Миллион поцелуев в твоей жизни - Моника Мерфи
У меня и правда нездоровая семейка. Бедная Рен.
Зная ее, она просто уничтожит их своей добротой. Настолько она милая.
К тому времени, когда она наконец приезжает, я уже весь извелся, ладони вспотели. Знаю, что видел ее только вчера, но мне уже не терпится к ней прикоснуться. А когда мне приходит уведомление о том, что Рен поднимается в пентхаус на лифте, я спешу в коридор, чтобы ее встретить.
Раздается сигнал, двери лифта разъезжаются, и передо мной стоит Рен в черном пуховике, а на плече у нее висит розовая сумочка Chanel, которую я ей подарил. В руках – спортивная сумка и шоппер, полный подарков, и она широко улыбается, когда выходит из лифта.
Прямо в мои объятия.
Я крепко ее обнимаю, вдыхая знакомый цветочный аромат.
– Я скучал.
– Ты видел меня вчера.
– И все же кажется, что слишком давно. – Я сжимаю ее. Целую в лоб. Наслаждаюсь ей в моих объятиях.
Боже, Грант прав. Я жалок.
Я отстраняюсь и забираю у нее сумки.
– Готова познакомиться с моими родителями?
Рен округляет глаза.
– Они и впрямь настолько плохи?
– Не-а. – Я пытаюсь не пугать ее.
Она расправляет плечи.
– Я не боюсь. Давай сделаем это.
– Для кого подарки?
– Для тебя. – Она улыбается. – Для твоих родителей. Только братьям ничего не принесла.
– Этим мудакам ничего и не нужно, – успокаиваю я.
Рен смеется.
– Ты всегда их так называешь.
– Потому что они и есть мудаки.
– Не может быть, чтобы они были настолько ужасны. – Она морщит нос.
– Подожди и сама увидишь.
* * *
Мои братья следят за языками в присутствии Рен, за что я им благодарен. Отца она, похоже, не особо интересует, но кто его вообще интересует? Грант, да и только. Остальные могут катиться к черту.
Алисса чувствует в Рен союзницу и много общается с ней, чем помогает ей немного успокоиться. Я благодарен Алиссе, о чем и говорю ей, пока мы готовимся открывать подарки.
Гранту стоит поскорее на ней жениться – никто не терпит этого ворчуна так, как она.
Маме нравится Рен. Я вижу это по тому, как она на нее смотрит. По тому, что ей говорит. Рен подарила моим родителям набор елочных украшений из фирменного голубого хрусталя от Tiffany.
Мне она преподносит небольшой подарок. Сентиментальный. Небольшую карту в рамке, на которой красной точкой отмечена галерея в Трайбеке, в которую я к ней приехал.
– Такие придуманы скорее для того, чтобы отметить место, где пара впервые встретилась, – объясняет Рен, слегка краснея. – Но именно в галерее для нас все… изменилось.
Я смотрю на карту в рамке. На красную точку, у которой на самом деле форма сердца. Жаль, не пары красных губ.
– Мне нравится.
– Правда? Не думаешь, что это глупо?
Я наклоняюсь и целую ее в губы.
– То, что ты делаешь для меня, никогда не бывает глупым. Мне нравится.
– Вы двое… – начинает Грант, но Алисса зажимает ему рот рукой, заглушая остальные слова.
– Очень милые, – заканчивает она.
Грант закатывает глаза. Финн фыркает.
Я молчу. Только улыбаюсь девушке, которая завладела моим сердцем.
Черт. Мне все еще непросто это осмыслить.
Когда подарки открыты, все расходятся по дому, и я веду Рен в свою комнату. Уже собираюсь закрыть дверь, как вдруг она меня останавливает.
– Надо оставить ее открытой.
Я хмурюсь.
– Зачем?
– Разве это… прилично? – Она морщится.
Ах, моя невинная Пташка. Все такая же милая.
Оставив дверь приоткрытой, я подхожу к Рен и притягиваю для поцелуя. Она тут же отвечает, прижавшись ко мне своим роскошным телом, обнимая за шею и запуская пальцы в мои волосы. Я первым разрываю поцелуй и смотрю ей в глаза.
– Скажи, что все еще хочешь оставить дверь открытой.
– Я не стану заниматься с тобой сексом в Рождество, когда за стенкой твоя семья, – шепчет она.
– Сегодня не Рождество. А твой день рождения.
– Все равно. – Она качает головой. – Нам правда нужно наряжаться к ужину?
– Ой, готовься. Моя мама живет ради этой хрени.
– Она мне нравится. Как думаешь, я ей нравлюсь?
Я целую ее снова.
– Несомненно. И ей понравился твой подарок.
– Я рада. Было непросто его выбрать. – Рен смотрит на свою новенькую сумку от Chanel, которая стоит в изножье моей кровати. – Мне очень нравятся твои подарки.
– Правда? – Я провожу пальцами по ее шелковистым волосам, глядя в ее красивое лицо. Я мог бы смотреть на это лицо вечно и все равно бы никогда не устал от него. – Я, наверное, переусердствовал.
– Ты очень переусердствовал. – Рен улыбается и целует меня. – Но мне нравится. А то, что ты купил мне «Миллион поцелуев в твоей жизни»…
– Тебе понравилось.
– Очень.
– Я хотел прислать тебе пустой холст, но забыл, – признаюсь я.
Она смеется.
– Можем купить.
– Ты воссоздашь ее для меня?
Рен удивленно вскидывает брови.
– А ты этого хочешь?
Я киваю.
– Конечно. Мне нравится мысль о том, что у меня дома висит картина с отпечатками твоей помады. Миллион поцелуев только для меня.
Она бросается ко мне, прижавшись всем телом, а потом целует. Я крепко ее обнимаю, обхватив ладонью за затылок, и жадно атакую ее губы, кружа языком вокруг ее языка. А затем отстраняюсь, чтобы прошептать три слова, которые никогда не ожидал сказать Рен Бомон.
– Я люблю тебя.
Она смотрит на меня блестящими глазами.
– Я тоже тебя люблю.
– Я говорил всерьез, когда дарил тебе «Миллион поцелуев в твоей жизни». – Я замолкаю. – Я хочу подарить их тебе и в реальной жизни. Хочу быть единственным, кого тебе всегда хочется целовать. Единственным, для кого ты будешь красить губы помадой Chanel.
Ее улыбка лучезарна. Ослепительна.
– Я не хочу целовать никого другого. Только тебя, Крю. Только тебя.
И она доказывает это, снова меня целуя.
Глава 53
Рен
Сегодня канун Нового года. Мой самый нелюбимый праздник в году.
Я в доме Ланкастеров со своим парнем. Его родители уехали на вечеринку и останутся на ночь в отеле, в котором проходит торжество. Крю обещал, что мы будем одни.
Только вдвоем.
Однако как только ступаю в его квартиру, то понимаю, что он меня обманул, но нисколько не возражаю. Собралось много ребят из школы. Людей, которых я знаю и которым симпатизирую, например Мэгги. Лара и Брук. Я замечаю Эзру и Малкольма, которые, посмеиваясь, болтают в углу. Под потолком висят воздушные шары с длинными вьющимися лентами – все розового, золотого и белого цветов. Все свободное пространство заставлено
