолтер сводил меня к женщине, которая плела из лозы красивые корзинки, потом к одному слепому умельцу, вырезавшему рогатки в форме игуан и обезьянок, а потом еще к одному человеку, гнавшему самогон, который я пробовать не захотела. Когда мы проходили мимо тиенды, я купила для Уолтера бутылочку апельсиновой газировки. А он заприметил красивый камешек и подарил его мне с такими церемониями, словно это был алмаз.
Уолтер знал не так много английских фраз, но очень успешно ими пользовался. Например, умудрился донести до меня, что собирается разбогатеть и жениться на красавице. У них будет дом с холодильником, а в туалете можно будет спускать
