Дни в книжном Морисаки - Сатоси Ягисава
Я растерялась. Тогда у меня был самый расцвет пубертата, меня постоянно распирало от злости, но я не могла справиться с тем, что творилось со мной внутри, поэтому постоянно ходила недовольная. Вот почему я так выглядела. На семейных сборищах сидела тихо и старалась не привлекать к себе внимания.
Первое впечатление обманчиво. Так я думала, глядя на госпожу Момоко, которая смотрела на меня сияющими глазами. По поводу дяди Сатору я тоже заблуждалась. Пока до конца не разберешься, наверное, никогда ничего не узнаешь о человеке, неважно, насколько близкие вы родственники, сколько времени провели в одном классе или на работе. И в случае с Ёсихиро на мне тоже лежала немалая доля ответственности. Я даже об этом вспомнила.
— Вы тоже, тетя, производите совсем другое впечатление, нежели раньше, — с долей сарказма бросила в ответ я.
Госпожа Момоко весело рассмеялась и сделала вид, будто ничего не поняла.
— Это точно. Ведь на семейных сборищах я была тише воды. У него так много серьезных родственников, да? Даже у свекра всегда было одно и то же выражение лица, будто он маску театра Но[12] носил. И когда мы неожиданно поженились, мне было невероятно сложно находиться среди них. В вашем присутствии была такая напряженная атмосфера, поэтому я всегда сидела в углу, чтобы не мозолить никому глаза.
— Да, так и было. И, несмотря на это, я все же женился.
— Но тогда мы еще скрывали, что живем вместе. Мы встретились в Париже, и, когда вернулись в Японию, сразу сошлись. Сейчас это вполне нормально.
— В П-Париже? — воскликнула я. — Как в Париже?
— Ой, ты не знала? Дело в том, что в то время я жила в Париже. А он как раз путешествовал «дикарем», и мы случайно познакомились в букинистическом магазине на блошином рынке. Как думаешь, зачем идти в букинистический магазин во время путешествия, когда твоя семья владеет таким же? К тому же он был похож на нищего: заросший бородой и в лохмотьях.
— Зато в таком виде не станешь жертвой карманников или грабителей, — тут же возразил стоящий рядом дядя. Но госпожа Момоко не слушала.
— Но пообщавшись с ним, я не могла не заметить, какой он интересный, очень скромный и мрачный человек. И подумала, почему бы с ним не встретиться еще.
— Ого!
Я невольно представила себя на месте тети Момоко. Как так вышло, что эти двое встретились, когда дядя путешествовал по всему миру с тяжестью на душе? Еще и так романтично, в Париже. Но я не поняла только одного: что там делала тетя Момоко? Я хотела ее спросить об этом, но подумала, что, возможно, это для нее не самые лучшие воспоминания. Какая же она все-таки загадочная.
— И вот мы встретились, вернулись в Японию, поженились, и все на нас смотрели холодно. Но когда свекр слег, и Сатору решил унаследовать магазин, то вдвоем мы усердно работали, чтобы показать им всем.
— Вообще я не собирался кому-то там что-то доказывать, — снова перебил ее дядя.
— Врунишка. Разве не ты доставил отцу столько хлопот? Я ведь все видела.
Дядя не нашелся что сказать и немного приуныл. Хоть это и была его жена, но он явно не был ей ровней. Таким я видела дядю впервые, поэтому я едва несколько раз не рассмеялась.
И при этом со стороны они выглядели такой гармоничной супружеской парой. Смешно, но я могла только завидовать их отношениям. Их скорее можно было назвать «товарищами» или «старыми друзьями», чем «супругами», и эта атмосфера близости между ними умиротворяла даже меня.
— Займусь делами, — извинился дядя некоторое время спустя и покинул наш круг, а тетя Момоко повела меня в комнату на втором этаже. И тут она внезапно приблизилась ко мне, как будто собираясь поведать какой-то секрет:
— Что ж, Такако, будем дружить!
Она снова взяла меня за руку, не отводя внимательного взгляда. У нее была маленькая, как у ребенка, ладонь.
— Хорошо…
— Нечестно, что ты дружишь только с Сатору. Я тоже хочу. Хорошо?
— Да.
Кивнув в ответ, про себя я поразилась: «Вот это хватка!»
Глава 10
Наконец, когда солнце зашло, я с большим трудом попрощалась с госпожой Момоко, которая не отпускала меня, и покинула магазин.
Я неспешно шла по узким улочкам в сторону станции. Было свежо, и я даже немного замерзла. Моя длинная тень падала на дорогу в свете фонарей.
Дойдя до «Субоуру», я по привычке остановилась. Глядя на сияющую оранжевую вывеску посреди пустынной улицы, мне, точно собаке Павлова, рефлекторно захотелось выпить кофе. На часах было уже восемь. Я зашла внутрь, точно меня затянуло туда.
Вечером там было, как всегда, шумно. Радостные голоса посетителей вперемешку с фортепианной музыкой донеслись до меня еще на входе.
На кассе я увидела знакомую фигуру. Эта широкая спина и лысина несомненно принадлежали господину Сабу. Он о чем-то говорил с хозяином кофейни. Заметив меня, он приглашающим жестом подозвал ближе.
— Привет, Такако! Давненько не виделись, — хозяин, как всегда, с улыбкой поприветствовал меня, когда я села рядом с господином Сабу.
Мне показалось, что я ответила ему так же искренне, но господин Сабу внезапно подтрунил:
— Такако, сделай лицо подружелюбнее. А то какая-то угрюмая.
Я сказала, что премного благодарна ему, и он как-то странно захихикал.
— Но ты пришла вовремя. Мы тут как раз говорили кое о чем. Госпожа Момоко вернулась? Сатору такой скрытный. Почему не сказал мне?
Его тон был полон любопытства.
— Господин Сабу, какой вы въедливый, — укорил его хозяин кофейни. На что тот сердито ответил:
— А что такого? Вот вам он рассказал, что Момоко вернулась.
Даже если он на самом деле сердился, то выглядело это совсем не красиво. Вообще, я хотела встретиться с милой Томо, которая здесь подрабатывала, но она окончила университет и теперь находилась в поисках работы, поэтому в кофейне уже не работала. И похоже, их отношения с Такано до сих пор только «дружеские».
Пока господин Сабу жаловался хозяину, тот тихонько поставил передо мной кружку с кофе и извиняющимся тоном произнес:
— Вчера он случайно зашел к вам в магазин, и вот. — Но его глаза тоже были полны любопытства. — Мы оба были знакомы с Момоко.
— Да-да. Мы столько лет были соседями, — вальяжно развалившись, добавил господин Сабу.
— Что? Господин Морисаки был женат? Так и не скажешь.
Внезапно из кухни появился Такано с тарелками и полотенцем в руках и с большим интересом вступил
