Крольчатник - Ольга Владимировна Фикс
Из чемодана был извлечен пухлый том в мягкой обложке, изданный в Лондоне. Это были Валькины стихи. Валька при виде книги сдавленно ахнул и стиснул томик потными, дрожащими от волнения руками.
– Что, голубчик, не ожидал? Я, брат, тоже удивлен был, скрывать не стану! Очень уж ты, на мой взгляд, сложно пишешь. Однако ж вот видишь, издали! Нравится, стало быть, кому-то! Я, собственно, случайно на нее в одном магазинчике наткнулся. Поздравляю, брат! Первая книга – великое дело!
– Спасибо, Александр Александрович, век не забуду! Я ведь и не знал ничего! Бывает же! – И Валерьян обвел всех сияющими глазами.
– Это вот Марине, не знаю уж, подойдет или нет. – Он протянул ей американский диск с записями советских бардов. – Аленка мне писала, вы вроде увлекаетесь такими вещами.
– Да, спасибо. – Марину весьма растрогал подарок, полученный от совсем вроде бы незнакомого человека.
– А это Володе. – Сан Саныч подал ему небольшую, но довольно увесистую коробку, по размеру не больше коробки для обуви. Внутри оказались маленькие толстенькие книжки, отпечатанные на папиросной бумаге.
– Карманное издание Британской энциклопедии, – пояснил Сан Саныч. – Ну и как, угодил?
– Более чем! – ответил Володя.
Про Катю Сан Саныч ничего не знал, оттого и подарков ей не привез. Правда, по виду Кати никак нельзя было угадать, в обиде она на него за это или нет.
Раздача слонов закончилась, после чего Сан Саныч объявил, что, кроме того, что он уже отдал, есть еще великое множество всяких шмоток, в беспорядке сваленных в Алениной комнате, так что, кто хочет, может потом зайти туда и подобрать себе и своим детишкам что-нибудь подходящее.
Марина ощутила себя персонажем волшебной сказки. А сам Сан Саныч представлялся ей великим и могучим волшебником, попросить которого можно было о чем угодно, и он все исполнит.
– Теперь, ребятки, на мой взгляд, не грех и выпить! – Сан Саныч извлек из того же чемодана большущую пузатую бутылку. – Ром! – похвастался он. – Гавайский! Это вам не хухры-мухры!
За столом воцарилось неловкое молчание.
– Ну-ну, ребятки, я, конечно, помню, что у вас тут сухой закон, но хоть чуточку, в честь моего приезда? А, Денис? Ты как думаешь?
– Да что я, пускай они сами решают!
– Олюшка, ну а ты, я надеюсь, меня поддержишь?
Ольга искоса глянула на Дениса и промолчала.
– Аленка, а ты?
– Я пас. Сам понимаешь, папа! В моем положении…
Сан Саныч скользнул взглядом по ее округлившейся фигуре.
– Что ж, дочка, я не настаиваю. А открой секрет, кого это ты на сей раз собралась осчастливить?
– Как кого? Тебя, разумеется!
– То есть как? – Брови Сан Саныча поползли вверх.
– Ну как же, папа? Ты разве не хочешь стать снова счастливым дедом?
– Ах в этом смысле! – И Сан Саныч громко, раскатисто рассмеялся. Прочие обитатели Крольчатника его поддержали.
24
Проснувшись утром, Марина с удовольствием скользнула глазами по привычным цветкам на обоях, вещам, как всегда стоящим на своих местах. Здесь, в этой комнате, для Марины все было своим, родным, близким. Сладко посапывали малыши на столе, каждый в своей собственной корзинке, Фунтик вытянулся в ногах кровати, обрубок хвоста подрагивал во сне.
Тихо. Слышно, как постукивают часы на стуле у кровати. Марина посмотрела на циферблат. Восемь тридцать. Ой-ей-ей! Вставать надо, а то она опоздает на завтрак! Марина встала и отдернула шторы. Комнату залили потоки солнечного света. На еле заметном ветерке приплясывали в полуметре от пола бесчисленные пылинки.
На завтрак Марина все-таки опоздала. Еще на подходе к столовой она услышала, как громко и весело рассказывает о чем-то Сан Саныч, время от времени делая паузы на смех.
Марина подошла к дверям на середине какого-то особенно захватывающего рассказа. Чтобы не прерывать рассказчика, она решила остановиться в дверях и подождать, когда Сан Саныч закончит. Однако Сан Саныч неожиданно обернулся и весело, громко поздоровался с Мариной:
– Ну что, соня, доброе утро! Что стала в дверях? Сядь-ка лучше за те же деньги!
– Дедушка! – запищал тоненький голосок Сони. – Ты все путаешь! Какая же она Соня? Она же Марина!
– В самом деле? – Сан Саныч театрально развел руками. – Кто б мог подумать! А я и не знал!
«Как тут весело! – думала, усаживаясь на свое место, Марина. – Как хорошо! Ни в одном доме мне не могло бы быть лучше!»
В конце завтрака Сан Саныч отодвинул тарелки, тщательно обтер салфеткой свои белоснежные усы, проговорил, обращаясь в пространство: «Благодарствую!» – и негромко постучал ложкой по столу. Присутствующие насторожились. Сан Саныч, против обыкновения, казался настроенным весьма серьезно.
– Я хотел бы сразу объявить вам некую вещь, которая всех вас, безусловно, огорчит. Я сам огорчен этим буквально до слез. Однако ж делать нечего, боюсь, что всем вам придется в ближайшее же время подыскивать себе другое жилье. Обстоятельства вынуждают меня продать этот дом.
За столом воцарилась гнетущая тишина. Первым не выдержал Денис.
– Но почему? – закричал он так громко, точно от крика могло что-нибудь измениться.
– По обстоятельствам сугубо материального характера. Вообще-то я не обязан давать вам отчет. Прошлый год приобрел я себе небольшое шале в Швейцарии, где и намерен жить в ближайшие годы. А содержать одновременно два дома, и там и здесь, мне, я боюсь, не по карману. К тому же, как это ни прискорбно, но приходится признать, что я становлюсь стар. Поездки в Россию в скором времени станут мне совсем не под силу. Магда великодушно согласилась поселиться там вместе со мной, и оба мы с ней вместе просим тебя, Аленушка, вместе с детками переехать на жительство к нам. Дом там, правда, не такой большой, но нам всем, смею надеяться, места хватит.
Остальным же придется, как я уже сказал, заняться поисками другого жилья. И побыстрее, потому как через неделю дом должен быть уже пуст. Ответил ли я, Денис, на твой вопрос?
Денис промолчал. Вместо него заговорил Валька.
– Кроликам, – произнес он нарочито веселым и небрежным тоном, – в таких случаях приходится куда легче и проще!
– Почему? – не понял его Сан Саныч.
– А их прирезают, – сообщил Валерьян с удивительно дурашливой улыбкой.
Сан Саныч поежился и скороговоркой произнес, что сейчас он вынужден их оставить, однако, вернувшись через неделю, рассчитывает
