Восьмая шкура Эстер Уайлдинг - Холли Ринглэнд

Выговорившись, обе замолчали, и молчалось им легко. Из ноутбука Хейди снова полился саундтрек к «Аббатству Даунтон».

— Хейди, мне нужно тебе кое-что сказать, — начала Эстер и ненадолго замолчала. — Дело в том, что я уезжаю домой. К родным.

Хейди не отрываясь глядела на нее.

— Я нужна им. Надо передать им все, что я узнала о жизни Ауры. И они мне тоже нужны.

Стоило Эстер произнести эти слова вслух, как она всем своим существом осознала, насколько они верны.

Хейди нахмурилась:

— Ты не можешь вот так взять и уехать. Ни с того ни с сего.

— Я уезжаю не ни с того ни с сего, я уже давно об этом думаю. Понимаешь, я и не собиралась оставаться здесь. Я не могу остаться. Это просто невозможно. Но вчера я звонила маме, мы говорили очень долго, и сегодня утром, пока все искали тебя, я поняла, что мы — я и мои родители — сейчас нуждаемся друг в друге. Я видела, как все тревожились за тебя, как все тебя любят, как сегодня утром все сплотились. Моя семья прошла через такое единение, когда мы потеряли Ауру. Только мы ее так и не нашли. — Эстер подождала, когда к ней вернется способность говорить. — Я увезу то, что узнала о ее жизни здесь, с вами, к родителям и тем облегчу их тревоги, страх и боль. Уехав домой, я помогу моей семье отгоревать. Помогу себе отгоревать.

Хейди внимательно слушала слова Эстер.

— А как же мы?

— Ты всегда будешь моим дружочком.

— А как же Софус? — спросила Хейди уже настойчивее. — Он любит тебя.

— Хейди! — Эстер протестующе покачала головой.

— Что? Он правда тебя любит.

Эстер поерзала: ей стало неуютно.

— Не хочу, чтобы ты уезжала. — Голос Хейди дрогнул.

— В глубине души я тоже не хочу уезжать. Но я должна.

— Мы еще когда-нибудь увидимся? — спросила Хейди.

— Завтра утром за завтраком. — Шутка вышла несмешной. — Я пробуду здесь еще пару дней. Надо заказать билеты на самолет, собрать вещи.

— Ты же не уедешь не простившись?

Хейди не стала прибавлять «как Аура», но слова повисли в воздухе.

— Нет, я не уеду не простившись, — сказала Эстер. — Обещаю.

* * *

Закрыв дверь в комнату Хейди, Эстер постояла в коридоре, пытаясь унять рвущиеся из груди рыдания. Приложила руку к двери. Повернулась и пошла по коридору.

Софуса не оказалось ни у него в комнате, ни в гостиной, ни в столовой, ни на кухне. Миновав двойные застекленные двери, Эстер вышла в сад и направилась к загону. Софус сидел на траве, обняв Шигурни Уивер и почесывая ее за ушами. Остальные девчонки щипали траву неподалеку.

— Привет, — сказала Эстер, садясь рядом.

— Привет! — Удивленно улыбнувшись, Софус потянулся и поцеловал ее. Эстер вздрогнула.

День клонился к вечеру, но солнце стояло еще высоко. Эстер посидела, наслаждаясь щедрым светом.

— Ну и денек, — сказала она. — Я только что от Хейди.

— Да, в последнее время тут много чего происходит. — Софус тихо присвистнул.

— Как Флоуси? — осторожно спросила Эстер.

— Ему сегодня не повезло, он во «Флоувине». Переживет как-нибудь. Прошу прощения за то, что случилось утром. Он тоже сожалеет. Но пусть он сам с тобой об этом поговорит. — Софус покачал головой. — Душа-то у него широкая, он только чувства не фильтрует.

Эстер беспокойно поерзала, пытаясь подобрать слова.

— Как погуляла?

— Спустилась к Скансину. Наткнулась на пастора Яспура. Поболтали.

— Вот и хорошо.

Шигурни, мелко ступая, подошла к Эстер, прося, чтобы ее погладили. Эстер посмотрела в мохнатую морду, в темно-карие глаза и сморгнула слезы.

— Все нормально? — спросил Софус. — Ну-ну. Иди ко мне.

Эстер с трудом сдерживалась, чтобы не положить голову ему на грудь.

— Софус, — заплакала она.

— Что такое? Эстер?

Удостоверившись, что голос не задрожит, Эстер сказала:

— Мне пора домой.

Софус всмотрелся ей в лицо:

— Это из-за того, что Флоуси сказал сегодня утром? Потому что…

— Нет. — Эстер помотала головой. — Не из-за Флоуси. — Эстер тянуло к нему, ей хотелось устроить так, чтобы все было просто, но она пересилила себя. — Вчера ночью, сегодня утром… Софус… я… — Она прерывисто вздохнула. — Я живу здесь как в сказке. С тобой. У тебя за спиной. Но…

— Но? — мягко спросил Софус.

— Это жизнь Ауры, — тихо ответила Эстер. Она не могла поднять на него взгляд, но заставила себя продолжать: — Я приехала сюда, чтобы узнать, что произошло с моей сестрой. А теперь мне пора домой, к родителям. Рассказать им обо всем, проговорить все с ними.

Софус покачал головой, отвернулся и стал смотреть на море.

— И что это значит? Что ты вот так качаешь головой?

— Это не только жизнь Ауры, — тихо сказал Софус. — Это и моя жизнь, Эстер. И твоя.

Поднялся ветер; Эстер отбросила волосы с лица.

— Софус, ты знал и видел меня только такой, какая я здесь. Но мне надо взглянуть в лицо своей собственной жизни, всему, что я оставила дома. Мне надо подумать о родителях. А еще подумать о себе. — Она чувствовала, что вот-вот расклеится. — Софус, я же псих, а ты не заслуживаешь, чтобы рядом с тобой был псих. Пора мне привести мозги в порядок. Мне меньше всего хочется, чтобы тебе из-за меня было паршиво.

Софус долго смотрел на нее.

— Для меня ты вовсе не псих.

Эстер, с трудом осознавая услышанное, посидела, подставив лицо ветру, и снова повернулась к нему.

— Софус, пусть не на этой неделе, но мне все равно пришлось бы вскоре уезжать. Мы оба это знаем. Волшебных бессрочных виз не бывает. И бездонных банковских счетов тоже. Я же нищеброд. Задержалась здесь так долго только потому, что ты пригласил меня пожить в вашем чудесном доме. — Эстер сплела свои пальцы с пальцами Софуса и, стараясь, чтобы голос звучал твердо, сказала: — Это все ненастоящее, сам знаешь. — Эстер подождала. Софус молчал, и она прошептала: — Скажи что-нибудь.

— Я понимаю, что тебе надо вернуться к родителям. И желаю тебе воссоединиться с ними. — Софус сжал ее пальцы. — Ты права. Мы понимали, что рано или поздно тебе придется вернуться. Я только… после вчерашней ночи… не думал, что ты уедешь так скоро.

Слушая Софуса, Эстер поняла, что он испытывает то же, что и она, и переживания с новой силой обрушились на нее. Ну как она может уехать? Душа болела от противоречивых чувств.

Софус взглянул на нее. Она посмотрела на него в ответ.

— Ну а