Дни в книжном Морисаки - Сатоси Ягисава

— А, да. Ты же не знаешь. Он похож на вдовца, но в молодости был таким щеголем. Верно говорю, а?

— И такое было. А госпожа Момоко все такая же красавица. Так бодро сказала мне: «Очень рада наконец выпить кофе здесь!»

— Ха! Какой вы наивный. Кажется, вы любите, когда вам льстят. Я считаю, это какой-то розыгрыш: столько лет не давать о себе знать, а потом вдруг явиться. Сатору должен был прогнать ее сию же минуту. Если бы моя жена так поступила, то я бы ее убил.

Господин Сабу был настолько взволнован собственной речью, что покраснел как осьминог.

— О-хо-хо, разве можно так говорить, господин Сабу? Вы же всегда плачетесь жене, когда приходит время отдавать книги, — напомнил тому хозяин кофейни.

Мы с Такано прыснули.

— Замолчите! А ты чего смеешься? За работу, за работу!

— Простите, простите.

Господин Сабу запустил в Такано влажным полотенцем для рук, и тот спешно сбежал от него на кухню.

— Не надо издеваться над моими сотрудниками, если сами злитесь, — нахмурился хозяин кофейни.

— Да вы сами всегда над ним издеваетесь.

— Это от большой любви, — серьезно парировал он. — А вы свою жену боитесь.

— Вот вы мне никогда не нравились. Все, теперь я точно разозлился. И разгорячился. Тогда я вместо Сатору выскажу все Момоко. Этот простак все равно не сможет решительно поговорить с ней.

— Ну-ну. Не надо вмешиваться в чужие дела, — строго заметил хозяин, но именно он раззадорил господина Сабу.

Да уж. В округе собрались такие забавные люди. Я горько усмехнулась своим мыслям, на что господин Сабу сразу взвился:

— Ты не смейся, Такако. А то я не в настроении.

Вскоре после этого в «Субоуру» произошло небольшое событие.

Около девяти вечера я решила пересесть за столик, так как разбушевавшийся господин Сабу ушел (наверное, должен был вернуться домой пораньше, иначе не избежать ему гнева жены).

На улице темнело, и посетителей оставалось немного. Заняв место, я попросила еще кофе, достала из сумки книгу, которую недавно начала читать, и открыла ее. И в тот момент я резко обернулась. Потому что за столиком у окна сидела знакомая фигура.

Худощавый молодой человек лет двадцати пяти. В голубой футболке и серых спортивных штанах, с коротко стриженными волосами. Не кричаще, но опрятно и вполне прилично. На столе у него лежала книга, и, наверное, он кого-то ждал, потому что задумчиво поглядывал в окно.

«Кто это?» — подумала я, не отрывая от него глаз, и, похоже, он почувствовал мой взгляд, потому как повернулся ко мне.

Когда наши взгляды встретились, он тоже немного удивился. Затем он посмотрел оценивающим взглядом на мою книгу и на свою, кивнул, словно что-то понял, и тихо поздоровался.

Услышав его голос, я сразу вспомнила, где мы встречались.

Если мне не изменяет память, несколько раз мы пересекались в лавке Морисаки. Так как в основном туда приходят такие эксцентричные покупатели, как господин Сабу, то такому сдержанному парню сложно оставить о себе впечатление надолго. Вот почему я не сразу вспомнила его. Мне стало стыдно, что так открыто пялилась на него, и я спешно ответила:

— Здравствуйте, давно не виделись с вами, — и быстро кивнула.

Он улыбнулся, прищурившись:

— Что вы, не стоит таких формальностей.

От его улыбки стало тепло и спокойно.

В ту же минуту к моему столику подошла официантка, держа поднос с чашкой кофе. Встав между нами, она в растерянности решала, как ей поступить. И меня тоже заразило ее волнение.

Видя это, он немного застенчиво предложил:

— Может, пересядете тогда ко мне?

— А вы разве не ждете кого-то? — нерешительно уточнила я.

— Совсем нет.

Официантка снова уверенно улыбнулась и поставила кофе на его стол со словами:

— Вот, прошу.

Я так же уверенно сказала: «Что ж, тогда я к вам» — и пересела к нему.

Похоже, в подобные моменты я легко увлекаюсь. Он всего лишь проявил участие и предложил решение и совершенно не обязан со мной разговаривать. Я, по сути, потревожила его. Мне стало неуютно.

Когда я пересела, официантка пожелала нам хорошего отдыха, поклонилась и ушла за стойку. Проводив ее взглядом, мы снова посмотрели друг на друга.

Молчание.

Как-то неловко. Пока я сидела в нерешительности, он тихо захихикал. Я растерялась, на что он сказал:

— Простите, мне показалось, что это все напоминает сватовство.

Увидев, что он улыбается, я успокоилась и невольно выдохнула.

Кашлянув, он сказал, что толком не поздоровался, и представился: Вада Акира. Он возглавляет издательство учебников и пособий, которое находится тут неподалеку.

Когда я сказала, как зовут меня, он с улыбкой закивал:

— Да-да, госпожа Такако. Помню, тот замечательный владелец магазина постоянно вас громко звал: «Такако! Такако!»

Я покраснела и едва слышно ответила, что это мой дядя.

— Вот как! Дядя? Здорово, у вас есть родственник, который держит букинистический магазин, — с нескрываемой завистью нараспев произнес Вада. — Вы там больше не работаете?

— Не работаю. По некоторым причинам мне пришлось там пожить какое-то время. У меня была своего рода перезагрузка.

— Перезагрузка? В том магазине?

— Да.

Он снова пропел:

— Это хорошо: перезагрузка. И до чего роскошно проводить ее в таком магазине. Как же я вам завидую, — сказал он и добавил, уже обращаясь к самому себе: — Я бы никогда оттуда не ушел, восстанавливался бы вечно.

Похоже, мысль о жизни в букинистическом магазине распалила огонь в его душе. Судя по всему, он довольно веселый человек.

— О, а как дела у вашей девушки? Вы частенько заходили вместе, — вдруг вспомнила я и спросила Ваду, который продолжал что-то напевать.

Он почти всегда приходил один, но иногда его сопровождала девушка. Они очень хорошо смотрелись — оба высокие.

Похоже, ее не особо интересовали книги, поэтому, пока он с серьезным видом подбирал себе что-нибудь, она все старалась уйти. Наконец, уставая ждать и теряя всякое терпение, она сердито спрашивала: «Все еще не выбрал?!» — на что он сильно извинялся и говорил: «Прости, еще немного». Господин Сабу говаривал: «Как же здорово ходить вдвоем в букинистическую лавку», — и я с интересом наблюдала, как через их взаимодействие проявляется их близость.

— А, было время, — его голос как-то погрустнел. — Мы расстались, — добавил он и сухо усмехнулся. А затем принял немного отрешенный взгляд.

— Простите! — Я немедленно извинилась, так как совершенно не хотела бередить его раны.

— Нет-нет, все в порядке, — сказал Вада, все еще находясь далеко в своих мыслях.

Я переволновалась, что наступила на такую мину при первой же встрече. Изо всех сил пытаясь найти другую тему для разговора, я остановила