И время остановилось - Кларисса Сабар
– Аурелия! – радостно воскликнул он. – Соскучилась по старому другу?
Девушка одарила его искренней улыбкой.
– У меня разболелась голова от этой суматохи. А может, от шампанского. В любом случае я весьма удивлена тем, что застала тебя одного, Жюльен Карлье. Куда же подевались твои многочисленные поклонницы?
Жюльен расхохотался и без церемоний расцеловал Аурелию в обе щеки. Девятнадцатилетний студент Высшей нормальной школы был очень привлекательным молодым человеком с мечтательным характером, стройной фигурой и тонкими усиками. Многие девушки мечтали его захомутать, но он оставался к ним совершенно равнодушным. Аурелия же никогда не стремилась его очаровать; их родители так давно и тесно общались, что они относились друг к другу скорее как брат и сестра.
Вслед за Аурелией Жюльен снова уселся на скамейку, слегка ослабив галстук-бабочку.
– Мне навязали жуткую девицу с писклявым голосом. Ей семнадцать, а ведет себя как двенадцатилетняя, полный кошмар! Еле от нее отделался. Не понимаю, зачем мать упорно подсовывает мне таких дурочек.
– Она настроена любой ценой тебя женить. Кстати, похоже, она и за меня взялась: представляешь, набросилась на меня с вопросами, есть ли у меня кто-нибудь.
И действительно, двумя часами ранее, когда Аурелия только приехала и зашла в отведенную ей комнату, чтобы подкрасить губы, к ней заглянула мать Жюльена, сказав, что хочет немного поболтать. Сделав комплимент платью, замечательно подходящему к голубым глазам, она засыпала Аурелию не слишком скромными вопросами о ее любовных делах: встречается ли она с кем-либо? Может, Леандр уже познакомил ее с достойным молодым человеком? У такой красивой девушки, как она, наверняка нет отбоя от кавалеров! Зная словоохотливый характер Бланш, Аурелия не стала обижаться. В сущности, это нормально, что та пытается подыскать хорошую партию для своего сына. Бланш де Гриньи была единственной наследницей семьи, заработавшей состояние на недвижимости, извлекая прибыль из обновления Парижа бароном Османом. Она удивила всех, когда после окончания Великой войны[18] вышла замуж за архитектора весьма скромного происхождения. Хотя Жорж Карлье был талантлив и о нем иногда поговаривали в светских кругах, в то время он еще не был по-настоящему известен. Отец Бланш нанял его по совету коллеги для разработки проекта нового высококлассного отеля на термальном курорте в Пиренеях. И на одном из ужинов Бланш влюбилась в этого мягкого мечтателя, страстно увлеченного своей работой. Состояние семейства де Гриньи, в отличие от многих других, смогло пережить эту войну, поэтому родители Бланш смирились с браком по любви, после которого карьера Жоржа пошла в гору. В какой-то момент Леандр тоже обратился к нему, желая обновить свою квартиру, и они подружились. Легкомысленная и живая по натуре Бланш обожала устраивать приемы в своем особняке в Рамбуйе и выступать в роли свахи для своего единственного сына, который, однако, совершенно не торопился остепениться.
Вышеупомянутый сын отправил в рот очередную меренгу со взбитыми сливками, которыми предусмотрительно запасся, и расхохотался:
– Неужели мать в самом деле представляет нас вместе? Похоже, она в отчаянии. Пусть плетет интриги сколько угодно, я все равно никогда не женюсь…
Аурелия легонько шлепнула его по запястью.
– Тише, вот и она!
К ним действительно направлялась Бланш в элегантном длинном платье с фестончатым краем.
– А! Вот вы где, дети! – расплылась она в широкой улыбке. – А я вас повсюду ищу. Герцогиня почтила нас своим присутствием, вы непременно должны подойти ее поприветствовать.
– Пощадите, матушка! – вздохнул Жюльен. – И зачем только вы ее пригласили? Вы же знаете, что я считаю эту женщину невыносимо скучной.
– Ну же, я ведь не прошу тебя вести с ней долгие беседы, просто прояви учтивость. Газеты не преминут рассказать о ее визите в наш дом, и это хорошо скажется на нашей репутации.
Жюльен с сокрушенным видом сделал знак Аурелии, показывая, что у них нет выбора.
– О какой герцогине речь? – осведомилась девушка.
Бланш взглянула на нее с недоумением, как будто ответ был очевиден.
– Герцогиня Виндзорская! Уоллис!
На пару секунд Аурелия потеряла дар речи. Уоллис Симпсон прославилась тем, что тремя годами раньше стала причиной отречения короля Великобритании Эдуарда VIII от престола. Тогда эта история наделала много шума. С тех пор чета жила во Франции, и ее выходы в свет часто упоминались в прессе, но Аурелия все равно была поражена, что столь важная гостья появилась на приеме в саду у Карлье.
Словно прочтя ее мысли, Бланш пояснила:
– Жорж недавно выполнял кое-какие работы для большого друга герцога, Шарля Бедо. Тот был так доволен переменами в обустройстве своего замка, что рассказал о Жорже всем вокруг. Разве это не замечательно?
Орели поняла, что Бланш, вероятно, надеется, что вскоре бывший король присоединится к обширной клиентуре ее супруга. И, судя по толпе, образовавшейся вокруг герцогини у фонтана с шампанским, хозяйка дома была не единственной, кто стремился добиться высочайшего расположения. Оставив Аурелию, Бланш увела сына в направлении американки.
– Нравится ли вам наше шампанское, дорогая Уоллис? – поспешила она спросить.
– Оно изумительно, – промурлыкала герцогиня по-французски с сильным американским акцентом.
– Я счастлива, что оно пришлось вам по вкусу. По словам моего мужа, это одна из лучших марок, какие только у нас есть, оно из подвалов Мерсье. Позвольте представить вам моего сына Жюльена, он обучается естественным наукам.
Держась в отдалении, Аурелия внимательно разглядывала герцогиню, пока ее друг пытался выдавить из себя несколько вежливых слов. Уоллис Симпсон не была в прямом смысле слова красавицей, но, безусловно, питала склонность к шику, о чем свидетельствовало ее небесно-голубое платье от Скиапарелли, дополненное двумя нитками жемчуга. Ее прямые блестящие волосы были уложены по обеим сторонам головы в два кольца из кос, все в целом подчеркивало ее стройность. Герцогиня явно наслаждалась всеобщим вниманием, оживленно смеясь и отвечая на вопросы.
– Долина Шеврез совершенно очаровательна, – донеслись до Аурелии ее слова, обращенные к Жюльену. – Мы с Дэвидом подумываем обзавестись загородной резиденцией в окрестностях Парижа. Кто знает, возможно, вскоре мы станем соседями?
С порозовевшими от волнения щеками Бланш, казалось, ликовала. Тут Аурелия увидела, как Ариэль поднялась и направилась к ней. Темные волосы с изысканным отливом, стройная фигура, которую подчеркивало черное шелковое платье, расшитое узором из цветов вишни, – в свои сорок лет она выглядела очень элегантно.
– Какая неприятная эта Уоллис Симпсон, – проговорила она, глядя на происходящее с нескрываемым презрением.
Аурелия выгнула бровь.
– Правда? Я нахожу ее довольно освежающей. Не всякому дано так свободно чувствовать себя в обществе. Я бы не смогла непринужденно болтать со всеми подряд, как она.
У Ариэль вырвался горький смешок.
– Не обманывайся, она тщательно выбирает собеседников; Жакоба эта гарпия даже не удостоила рукопожатием. Я слышала, что она не любит евреев, и, пожалуй, начинаю в это верить.
Никогда еще Аурелия не видела подругу отца такой подавленной. Обычно она была в бодром расположении духа, готовая наслаждаться маленькими радостями жизни. Подобная враждебность была ей не свойственна. Может, дело в ее новом образе жизни? В конце тридцать седьмого года Ариэль поставила точку в своей карьере прима-балерины, выйдя замуж за Жакоба Беренсона, весьма видного парижского банкира. Через несколько месяцев на свет появилась их дочь Дина. Аурелия предположила, что, возможно, Ариэль немного скучает в своей новой роли домохозяйки, тем более что матерью она стала довольно поздно. Балетный талант дал ей возможность выступать на самых престижных сценах мира, и ей наверняка казалось странным не путешествовать так много, как раньше.
– Как дела у малышки? – спросила Аурелия. – У меня такое чувство, что я ее не видела целую вечность.
Ариэль, просияв гордой улыбкой, взяла девушку под руку и увлекла
